Владимир Бурцев - Последние дни Крыма. Впечатления, факты и документы

Головокрушительный успѣхъ красныхъ былъ такъ неожиданъ и для нихъ, что нѣсколько дней, до 9-го ноября красное командованіе не въ состояніи было хорошенько разобраться въ томъ, что произошло.

Ожидая, что ген. Врангель приметъ рѣшительныя мѣры къ ликвидаціи прорыва на Сивашѣ и броситъ противъ красноармейцевъ надлежащія силы — красное командованіе отвело прорвавшіяся части на 6 верстъ, намѣтивъ для нихъ ликвидацію отступавшихъ въ безпорядкѣ врангелевскихъ частей отъ Перекопа.

Вплоть до 11-го Ноября красные лихорадочно работали. по форсированію Сиваша.

Прорвавшійся отрядъ блуждалъ въ раіонѣ прорыва, не рѣшаясь преслѣдовать отступавшихъ кубанцевъ и перекопцевъ.

12-го ноября ночью на другой берегъ Сиваша были переброшены большія силы красныхъ, которыя раньше пошли въ обходъ Перекопа, со стороны Арбатской Стрѣлки.

Возстановивъ связь между частями, занявъ Перекопъ, получивъ новыя подкрѣпленія изъ сѣверной Тавріи — красные двинулись впередъ и вышли на линію желѣзной дороги Джанкой — Симферополь.

Здѣсь красные раздѣлились на 2 части: одна пошла въ обходъ быстро отступавшимъ войскамъ ген. Врангеля на Симферополь, другая — на Ѳеодосію.

Въ приказѣ по красной арміи отъ 10-го ноября ея главнокомандующій подчеркиваетъ, что эта побѣда обошлась красной арміи въ 15 тысячъ лучшихъ бойцовъ, кровью своей запечатлѣвшихъ преданность рабоче-крестьянскому правительству.

На переходъ отъ Джанкоя до Симферополя краснымъ потребовалось 28 часовъ.

Не встрѣчая на своемъ пути никакого сопротивленія — красные утромъ 14-го ноября вошли въ Симферополь. оставили эшелонъ и двинулись по двумъ направленіямъ въ сторону Ялты по алуштинской дороги е Севастоноля — по линіи Ясторгай дороги.

Изъ Константинополя въ срочномъ порядкѣ были затребованы въ Севастополь французскіе транспорты и частные пароходы Русскаго Общества Пароходства и Торговли и Россійскаго Транспортнаго Общества.

Французскій флотъ, въ ночь на 11-е ноября получилъ приказъ отправиться къ берегамъ Севастополя, чтобы прикрывать эвакуацію.

По приказу ген. Врангеля, въ первую голову были погружены раненые, женщины и дѣти военно — служащихъ, а во вторую частныя лица, такъ или иначе связанныя съ арміей.

Для эвакуаціи воинскихъ частей, сдерживавшихъ наступленія красныхъ, были приготовлены транспорты расчитанные на 30 тысячъ человѣкъ.

Всего, по приблизительному, подсчету, подлежало эвакуаціи свыше 75 тысячъ человѣкъ, изъявившихъ желаніе оставить Крымъ.

Эвакуаціей руководилъ особый Совѣтъ, во главѣ котораго стоялъ ген. Врангель.

Американскій Красныя Крестъ принималъ живѣйшее участіе въ эвакуаціи Крыма.

Миноноски безпрерывно курсировали между Севастополемъ и Константинополемъ, успѣвая вывозить тысячи людей, томившихся на берегу въ ожиданіи посадки на суда.

На о. Проти развернутъ американцами лазаретъ на 200 раненыхъ и общежитія на 800 человѣкъ.

Фактически власть въ городѣ находилась въ послѣдніе дни въ рукахъ особаго комитета, составленнаго изъ представителей рабочихъ организацій, городского самоуправленія и общественныхъ дѣятелей.

По улицамъ разставлены патрули изъ солдатъ арміи ген. Врангеля, контролирующее прохожихъ и направляющіе уѣзжающихъ въ портъ.

