Александр Щербак - Ахалъ-Тэкинская экспедицiя генерала Скобелева въ 1880-1881гг. съ приложеніем карты и плана

"Можешь взяться за поставку и перевозку"? спросилъ его генералъ.

"Постараюсь", отвѣчалъ тотъ.

"Есть у тебя деньги"?

"Тысячъ полтораста наберется, ваше превосходительство"!

"Ну, берись съ Богомъ! Не хватитъ денегъ, — дамъ своихъ. Ты вѣдь понимаешь положеніе дѣла"?

Въ тотъ-же день изъ Чигишляра въ мирные туркменскіе аулы помчались джигиты и прикащики Громова.

На третій день у домика Скобелева толпились уже туркменскіе старшины. Среди ихъ, въ черкескѣ и съ толстой пачкой денежныхъ депозитокъ, выдѣлялась высокая фигура купца Громова. Владѣя въ совершенствѣ туземнымъ языкомъ, онъ быстро заключалъ съ ними условія, раздавая при этомъ денежныя лачки. Росписокъ съ туркменъ въ полученіи задатковъ не бралось, что еще болѣе внушало имъ довѣріе.

Не прошло и недѣли, какъ Чигишляръ сталъ наполняться тысячами верблюдовъ.

Дѣло выгорѣло и Скобелеву вздохнулось свободнѣй.

Что-же касается до заправителя хозяйства, то онъ и нѣсколько лицъ изъ той-же породы, были удалены и замѣнены офицерами частей войскъ.

Съ устраненіемъ препятствій по организаціи транспортовъ на Атрекской дорогѣ, выдвигался другой важный вопросъ — цѣлесообразное устройство военно-медицинской части въ экспедиціонномъ отрядѣ, которая находилась въ крайне шаткомъ положеніи, благодаря отсутствію необходимыхъ матеріальныхъ средствъ и толковаго представителя по этой части.

Въ теченіи двухъ мѣсяцевъ со дня пріѣзда новаго отряднаго врача, не было принято ни одной раціональной мѣры для улучшенія существующаго. Недостатокъ чувствовался во всемъ, хотя онъ и пополнялся, на сколько возможно, Обществомъ Краснаго Креста.

Слабый администраторъ, едва владѣвшій русскимъ языкомъ, отрядный врачъ былъ поглощенъ иными интересами, которые не замедлили обнаружиться весьма наивно въ оффиціальномъ письмѣ его къ временно-командующему войсками. Текстъ этого курьезнаго письма *), вполнѣ характеризующій представителя, привожу ниже:

" Чигишляръ.

2І октября 1880 г.

Ваше Превосходительство

Милостивый Государь Михаилъ Дмитріевичъ!

"Вашему Превосходительству извѣстно, что я по должности отряднаго врача ввѣренныхъ Вашему Превосходительству войскъ, вмѣстѣ съ тѣмъ занимаю должность инспектора госпиталей, а слѣдовательно нахожусь въ весьма близкихъ сношеніяхъ съ чинами какъ медицинскаго, административными и Краснаго Креста мнѣ подвѣдомственными. Въ числѣ этилъ лидъ большинство въ одинаковыхъ со мной чинахъ, а уполномоченный Краснаго Креста и оберъ-контролеръ даже выше, то, при истекающихъ изъ необходимости требованіяхъ моихъ, къ исполненію разныхъ экстренныхъ распоряженій, вызываются отъ меня такого рода бумаги и словесныя приказанія, законная форма которыхъ не совсѣмъ сочувственно принимается какъ отъ лица по чину равнаго, а въ отношеніи другихъ даже меньшаго и, естественно, ставитъ меня въ неловкое положеніе. Представляя изложенное мнѣніе, вниманію Вашего Превосходительства, осмѣливаюсь просить Васъ для пользы дѣла произвести меня въ чинъ дѣйствительнаго статскаго совѣтника и т. д.

Съ истиннымъ почтеніемъ и пр.",

Само собою разумѣется, письмо это вызвало только гомерическій хохотъ въ штабѣ отряда и осталось безъ послѣдствій.

