Александра Архипова - Опасные советские вещи

Такие слухи включают несколько месседжей: война ведется не с армией, а с гражданским населением; враг проявляет исключительную жестокость, причем по отношению к самым беззащитным (к раненым, женщинам и детям); кроме того, враг действует с изощренным коварством, предлагая то, что трудно достать во время войны, — игрушку, конфету, шоколад. Каждый из этих месседжей отражал или мог отражать настоящие военные реалии (вспомним, что Кейт Хьюм придумала свою историю про отрезанные груди под впечатлением от реальных военных преступлений). Соединенные вместе, они убеждали слушателя (или читателя) в нечеловеческой жестокости и подлости врага. Такие слухи возникают каждый раз, когда появляется психологическая потребность в дегуманизации военного противника. Во время Второй мировой войны советские граждане слышали, что немцы разбрасывают шоколад с опасными бациллами [684] Воробьева б. д.: дневниковая запись от 1942 год. или ядом: «говорят, что немцы начали бактериологическую войну. Сбрасывают яркие коробочки, раскрыв которую, человек сразу же умирает от какого-то яда» [685] Тимофеев 2003: дневниковая запись от 12 апреля 1942 года. . Эти истории продолжали распространяться во время войны в Афганистане, в которой СССР участвовал на протяжении почти десяти лет, начиная с 1979 года. Там воюющие стороны взаимно обвиняли друг друга в коварных диверсиях. Советская сторона утверждала, что американцы разбрасывают на дорогах мины в виде игрушек, чтобы уничтожать советских солдат и местных детей. Наш собеседник, служивший в советской армии в начале 1980‐х годов в Афганистане, вспоминает, что советским солдатам категорически запрещалось поднимать с земли любые предметы (считалось, что любой такой предмет мог оказаться миной-ловушкой) и брать у местных жителей еду [686] Н. К., м., 1963 г. р., Никольский район Вологодской области (интервью). . Сам он, впрочем, никогда с минами-ловушками не сталкивался и очевидцев таких военных преступлений не встречал. А в оппозиционном самиздатском журнале, который издавали в те годы диссиденты, те же самые обвинения были направлены против советских военных:

Многочисленные комиссии установили, что СССР нарушает в Афганистане законы войны: применяет напалм, газы, мины, предназначенные для мирного населения (в виде игрушек и т. д.) [687] Бюллетень «В»: запись № 53–35/2 (июнь 1981 года). .

Обвинение в использовании взрывающихся игрушек было частью антиамериканской пропаганды на социалистической Кубе. Наш информант вспоминает, что в пропагандистских брошюрах, которые кубинцы в 1985 году привезли на фестиваль молодежи и студентов в Москве, рассказывалось среди прочего о том, как «империалисты-убийцы суют гранаты в куклы, с рисунками» [688] Д. Г., м., 1968 г. р., Москва (личное сообщение). .

Истории об опасных иностранных дарах не исчезли и в послевоенное время. Они обосновались в художественной литературе, преимущественно — в детских книжках о «шпионах». В повести Алексея Попкова «Тайна голубого стакана» (1955) методом «опасного дара» действует шпионка — красивая и ярко одетая женщина, предлагающая пионеру отравленную конфету в яркой обертке:

Вижу, стоит на крыльце женщина молодая, красивая. Кофточка на ней шелковая, зеленая-зеленая, а в руках желтая сумочка. Стоит и все оглядывается по сторонам, как будто дожидает кого или кого-то слушает… Попросила она воды, зашла в дом и так внимательно оглядела кухню и комнату. Потом спросила, не заезжал ли сегодня к нам кто-нибудь с рудника? Я сказал, что у нас давно никого не было, а дедушка ушел в тайгу. Тогда она достала из сумочки две конфетки в цветных бумажках и дала мне. «Это, — говорит, — вечером, как дед вернется, чай пить будете, одну сам съешь, а вторую дедушке дай, пусть и он попробует!» Улыбнулась и ушла, а мне что-то так страшно стало… [689] Попков 1955.

Но также подобные истории продолжали существовать в виде слухов и городских легенд, по крайней мере они возникали время от времени в таких посещаемых иностранными туристами городах, как Москва и Ленинград. Но периодами особой актуальности таких историй становятся Всемирный фестиваль молодежи и студентов 1957 года и Олимпиада-80.

Как мы уже говорили (с. 339), наплыв иностранных гостей в 1957 году вызвал тревогу как у советского руководства, так и у рядовых советских граждан. Эта тревога нередко находила выражение в историях, в которых иностранец стремится навредить советскому гражданину, предлагая ему в подарок привлекательную вещь. При этом в «фестивальных» рассказах, в отличие от слухов военного периода, иностранец не устраивает массовых заражений, он действует на индивидуальном уровне и стремится навредить конкретному человеку. А такие истории, в свою очередь, вызывали повышенную бдительность при контактах с иностранцами. Об одном таком случае мы узнаем из милицейской сводки по поводу посещения шведской делегацией колхоза «Коллективный труд» в Ухтомском районе в 1957 году:

…один из делегатов дал двум русским мальчикам конфеты. Один из них взял конфету в рот и тут же выплюнул, так как она оказалась горькой. Присутствовавший при этом инспектор 3-го отделения милиции Р. незаметно отобрал у второго мальчика конфету и позже передал ее работнику КГБ [690] ГАРФ. Ф. Р-9415. Оп. 1. Д. 315. Л. 99. Выражаем признательность нашему коллеге, историку Алексею Попову из Симферополя, за эту цитату. .

Из текста донесения ясно, что милиционер искренне забеспокоился, не отравлена ли конфета. На самом же деле гости, скорее всего, предложили детям популярное шведское лакомство — лакричные конфеты, которые действительно имеют очень специфический вкус (что и объясняет реакцию мальчика).

Перед Олимпиадой-80 в Москве и нескольких других крупных городах начинают активно ходить истории о взрывающихся ручках и игрушках, которые иностранцы якобы дарят советским детям. И опять эти истории имеют сильный остенсивный заряд, то есть влияют на поведение людей. Один наш собеседник вспоминает, как его мама испугалась, увидев подаренный сыну иностранный фонарик, — она искренне считала, что он может взорваться:

На площади нас поприветствовал какой-то дядька-иностранец. ‹…› Он оказался врачом, приехавшим на какую-то конференцию, и подарил нам ворох жвачек, биковских ручек [ручки известной французской фирмы BIC] и даже пару каких-то сувенирных медицинских фонариков — уж не знаю, может, он был и не врач, а торговый представитель. Дома я с восторгом рассказал о встрече, достаю фонарик, хочу показать, как он работает, а мама отшатывается: «Не надо, вдруг там бомба!» [691] Ю. Л., м., ок. 1970 г. р., Москва (ссобщение на Facebook).