Исаак Быкадоров - Казаки в Отечественной войне 1812 года

Но Наполеон, благодаря победе донцов у Медыни, не воспользовался ошибкой Кутузова и сам, опасаясь у Медыни встретить чуть ли не всю нашу армию, отступил обратно на Боровск, чтобы затем кружным путем выйти на Смоленскую дорогу.

Таким образом, 14 октября наша и французская армии двинулись в противоположные стороны.

Контрнаступление Кутузова, преследование и разгром армии Наполеона

Как только французский арьергард Даву оставил Малоярославец, генерал-майор Карпов с семью Донскими казачьими полками пошел по следам французской армии и начал теснить ее тыл.

Платов же 16-го числа отрядил Иловайского 9 с двумя и Иловайского 5 с девятью полками, приказав следовать на флангах неприятеля и наносить ему возможный вред.

По выходе французской армии на Старую Смоленскую дорогу для нее наступил непрерывный ряд бедствий.

17 октября голова французской армии миновала Бородинское поле.

Здесь была видна полная картина бесчеловечия французов, не позаботившихся призрением раненых, уборкой убитых. Разложившиеся трупы валялись повсюду. Многие раненые, не имея сил выбраться и страдая от голода, пожирали мертвецов; полуживые, мучимые жаждой и голодом, страдальцы делались пищей волков…

На другой день в г. Старом Платов узнал от своих разъездов, что неприятельский обоз, под прикрытием корпуса Даву, минувшей ночью пошел через Можайск к Смоленску.

Вихрь-атаман решил окружить Даву и разбить.

С этой целью он с двадцатью донскими полками двинулся к Колоцкому монастырю, памятному донцам геройской смертью генерал-майора Краснова 1 перед Бородинским сражением.

Подойдя вечером 18-го числа к Ельне, Платов направил бригады Иловайского 5 и Кутейникова, с двумя орудиями при каждой, в обход Колоцкого монастыря с востока, Иловайского 3 и Денисова 7 в обход с запада.

8 орудий Донской артиллерии с егерским полком пошли в середине, за ними в резерве шла бригада генерал-майора Грекова 1.

Донцы Иловайского 5 и Кутейникова 2 первыми начали бой на рассвете 19 октября, напав на левый фланг французов. Встревоженный неприятель тотчас же двинулся в поход. Платов, отдав приказание преследовать неприятеля по одной бригаде с каждого фланга, сам лично поскакал в догонку с Донской батареей.

Лихо подскакала батарея почти в упор к французам, снялась с передков и начала косить картечью задние ряды колонны.

Выдерживая жестокие удары донцов со всех сторон, французы цеплялись за каждый кустик, бугорок, противопоставляя свою пехоту и артиллерию, но каждый раз все с большими и большими потерями должны были отступать.

Достигнув высоты у самого Колоцкого монастыря, Даву решил хотя немного задержать казаков, чтобы дать войскам отступить. Артиллерия его открыла усиленную стрельбу.

Лихая Донская батарея с фронта, атаки казаков с флангов заставили французов оставить и эту затею.

В бою у Колоцкого монастыря неутомимые храбрые донцы, кроме большого числа пленных, взяли 2 знамя и 27 орудий.

После Колоцкого боя арьергард Даву отступал в полном беспорядке.

И французы со страхом должны были ожидать каждую минуту появления донских пик, а затем и атак.

Ни ночь, ни погода, ни спешность – ничто не спасало французов. У города Гжати, где положение города и свойства местности давали надежду французам хотя немного ослабить преследование казаков, Даву, поставив батарею и по сторонам ее пехоту, решил таким способом встретить донцов.

Но и это предприятие французов было неудачным. Донская батарея меткими выстрелами подбила часть неприятельских орудий, а с флангов донцы атакой обратили в бегство стрелков.

О своем преследовании доблестный атаман неутомимых чудо-богатырей доносил главнокомандующему: «Неприятель бежит так, как никогда и никакая армия не могла ретироваться (отступать). Он бросает все свои тяжести, больных, раненых, и никакое перо историка не в состоянии изобразить картины ужаса, который оставляет он на большой дороге. Нет десяти шагов, где бы не лежал умирающий, мертвый или лошадь. В последние два дня он поднял на воздух в виду нашем более ста зарядных ящиков и такое же число принужден был оставить на месте».

В день поражения корпуса Даву Платовым Наполеон прибыл в г. Вязьму.

Здесь узнал он о следовании русской армии бок о бок с направлением движения его войск, в 25–30 верстах.

Такое движение нашей армии угрожало при задержке французов отрезать всю их армию от пути на Смоленск.

Казачий отряд графа Орлова-Денисова атаковал французов под Вязьмой и взял 1 орудие, более 100 человек пленными, обоз и в нем канцелярию Наполеона.

22 октября Платов и Милорадович условились атаковать французский арьергард всеми своими силами, не зная, что у Вязьмы не один, а более трех французских корпусов.

Главнокомандующий же подкрепил Милорадовича только небольшою частью всей армии.

На рассвете Милорадович загородил путь отступавшему к Вязьме корпусу Даву; с тыла в это время его теснили донцы Платова, подкрепленные частью дивизии генерала Паскевича.

Но ввиду подкрепления французов из города Вязьмы частями корпуса Нея, Милорадович принужден был отойти от большой дороги и ограничиться только обстреливанием неприятельского фланга. Войскам Даву хотя и с большими потерями, но удалось проложить себе дорогу к Вязьме.

У Вязьмы завязался упорный бой с корпусом Нея и вице-короля.

Но действия наших донцов в партизанских отрядах с тыла и на левом фланге заставили французов отступить.

Донцы повсюду стремительно атаковывали и били французов.

Есаул Губкин с временно командуемым полком [11] стремительно атаковал целую неприятельскую колонну, большую часть из нее перебил, а остальную взял в плен.

На правом фланге доблестно кололи и рубили донцы под начальством Карпова 2 и Кутейникова. Французы понесли громадные потери.

Донцами вихрь-атамана было отбито одно орудие, одно знамя и взято до трех тысяч пленных.

Во время боя с французами у Вязьмы Платова и Милорадовича Кутузов стоял почти со всей своей армией всего в 10–12 верстах. Сильное подкрепление наших авангардов, а тем более участие в сражении большой части нашей армии, конечно, дало бы нашим войскам полную победу над тремя неприятельскими корпусами.

Но излишне осторожный Кутузов не желал рисковать, стараясь сохранить главную армию, предоставляя французской армии разрушаться от неутомимого преследования казаков и от морозов. Расчет Кутузова был неправильным – раз армия Наполеона приходила в расстройство от недостатка продовольствия, упадка дисциплины, наступившей стужи, главное, от постоянных неутомимых ударов донцов, то это расстройство следовало довершить общим ударом – победой над всей армией.