Съ открытіемъ наступательныхъ дѣйствій, вопросъ о медицинской помощи, долженствовавшей принять болѣе широкіе размѣры, становился неотложнымъ. На первыхъ же порахъ являлась насущная потребность въ организаціи помощи въ передовомъ отрядѣ и въ организаціи обоза, для эвакуаціи больныхъ и раненыхъ; а затѣмъ — устройство лазаретовъ и другихъ врачебныхъ пунктовъ по пути наступленія "Отряда вторженія". На все это требовались средства, а ихъ-то и не было у медицинскаго вѣдомства, хотя оно располагало и временемъ, и возможностью къ пріобрѣтенію необходимаго.

Прибывающія части войскъ съ западнаго берега тоже были лишены необходимой помощи. Такимъ образомъ, еще до наступленія, были сформированы Обществомъ Краснаго Креста лазареты для Ширванскаго и Самарскаго баталіоновъ, не говоря уже о перевязочныхъ средствахъ ("первая помощь") и носилкахъ, которыми Красный Крестъ снабдилъ всѣ части экспедиціоннаго отряда.

Въ виду такого положенія дѣла, въ Закаспійскій край прибылъ военно-медицинскій инспекторъ Кавказскаго округа, д-ръ Ремертъ, для "окончательнаго и соотвѣтственнаго устройства всего необходимаго".

Къ сожалѣнію, пріѣздъ медицинскаго инспектора не устранилъ безпорядка.

Полагаясь на силу своихъ приказаній и широкія полномочія, г. Ремертъ мало обратилъ вниманія на практическую сторону дѣла. Вмѣсто принятія энергическихъ мѣръ еще на мѣстѣ, къ отправкѣ нужнаго матеріала, медицинскій инспекторъ ограничивался, главнымъ образомъ, распоряженіями на бумагѣ. На сколько цѣлесообразенъ и практиченъ былъ принятый имъ образъ дѣйствій, можно видѣть изъ нижеслѣдующихъ фактовъ:

1) Лазаретъ 19-й пѣхотной дивизіи, долженствовавшій служить передовымъ лазаретомъ во время осады непріятельской крѣпости, прибылъ въ Закаспійскій край только послѣ окончанія войны. Одноколки [37], для перевозки раненыхъ, находившіяся при этомъ лазаретѣ, были безъ лошадей.

2) Лазаретъ 21-й пѣхотной дивизіи носилъ только номинальное названіе, не имѣя ни твердыхъ, ни мягкихъ вещей. Все необходимое дано было ему Краснымъ Крестомъ (роль обоихъ лазаретовъ исполнялъ лазаретъ Краснаго Креста, на 150–200 мѣстъ).

3) Обоза для эвакуаціи больныхъ и раненыхъ у военно-медицинскаго вѣдомства не было. Перевозкой больныхъ и раненыхъ занимался Красный Крестъ, на своихъ экипажахъ.

4) Матеріала для перевязки раненыхъ тоже не было, кромѣ ничтожнаго количества. Все необходимое бралось ивъ складовъ Краснаго Креста [38]) и т. д.

Прибывъ въ Чигишляръ, медицинскій инспекторъ заявилъ, на основаніи даннаго ему полномочія, о безусловномъ подчиненіи Краснаго Креста, въ Закаспійскомъ краѣ, военномедицинскому начальству.

Такимъ образомъ, всѣ склады Общества, обозъ его, также и персоналъ, должны были сдѣлаться, въ извѣстной степени, достояніемъ хозяйства медицинскаго вѣдомства, что, при несостоятельности его, давало возможность сдѣлаться сразу состоятельнымъ.

Подобное заявленіе, хотя въ этотъ разъ практическое, нарушало' въ основѣ принципъ Общества добровольныхъ жертвователей, находившагося подъ покровительствомъ Императрицы и было, по меньшей мѣрѣ, слишкомъ смѣло. Тѣмъ не менѣе, критическая минута и важность самаго дѣла отодвигали протестъ на второй планъ, до болѣе удобнаго времени, уступая мѣсто готовности работать и при этихъ условіяхъ.

Взявъ помощникомъ къ себѣ отряднаго врача, г. Ремертъ поспѣшилъ въ, Дузъ-Олумъ, куда, въ концѣ октября, былъ переведенъ штабъ отряда и гдѣ находился уже генералъ Скобелевъ.