Алексей Зайцев - Черниговское княжество X–XIII вв.

Историко-географические исследования в XVIII — начале XIX в. идут, с одной стороны, в русле исторических исследований и с другой — в собственно географических работах; зарождается местный, краеведческий интерес к прошлому курских, черниговских земель.

Сравнительно большое количество историко-географических наблюдений сделал в своей работе Н. М. Карамзин, и его наблюдения впоследствии были развиты Н. С. Арцыбашевым [32] Арцыбашев Н. С. Повествование о России. Т. 1. М., 1838. , причем в работе последнего историко-географические наблюдения составляют основную ценность труда.

Новый источник исторического и историко-географического изучения указал Зориан Доленга-Ходаковский (Адам Чарноцкий). Круг исторических источников Ходаковский расширил привлечением вещественных исторических источников (исследование городищ, курганов), этнографического материала, топонимики. Ходаковский в своих исследованиях использовал как источник карты Генерального межевания. И если в области славянорусской археологии Ходаковский признан ученым, впервые рассматривавшим вещественные памятники как полноправный исторический источник и создавший «первый широкий план археологических исследований в России» [33] Формозов А. А. Очерки по истории русской археологии. С. 57, 66. , то оценка его значения в области исторической географии несколько занижена. В. К. Яцунский отмечал, что Ходаковский «подверг систематическому изучению направления торговых путей древней России… расширил содержание исторической географии, введя в нее элементы историко-экономического характера» [34] Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 1. М., 1955. С. 569. . Еще в 1950 г. историки полемизировали с Ходаковским о волоках из бассейна Ловати к Днепру [35] Бернштейн-Коган С. В. Путь из варяг в греки // ВГ. Сб. 20. М., 1950. С. 256–257. . Однако, говоря о фантастичности некоторых построений Ходаковского, плохом знании источников, неверно считать, что «труды Ходаковского оказали сравнительно небольшое влияние на развитие исторической географии России» [36] Очерки истории исторической науки. Т. 1. С. 569. .

Ходаковский не имел систематической подготовки, но и в области изучения письменных источников у него можно найти ценные суждения. По мнению М. Н. Тихомирова, Ходаковский первый правильно датировал «Список русских городов дальных и ближних» [37] Тихомиров М. Н. Список городов русских дальних и ближних // ИЗ. Т. 40. М., 1952. С. 215. . Главная ошибка Ходаковского (мнение о том, что все городища были в древности святилищами) была подвергнута критике еще его современниками, материалы же использовались довольно широко в сводных историко-географических исследованиях М. П. Погодина, Н. И. Надеждина и К. А. Неволина [38] Погодин М. Н. Розыскания о городах и пределах древних русских княжеств с 1054 по 1240 г. Ч. 2. Черниговское княжество. СПб., 1848. , а также и в работах Н. П. Барсова [39] Барсов Н. П. Географический словарь Русской земли (IX–XIV ст.): материалы для историко-географического словаря России. Т. 1. Вильна, 1865; Он же . Очерки русской исторической географии: география Начальной (Несторовой) летописи. 2-е изд. Варшава, 1885. ; часть сведений Ходаковского использовалась и по Черниговскому княжеству. «Историческая система Ходаковского» [40] Основные труды Ходаковского собраны в кн.: Chodakowski Z. D. О słowiańszyźnie przed chrześcijaństwem. Warszawa, 1967. противопоставлялась в его время «Истории государства Российского», и исследователи связывали имя Ходаковского с прогрессивной декабристской критикой Карамзина [41] Формозов А. А. Очерки по истории русской археологии. С. 60. .

