Андрей Плотников - Тайна смерти Рудольфа Гесса [Дневник надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау]

Но если говорить о здоровье заключенного, то лучше поинтересоваться мнением врачей, непосредственно работавших с Гессом в 1987 году. «…Могу сказать, что при осмотрах заключенного выраженных клинических проявлений артрита не отмечалось — это можно проверить по протоколам заседаний врачей. Движения Гесса несколько ограничивала паховая грыжа — вполне естественное для такого возраста заболевание, — однако она не препятствовала его регулярным прогулкам. И раз мы коснулись этой темы, замечу, что для своих 93 лет он имел довольно неплохое здоровье. Вскрытие подтвердило известные ранее заболевания, не выявив новых», — это говорит в одном из своих интервью в 1999 году Ф. В. Козликов, военный врач, работавший в МТШ в последние годы перед смертью Гесса. «Мои внутренние органы, пожалуй, выглядят похуже», — это обронил профессор Кэмерон из Лондонского университета, проводивший вскрытие Гесса. Профессору в то время было около 60 лет.

Ажиотаж российских средств массовой информации по поводу убийства Гесса заставил бывшего советского директора МТШ публично высказывать свое мнение. В большой статье «Смерть Рудольфа Гесса. Как это было на самом деле», опубликованной в «Литературной газете» в 2010 году, господин Владимир Черных тоже склоняется к версии, озвученной британским директором, но со своей спецификой: «Президент ФРГ Рихард фон Вайцзеккер на встрече с Михаилом Горбачевым в июле 1987 года поднял вопрос об освобождении Рудольфа Гесса. Горбачев ответил в том смысле, что народ его не поймет. На этом обсуждение было закрыто». Советский директор считает, что это стало для Рудольфа Гесса крушением его последней надежды на освобождение и подтолкнуло к самоубийству.

В этой версии сомнительным выглядит лишь «крушение последней надежды». Пастор Габель в конце августа 1987 года опубликовал свои дневники, в которых он рассказывает о работе в Шпандау. В одной из записей от 20 марта 1985 года приведены слова Гесса: «Я не строю для себя никаких иллюзий. Если меня не освободили к моему девяностолетию, тогда мало надежды и на девяносто первый год». Заключенный не тешил себя надеждами на освобождение.

Ниже приводятся версии событий, произошедших в Межсоюзной тюрьме Шпандау 17 августа 1987 года, с обоснованием их возможности и невозможности. Они расположены по мере возрастания вероятности этих событий, естественно, по собственной оценке автора этой книги.

Если рассматривать версию убийства, то необходимо обращать прежде всего внимание не собственно на смерть Гесса, а на то, что за ней должно было последовать. А это прежде всего ликвидация Шпандау и полное уничтожение одной из важнейших точек «советского присутствия» в Западном Берлине. Как видно из рассекреченных сегодня американских документов, «советское присутствие» в Западном Берлине было настоящей головной болью американской стороны. А тюрьма Шпандау, в которой периодически находились вооруженные советские военнослужащие, считалась основной точкой такого присутствия. Об этом, в частности, говорится в рассмотренных нами ранее «Докладе советнику по национальной безопасности США господину Киссинджеру от 18 марта 1971 года» и «Письме американского советника в Бонне господина Джонсона французскому коллеге от 8 февраля 1982 года». После подписания в октябре 1982 года четырехстороннего протокола, предусматривающего полное уничтожение тюрьмы Шпандау после смерти Гесса, для того чтобы основная точка присутствия Советского Союза в Западном Берлине прекратила свое существование, нужна была всего лишь смерть «заключенного № 7». Возможно, что в августе 1987 года для США и их союзников возникла политическая необходимость в кардинальном сокращении «советского присутствия» в Западном Берлине.

В пользу этой версии говорит значительное американское присутствие на месте происшествия во время смерти Гесса. На прогулке в саду с «заключенным № 7» находился американский надзиратель Джордан. Правда, по его показаниям в момент самого происшествия он был не внутри садового домика, где происходили события, а снаружи. Внешнюю охрану тюрьмы Шпандау в августе месяце обеспечивал американский караул. В тюремном саду во время выхода в него «заключенного № 7» находился начальник караула — лейтенант американской армии. По его словам, он пришел туда для проверки дежурства часового. Когда Гесс шел в сторону садового домика, лейтенант прошел по дорожке рядом с ним и отправился на вышку № 3.

Первый лист заявления начальника американского караула, охранявшего Межсоюзную тюрьму Шпандау 17 августа 1987 года .

В то время, когда начальник караула поднялся на сторожевую вышку № 3, там кроме часового находился и разводящий караула — сержант Армии США. Сержант спустился с вышки, вышел на садовую дорожку за спиной заключенного и наблюдал за Гессом, пока тот не зашел в садовый домик. Лейтенант еще был на вышке, когда к нему подошел американский солдат-связист, которого в качестве поощрения отпустили в сад посмотреть на «заключенного № 7», и сообщил, что он не видел заключенного через окно, когда проходил мимо садового домика. Все эти описания взяты из протоколов допросов американских военнослужащих, составленных британскими следователями. То есть в то время, когда в садовом домике происходило главное событие, рядом в саду находились как минимум пять американцев, зафиксированных в протоколах следствия: надзиратель Джордан, лейтенант — начальник караула, сержант — разводящий караула, часовой на вышке № 3, солдат-связист, свободно шатающийся по охраняемой территории. Вполне мог быть и шестой американец, «случайно» проходящий в нужное время возле садового домика и даже зашедший в него, но никто из соотечественников его не видел, поэтому и английские следователи его не допрашивали. Конечно, следователи британской военной полиции вряд ли имели право обсуждать действия американских военнослужащих, поэтому оставили все эти факты полностью без внимания. Необходимо отметить, что еще два американских военнослужащих-медика прибыли в тюремный сад уже после того, как Джордан снял электрический кабель с шеи Гесса и забил тревогу. Этих двух медиков увидел санитар Мелаоухи и в своей книге сделал их английскими агентами-убийцами, переодетыми в американскую форму.

При подобной версии развития событий заключенный, естественно, не мог оставить никакой предсмертной записки и настоятельно потребовалось бы ее подделать. Факт подделки предсмертной записки говорит в пользу этой версии.

Возможным мотивом при рассмотрении версии убийства можно считать также необходимость устранения препятствий в виде тюрьмы Шпандау для решения «вопроса объединения Германии».