Петр Дейниченко - Начало правления Романовых. От Петра I до Елизаветы

Теперь предстояло самое сложное — убедить всех, что Могилевский учитель и есть чудесно спасшийся царь Дмитрий. На Лжедмитрия I он вовсе не походил, к тому же не имел ни малейшего воспитания. Не было в нем даже той властности, которая позволяла изображать царевича «Петру Федоровичу». Но Заруцкий и его соратники устроили целый спектакль с «поиском» истинного царя и с «дознанием» об этом. Якобы под «пыткой» один из спутников Лжедмитрия II указал на него, и тогда Заруцкий первым оказал ему царские почести. Наивные стародубцы поверили.

Лжедмитрий II.

Появление «истинного государя» вызвало всеобщее воодушевление, но собрать новую армию быстро он не мог — не хватало людей. Все же ему удалось привлечь многих холопов и крестьян, пообещав им за службу поместья. Одновременно за границей вербовали наемников. Поначалу дело шло туго, но в июле 1607 года в Польше кончились мятежи и появилось много безработных солдат. Уже в августе в Стародуб прибыл первый отряд наемников. Помимо поляков, в войске Лжедмитрия II были касимовские татары и казаки. В начале сентября 1607 года новый самозванец выступил в поход на Москву.

Это изменило сложившееся к концу лета соотношение сил. Еще весной войско Василия Шуйского блокировало отошедшую в Тулу армию Болотникова. Положение правительственных войск было сложным. Несмотря на переход на сторону царя Ляпунова и Пашкова, вся Рязанщина была охвачена восстанием. На сторону Лжедмитрия II перешел князь Петр Урусов с отрядами казанских татар и чувашей. Войска Лжедмитрия II стремительно приближались со стороны Брянска и Козельска. Население встречало «царя» с распростертыми объятиями. Поэтому с повстанцами в Туле следовало покончить немедленно.

Решение нашли оригинальное. Сын боярский Иван Сумин сын Кровков предложил построить огромную плотину, чтобы затопить город. На стройку согнали множество «посошных людей» и ратников. Тяжелая работа изматывала их, а с приближением войск самозванца в лагере Шуйского началось брожение. Но плотина сделала свое дело — город был затоплен, а поскольку после многомесячной осады припасов там почти не оставалось, сразу же начался голод. Когда положение стало невыносимым, Болотников и «царевич Петр» пошли на переговоры. «Царь Дмитрий» не спешил им на помощь, и 10 октября 1607 года они вынуждены были сдать город. Болотников и «царевич Петр» были схвачены и брошены в тюрьму.

Падение Тулы вызвало в войске Лжедмитрия II настоящую панику. Наемники бежали за границу, а самозванец укрылся под Орлом. Лишь спустя несколько месяцев, зимой 1608 года, он объявился вновь. Угроза нового наступления напугала Шуйского, и он распорядился сослать Болотникова в Каргополь. Там глава восстания был ослеплен и утоплен. «Петра Федоровича» казнили еще до ссылки Болотникова — «царевича» повесили у Данилова монастыря под Москвой.

Между тем Лжедмитрий II быстро продвигался к Москве. Правительственные войска не могли остановить повстанцев, и на сторону самозванца солдаты переходили тысячами. В июне 1608 года войско Лжедмитрия II подступило к Москве. Взять город он не мог, поэтому расположился в селе Тушине, пытаясь организовать осаду. Через месяц к нему на помощь подошло 20-тысячное польское войско под командованием Сапеги и Лисовского, начавшее осаду Троице-Сергиева монастыря, и с этого момента Василий Шуйский был надежно заперт в Москве.

Установилось своеобразное равновесие. Ни одна сторона не могла победить другую, и Россия фактически раскололась. Тушинцам присягнули 22 города, под властью самозванца оказались северные и приволжские города. В Тушине все было как в Москве — свой патриарх (им стал патриарх Лжедмитрия I Игнатий), своя Дума, своя система приказов. Особенно укрепились позиции самозванца, когда в Тушине явилась Марина Мнишек и сделала вид, что узнала своего супруга. За те полтора года, что Тушинский вор стоял под Москвой, многие знатные люди не раз перебегали из одного лагеря в другой. Реальной власти в стране больше не было. За пределами военных лагерей и больших городов по дорогам слонялись банды, грабившие всех, кто попадался им на пути, и готовые за небольшую плату служить кому угодно.

В середине июля польский король пообещал Лжедмитрию II военную помощь. В свою очередь, Шуйский попытался договориться со шведами, которые находились в то время в состоянии войны с Польшей. Король Карл IX согласился прислать отряд для освобождения Москвы, но потребовал за это побережье Финского залива, отошедшее к России по Тявзинскому миру. Условия были приняты. Правительственные войска под командованием князя Михаила Скопина-Шуйского и шведы в июле 1609 года разгромили под Тверью казачий отряд Лжедмитрия II. В ответ на это Сигизмунд III осадил Смоленск. Началась открытая польская интервенция.

Князь М. В. Скопин-Шуйский. Парсуна. XVII в.

В январе 1610 года русско-шведские войска под командованием Михаила Скопина-Шуйского и генерала Делагарди разбили поляков под Троице-Сергиевым монастырем. Это заставило самозванца отойти от Москвы. Отступление сразу же вызвало противодействие Лжедмитрию II в северных областях, которые его войска подвергли особенно сильному разорению. По словам современника, там «жилища человеческие превратились в логовища зверей: медведи, волки, лисицы и зайцы свободно гуляли по городским площадям, и птицы вили гнезда на трупах человеческих. Люди сменили зверей в их лесных убежищах, скрывались в пещерах, непроходимых кустарниках… охота за зверями сменилась теперь охотой за людьми, следы которых отыскивали гончие собаки; казаки, если где не могли истребить сельских запасов, то сыпали в воду грязь и топтали домашнюю рухлядь; где не успевали жечь дома, там портили их».

Встреча князя М. В. Скопина-Шуйского с шведским полководцем Я. Делагарди. Литография. XIX в.

Опасаясь полного разгрома, тушинцы начали переговоры с польским королем об объединении России и Польши. Благоприятный момент наступил после скоропостижной смерти Михаила Скопина-Шуйского. Для Василия Шуйского смерть популярного полководца стала страшным ударом — народ, никогда не любивший его самого, готов был многое простить, пока Скопин-Шуйский одерживал победы. Теперь же, несмотря на то что Москва снова оказалась под угрозой, никто не хотел сражаться за Василия Шуйского.