Олег Соколов - Армия Наполеона

Что же касается строевого устава, то здесь даже не было сделано подобных попыток. Поэтому мы начнем знакомство с боевыми приемами пехоты прежде всего с устава 1791 г.

Вполне понятно, что разработанный на основе опыта сражений XVIII в. регламент предполагал в качестве основного построения пехоты развернутую трехшереножную линию батальона. В этой линии солдаты стояли очень тесно по фронту: в среднем на одного человека приходилось меньше одного шага*, и каждый должен был слегка касаться локтями соседей справа и слева. Достаточно близко друг от друга располагались и шеренги - на дистанции одного фута (расстояние измерялось от ранца солдата передней шеренги до груди солдата задней). Позади линии располагалась большая часть унтер-офицеров и офицеров, исключение составляли капитаны, которые должны были стоять на правом фланге своей роты, и часть сержантов, которые также находились в строю. Конкретное местоположение каждого из солдат, унтер-офицеров и офицеров хорошо видно на рисунке.

Важно отметить, что при построении в боевой порядок каждая рота получала название «взвод» (peloton)**; два рядом стоящих взвода назывались «дивизион» (division). Это было связано с тем, что организационная единица и единица строевая не совпадали. По той или иной причине в ротах могло оказаться разное количество солдат, строевые же маневры требовали одинакового количества людей в подразделениях. Поэтому из рот, где их было с избытком, ставили в те роты, где их не хватало, в результате, хотя строевой взвод и соответствовал приблизительно роте, полной идентичности между ними не было. Регламент предполагал, что данное построение должно быть основным, более того, фактически единственным используемым в бою. Именно поэтому построение батальона в развернутую линию называлось построением «en bataille», т. е. просто боевым. Вообще в регламенте все перестроение взвода, дивизиона или батальона, приводящее к тому, что данное подразделение оказывалось в развернутой сомкнутой линии, называлось перестроением «в боевой порядок». Итак, трехшереножная сомкнутая линия батальона являлась, по мысли авторов регламента, основным и естественным построением. Модулем же ее, из которого, как из кубиков, выстраивалась как линия, так и все прочие построения, был взвод. В отличие от пехоты XVII в., которая для похода, боя или парада принимала построение, где совершенно по-разному, с различными дистанциями и интервалами размещались бойцы, батальон рассматриваемого периода был как бы составлен из неразрушаемых, нерасчленяемых кирпичиков. Преобразование одного построения в другое осуществлялось за счет изменения положения взводов, которые делали захождения плечом вперед, перемещались вперед или назад, вправо или влево, сохраняя при этом неизменным внутри себя положение практически всех солдат и офицеров.

* Регламент не указывает точно, какое пространство отводится по фронту на человека, однако в одном из наставлений маршала Даву для своего корпуса указывается, что батальон, имеющий 213 человек по фронту, должен занимать 152 шага (или 100 м).

** Речь идет лишь о строевой единице, а не об организационной. Именно поэтому в России XVIII в. употребляли специальный термин «плутонг» (искаженное франц. «peloton»), чтобы не путать со взводом организационным.

Батальон в развернутой линии по регламенту 1791 г.

Взвод, построенный по регламенту 1791 г. Примечание: солдаты стоят тесно в строю. Каждый слегка касается локтями своих соседей. Расстояние между шеренгами (измерялось от ранца впередистоящего солдата до груди сзадистоящего) - 1 фут (32,4 см).

Построение батальона в колонну повзводно.

Например, основным строем для передвижения батальона по дороге или по полю была колонна повзводно.

Строилась она следующим образом. Командир батальона отдавал приказ:

1. Par peloton a droite Повзводно направо

2. Marche Марш

По второй команде каждый взвод заходил левым плечом вперед на 90°. В результате получалась последовательность построенных один за другим взводов.

Необходимость двигаться и маневрировать развернутой линией батальона, быстро «ломать его фронт»* и опять строиться в линию привела и к появлению особой строевой стойки солдата, соответствующего шага и всей системы обучения, которые могут показаться сейчас весьма неудобными, но которые, тем не менее, являлись единственно возможными в тех условиях. Лучшим доказательством является то, что все войска Европы от Петербурга до Мадрида обучались по примерно сходным регламентам.

Первое, чему должен был обучиться рекрут, - это правильно стоять в строю. Устав так описывал правильную стойку солдата: «Каблуки на одной линии, сближенные настолько, насколько позволяет телосложение, ступни разведены и составляют одна по отношению к другой угол чуть меньше прямого, колени держатся прямо, но не натянуты, тело прямо и чуть наклонено вперед, плечи разведены, руки держатся естественным образом, локти прижаты к телу, кисти рук слегка развернуты ладонями наружу так, чтобы мизинец лежал по шву штанов, голова прямо, подбородок чуть приближен к шее, но не слишком, глаза смотрят на землю примерно в пятнадцати шагах» 24.

Непросто было научить крестьянского парня держать ступни разведенными, так чтобы они «составляли одна по отношению к другой угол чуть меньше прямого», тем не менее это было необходимо. Ибо чтобы в строю солдат занимал минимальное пространство по фронту, чтобы он выполнял все ружейные приемы, не мешая другим, требовалась максимальная собранность всех движений. Напомним, что в одной шеренге по фронту стояло 200-250 человек! Малейший толчок сразу передавался, как волна, и мог нарушить равнение и сомкнутость.

Исходя из этих же принципов был выработан и основной строевой шаг, так называемый «обычный шаг» (pas ordinaire)**. По современным понятиям он может показаться просто черепашьим - 76 шагов в минуту, то есть примерно та скорость, с которой идет неторопливо прогуливающийся человек. Столь медленный шаг также легко объясняется уже названными императивами. Ведь линия развернутого батальона, занимавшая по фронту 100120 метров, должна была перемещаться не только по плацу, но и по реальному полю боя со всеми его рытвинами, камнями, кустами, обломками лафетов и изуродованными телами, не нарушая или почти не нарушая равнения! Понятно, что даже очень хорошо обученные войска, если бы они вздумали двинуться вперед со скоростью парадного шага современных армий (100 шагов в минуту во французской и 120 шагов в русской), не сумели бы сохранить равнение, превратились из стройной линии в бесформенную толпу. Движения солдата во время шага также были подчинены необходимости сохранять равнение и сомкнутость в огромной линии. Правая, свободная от ружья, рука не давала отмашки, а держалась плотно прижатой к телу. Солдат должен был шагать, «вытягивая носок, но не слишком, причем так, чтобы он сохранял выворотность наружу, верхняя часть корпуса должна быть наклонена вперед, икры должны быть напряжены. Ставить ногу на землю надо плоско, без стука. Голову держать прямо...» 25' Вся техника шага была построена на том, чтобы избежать малейших колебаний корпуса, которые могли бы привести к давлению на соседей справа или слева и тем самым разрушить линию: «...Солдаты в строю не могут идти так, как это мог бы позволить себе отдельно взятый человек, так как нет двух людей, ходящих одинаковым образом. Необходимо, чтобы рекруты научились ходить одинаковым шагом, чтобы этот шаг был четким и ритмичным, без чего не будет единства» 26.