Историко-географические исследования занимали большое место в трудах М. П. Погодина. Во второй части своих «Розысканий о городах и пределах древних русских княжеств», касающейся Черниговского княжества и сопровожденной комментариями и уточнениями Н. И. Надеждина и К. А. Неволина, М. П. Погодин дает (опираясь на наблюдения Н. М. Карамзина и Н. С. Арцыбашева) довольно полную сводку летописной географической номенклатуры. Это была первая систематическая работа по локализации большинства древнерусских городов. М. П. Погодин отметил наличие определенных территориальных волостей в XII–XIII вв., признаки устойчивости границ «земель-волостей», т. е. княжеств-государств, но он считал, что эти границы совпадали с племенными территориями и что они существовали уже с середины IX в. [42] Погодин М. П. Исследования, замечания и лекции Т. 4. М., 1850. С. 328–330; Насонов А. Н. «Русская земля»… С. 11. Эта точка зрения оказала большое влияние на последующие работы, ибо книга М. П. Погодина использовалась во многих историко-географических исследованиях.

Черниговскому княжеству отведено довольно значительное место в монографии И. Д. Беляева, посвященной географическим сведениям о Руси IX–XV вв. [43] Беляев И. Д. О географических сведениях в древней Руси // Записки РГО. Кн. 6. СПб., 1852. С. 96–111. Ведущееся в хронологической последовательности сухое перечисление фактов, несмотря на ряд ошибочных чтений и трактовок источников, дает довольно ясное представление об уровне историко-географических знаний в середине XIX в. Есть несколько замечаний, сохранивших интерес до настоящего дня. И. Д. Беляев на основании наблюдений за генеалогией карачевских князей, сделал предположение о принадлежности подмосковного Звенигорода черниговским князьям [44] Там же. С. 110. Эта точка зрения была признана А. К. Зайцевым ошибочной — см.: Приложение. № 97. — Прим. ред. . Позже эта мысль была развита Р. В. Зотовым, а в наше время Б. А. Рыбаковым.

Большую исследовательскую и обобщающую работу провел в конце 60-х гг. XIX в. Н. П. Барсов. По инициативе И. И. Срезневского и по его плану он создает «Материалы для историко-географического исследования России». Он опирается на широкий круг литературы: работы Карамзина, Арцыбашева, Погодина, Надеждина, Неволина, Ходаковского, Срезневского; использует лексиконы Татищева, Щекатова, рукопись Бороздина, географический словарь Семенова. Широко применяется топонимический материал. Результатом его работы были «Очерки Русской исторической географии», получившие широкую известность [45] Майков Л. Заметки по географии Древней Руси. По поводу сочинения Н. П. Барсова // ЖМНП. 1874. Февраль. . Исследования Н. П. Барсова и в настоящее время довольно широко используются в археологических и исторических работах, однако некоторые наблюдения (например, определение южной границы «Вятичей» XII в.) незаслуженно выходят из поля зрения современных историков.

Если работу А. Ф. Шафонского можно считать первой работой по историческому краеведению Черниговщины, то следующие исследования связаны с именем директора черниговских училищ М. Е. Маркова. Им издана работа: «О городах и селениях в Черниговской губернии, упоминаемых в Несторовой летописи» [46] Марков М. Е. О городах и селениях в Черниговской губернии, упоминаемых в Несторовой летописи. Чернигов, 1814; Он же . О городах и селениях в Черниговской губернии, упоминаемых в Несторовой летописи // Периодические сочинения Министерства народного просвещения за 1815 г. № 40. , затем «О достопамятностях Чернигова», которая дважды переиздавалась [47] Марков М. Е. О достопамятностях Чернигова // Периодические сочинения Министерства народного просвещения за 1815 г. № 41; Он же . О достопамятностях Чернигова // ЧОИДР. 1848. Т. 1; Он же . О достопамятностях Чернигова. Чернигов, 1882. и получила разгромную критику П. В. Голубовского [48] Киевская старина, 1883. Т. VI. С. 742–744. . Однако эта работа и поныне используется в литературе, ибо в ней дано описание Чернигова до его перепланировки [49] Рыбаков Б. А. Древности Чернигова // МИА. № 11. М.; Л., 1949. С. 8. . Кроме этих двух работ сохранились черновики его исторических занятий [50] Бережков М. Н. М. Е. Марков и его рукописный сборник о черниговской старине. Нежин, 1902. . Нежинский профессор М. Н. Бережков, изучивший наследие М. Е. Маркова, считал, что Марков был знаком с А. Ф. Шафонским, пользовался его работой в рукописи.