Населеніе запряталось по домамъ, магазины закрыты, улицы пусты, безмолвны, мертвы…

Въ городѣ спокойно, нѣтъ грабежей, разбоевъ, стрѣльбы и вообще не наблюдается всего того, чѣмъ обычно сопровождается уходъ одной и ожиданіе прихода другой власти.

По свѣдѣніямъ бѣженцевъ, прибывшихъ съ послѣдними пароходами — 15 ноября большевики были въ 18–20 верстахъ отъ Севастополя.

14-го ноября съ утра начался пожаръ огромныхъ складовъ Американскаго Краснаго Креста въ Севастополѣ.

Трудно и невозможно сейчасъ провѣрить тѣ слухи, которые распространяются о крымской трагедіи.

Во всякомъ случаѣ, наибольшаго довѣрія заслуживаютъ сообщенія, которыя мы приводимъ ниже.

Передаютъ, что ген. Врангель издалъ особый приказъ, защищающій, подъ страхомъ разстрѣла на мѣстѣ преступленія, разгромъ складовъ, магазиновъ и т. д.

Характерно, что службу на постахъ несутъ у интендантскихъ складовъ красноармейцы — плѣнные, которымъ внушено, что до прихода новой власти они должны охранять народное добро.

Ген. Врангель принялъ всѣ зависящія мѣры къ охранѣ порядка въ городѣ и безопасности гражданъ

Огромные запасы продовольствія, снаряженія, обмундированія, а также богатѣйшіе склады товаровъ севастопольской таможни охраняются спеціальной стражей.

Союзное командованіе разрѣшило высадить въ Константинополѣ только раненыхъ и женщинъ въ количествѣ не болѣе 5000 человѣкъ.

Остальные бѣженцы, какъ предполагаютъ, будутъ направлены въ Тунисъ и Алжиръ.

Погруженные на суда остатки арміи ген. Врангеля насчитываютъ до 25 тысячъ человѣкъ, которыхъ предположено отправить въ Галиполли.

Г. Римскій

Я такъ помню наши первые, весенніе дни въ Крыму… Насъ подхватилъ жуткій новороссійскій нордъ-остъ и выбросилъ на отмели крымскихъ береговъ.

Какъ люди изъ стараго разсказа Пришвина, мы бродили у моря и собирали маленькіе, красивые камешки — камешки воспоминаній.

Сплеталась у моря печальная легенда:

Легенда о высокой горѣ Яйлѣ, о чудесной Маговей — птицѣ… И по камешкамъ воспоминаній, какъ по вѣрнымъ четкамъ, мысль добиралась до брошеннаго русскаго сердца, до голубого неба надъ просторами русскихъ полей.

Сплеталась печальная легенда…

И, вдругъ, пришелъ высокій сильный человѣкъ, взошелъ на старую генуэзскую башню, и съ остраго выступа надъ гнѣвнымъ моремъ взглянулъ въ русскую даль.

Солнечный апрѣль вернулъ ушедшія надежды. И въ розовомъ цвѣту миндалей ожила новая, прекрасная, молодая сказка.

Живые и бодрые стали стѣной у подножія высокой башни. И съ угрюмыхъ южныхъ скалъ казалась такою живой и близкой легенда о Яйлѣ, о Маговей птицѣ и тоскующей Москвѣ за Яйлой.

И вдругъ…

Въ ноябрьскихъ дняхъ — этотъ печальный колоритъ увяданія.

Умершая легенда тонетъ въ дали, уплываетъ вмѣстѣ съ контурами уходящихъ русскихъ береговъ.

Новая, жуткая пестрота — въ длинной фалангѣ судовъ. ползущихъ по черноморскимъ волнамъ.

Мертвая тишина обреченнаго города…

Рѣзкіе силуэты колоннъ Графской прситани — послѣдній этапъ пилигримовъ, послѣдняя черта, за которой было только небо и море, и люди безъ родины…

У Графской пристани — послѣдній парадъ: