Андрей Плотников - Тайна смерти Рудольфа Гесса [Дневник надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау]

Вернувшись в свою резиденцию, британский директор проинформировал о состоявшемся заседании свое руководство: коменданта британского сектора Берлина и посольство Великобритании в Бонне. В результате ночной работы Форин Офиса и Министерства обороны Великобритании к утру были выработаны инструкции для британского директора МТШ. В них говорилось:

«В ходе очередного заседания директоров под благовидным предлогом согласитесь с позицией советского директора МТШ. Для большей убедительности информируйте коллег, что в западноберлинский сенат будет направлен запрос с просьбой увеличить финансирование МТШ».

Советский директор МТШ также доложил о проделанной работе своему руководству: командованию Группы советских войск в Германии и посольству Советского Союза в Восточном Берлине. В результате ночной совместной работы специалистов Министерства обороны и Министерства иностранных дел Советского Союза к утру пятницы для советского директора МТШ были выработаны инструкции:

«В ходе очередного заседания директоров под благовидным предлогом согласитесь с позицией британского директора МТШ. Что касается заключенного, то он несколько дней может попользоваться и газетой. Проведите для него подробный инструктаж по разминанию газетного листа. Только для Вас сообщаем, что на основании Вашей уступки британской стороне в МТШ советская делегация на закрытых переговорах по разделу сфер влияния в Египте на принципах „взаимности“ также потребует уступки от британской делегации».

В пятницу, 27 ноября в 12.00 директора снова собрались и продолжили обсуждение отложенного вопроса. Британский директор сразу заявил:

«Учитывая совместную борьбу британского и советского народа с фашизмом, а также многолетнюю дружбу между Великобританией и Советским Союзом я, по согласованию с руководством, решил согласиться с позицией советского директора. Одновременно информирую, что готовится запрос в западноберлинский сенат на увеличение финансирования МТШ. Поэтому я предлагаю всем подписать итоговый протокол, проект которого подготовлен советской стороной».

Таким образом, три директора единогласно поддерживают мнение советского директора, высказанное вчера, поэтому не остается ничего другого, как подписать протокол и завершить заседание. На совместном обеде в честь столь результативного завершения заседания коллеги поздравляют советского директора с положительным решением поднятого им вопроса и говорят о его несомненном дипломатическом таланте в решении сложных спорных проблем.

Вечером того же дня правящий бургомистр Западного Берлина получил от коменданта британского сектора Берлина письмо с пометками «очень срочно, совершенно секретно», в котором говорилось, что «жесткая и агрессивная политика, проводимая советским руководством в тюрьме Шпандау, направлена на снижение заработной платы сотрудникам МТШ, которые являются жителями Западного Берлина. Данное обстоятельство может привести к социальному взрыву в городе. Предлагаю принять соответствующие профилактические меры по урегулированию обстановки, а также добровольно принять решение об увеличении финансирования МТШ со стороны западноберлинского сената на сто тысяч марок». Тут же бургомистром было срочно созвано экстренное заседание городского сената, проведено ночное горячее обсуждение, и к утру субботы соответствующие решения были приняты.

В субботу, 28 ноября газета «Берлинер цайтунг» вышла с большой статьей и заголовком на первой странице: «Агрессивная внешняя политика Советов направлена на ухудшение жизни простых берлинцев! Для сдерживания советской экспансии в Европе количество полицейских в Западном Берлине увеличивается на 30 человек!». Об увеличении финансирования МТШ газета скромно умолчала. А уже в воскресенье, 29 ноября перед генеральным консульством Советского Союза в Западном Берлине и перед посольством Советского Союза в Бонне состоялись массовые демонстрации протеста против агрессивных действий СССР во всем мире.

Но это еще не все. Французский директор МТШ после заседания в четверг также доложил о проделанной работе своему военному и политическому руководству и получил инструкции:

«Воспользуйтесь возникшими на заседании принципиальными разногласиями между британской и советской сторонами для продвижения интересов Франции на международной арене. Для этого в кулуарах заседания по одному проинформируйте:

1. Советского директора о том, что французская сторона готова поддержать позицию советской стороны, если Советский Союз пойдет на уступки Франции на переговорах в Чаде;

2. Британского директора о том, что французская сторона готова поддержать позицию британской стороны, если Великобритания согласится с позицией Франции по ситуации в Алжире;

3. Американского директора о том, что французская сторона согласна с мнением американской стороны по данному конкретному вопросу, а также о том, что Франция и далее будет принципиально поддерживать политику Соединенных Штатов на международной арене». Естественно, и американский директор после заседания в четверг сделал доклад своему руководству. Не буду утомлять читателя перечислением полученных им инструкций. Любой человек, знакомый с международной обстановкой этого времени, может представить себе их содержание.

В понедельник, 30 ноября советский директор МТШ получил телеграмму из Москвы: «Из-за Вашей мягкотелой позиции на переговорах в МТШ советская делегация полностью провалила переговоры по Египту. За невыполнение полученных инструкций Вам объявляется замечание. Требуем впредь не допускать подобных просчетов и более жестко отстаивать позицию Советского Союза на вверенном Вам участке». В это время «заключенный № 7», ничего не подозревая, пользовался новым рулоном туалетной бумаги.

На следующий день, 1 декабря американский караул заступил на дежурство вместо советского караула по охране тюрьмы, и американский директор стал председательствовать на заседаниях директоров. На торжественном обеде по такому поводу коллеги-директора говорили слова благодарности советскому директору за работу в прошедшем месяце и желали удачи американскому директору. За окном лил дождь, дул промозглый ветер. Американский директор смотрел на горящие в камине дрова и скромно улыбался. Он еще не знал, что «заключенный № 7» распечатал последнюю упаковку носовых платков…

У меня ночная смена на воротах. Вокруг тишина. За окном и на мониторах полный покой. В такое время хорошо почитать что-нибудь интересное. Под рукой есть свежий номер журнала «Штерн», а в нем статья про перестройку в Советском Союзе. Звонок у ворот. Это американский офицер пришел проверять караул. Открываю ворота, здороваемся. Часовой у входа замирает по стойке «смирно». Я знаю, что ночная проверка караула происходит не каждую ночь, но периодически бывает. На то она и военная служба, расслабляться им нельзя.