Александр Жуков - История Японии [Т.II. 1868-1998]

В конце 1942-начале 1943 г. правительство Чан Кайши продолжало придерживаться пассивной линии в ведении войны с Японией и было занято в основном решением внутриполитических проблем: Гоминьдан стремился уменьшить влияние компартии, а также подорвать авторитет нанкинского марионеточного правительства. Что касается боевых действий между японскими и чунцинскими войсками, то они имели ограниченный характер и не оказали существенного влияния на ход войны.

Главными целями японской внешней политики в начальный период войны на Тихом океане было обеспечить благоприятные условия для включения захваченных территорий в состав своей колониальной империи. Для этого предполагалось поддерживать союзные отношения с Германией и Италией и проводить активную политику в отношении азиатских народов. Никаких попыток вести переговоры по вопросам заключения мира с военными противниками на этом этапе не предпринималось: японцы продолжали надеяться на поражение антифашистской коалиции в Европе и, соответственно, на заключение мира с позиции силы.

В целом японо-германские союзные отношения с началом тихоокеанской войны получили дальнейшее развитие. «Тройственный пакт» был дополнен двумя соглашениями военного характера. Первое из них было заключено 11 декабря 1941 года, в день вступления Германии и Италии в войну с Соединенными Штатами. Япония, Германия и Италия брали обязательство вести войну против США и Великобритании до победы, не заключать сепаратного перемирия или мира без полного взаимного согласия и после победы «тесно сотрудничать в установлении справедливого нового порядка в духе тройственного пакта, заключенного 27 сентября 1940 г.».

Второе соглашение было подписано 18 января 1942 г. Оно касалось разделения зон военных операций как на суше, так и на море. По нему в зону операций и соответственно влияния Японии отходили все территории восточнее 70º восточной долготы, т. е. большинство восточных районов Советского Союза.

Впрочем, реальной коалиционной стратегии выработано не было. Соглашение от 18 января 1942 г. осталось, по существу, лишь декларацией. То же самое можно сказать и о заключенных годом позже (20 января 1943 г.) японо-германских экономических соглашениях. Из-за расширения масштабов военных действий и в целом неблагоприятного их развития для стран оси сообщение между Японией и Германией было крайне затруднено. Реально сотрудничество свелось к обмену разведывательной информацией, предоставлению документации по технологии производства отдельных видов вооружений и т. п. Кроме того, германский и японский генеральные штабы информировали друг друга о ходе военных действий и о планах некоторых операций.

Уже с 1942 г. между Японией и Германией наметились серьезные расхождения, осложнившие их отношения. Они касались перспективы вступления Японии в войну с СССР на стороне Германии.

После начала тихоокеанской войны политика Японии по отношению к Советскому Союзу продолжала оставаться столь же враждебной, как и раньше. Японская сторона, не считаясь с советско-японским пактом о нейтралитете, продолжала готовить войну против СССР.

В течение всей зимы 1941 /42 г. продолжалась интенсивная подготовка к нападению на советский Дальний Восток весной 1942 г. Однако оно не состоялось. Начало военных действий было отложено на 6 мес, а затем перенесено на весну 1943 г. Такая осторожность была обусловлена поражениями вермахта зимой 1941/42 г. на советско-германском фронте. Разгром гитлеровских армий под Москвой показал, что, несмотря на тяжелые потери первых месяцев войны, боеспособность советских вооруженных сил возросла, и победа Германии уже не казалась предопределенной.

Развитие событий на советско-германском фронте повлияло и на позицию Германии, которая решила активно добиваться вовлечения Японии в войну против СССР. 23 марта 1942 г. германский министр иностранных дел И.Риббентроп в беседе с японским послом в Берлине О̄сима Хироси заметил, что, «если бы в этом году Япония была достаточно сильной, чтобы напасть на Россию, это способствовало бы быстрому и окончательному уничтожению России, учитывая ее все ухудшающееся положение». В ответ германофильски настроенный О̄сима заверил, что «сделает все возможное, чтобы убедить свое правительство предпринять наступление против Владивостока и Восточной Сибири в этом году, так как такой хороший случай больше не представится».

Несмотря на успехи, достигнутые гитлеровскими войсками на восточном фронте в ходе летней кампании 1942 г., японское правительство не торопилось со вступлением в войну против СССР. Поэтому Риббентроп 9 июля 1942 г. вновь встретился с О̄сима и разъяснил германскую позицию по этому вопросу:

«До сих пор Гитлер считал, что Япония, достигнув таких больших успехов, должна сначала укрепиться на новых территориях, а затем уже осуществить нападение на Россию… Однако сейчас ввиду успешного осуществления военных действий в России… он также пришел к выводу, что наступил благоприятный момент для того, чтобы Япония вступила в общую борьбу с Россией в том случае, если она считает себя достаточно сильной. Если Япония стремительным ударом захватит Владивосток, а возможно, и территорию Советского Союза вплоть до озера Байкал, положение русских на обоих фронтах будет необычайно тяжелым. Таким образом конец войны будет предрешен».

Однако 30 июля О̄сима сообщил Риббентропу, что, по мнению Токио, «выступление Японии приведет к чересчур большому распылению сил Японии», вследствие чего правительство «предполагает в сложившейся ситуации ограничиться военными операциями на юге и в Китае». Далее он отметил, что «увеличивающееся давление на США и Великобританию» со стороны Японии способствует «ведению совместной войны».

Такое решение японского правительства было вызвано двумя факторами. Во-первых, летом 1942 г. Япония постепенно начала утрачивать стратегическую инициативу в войне. Сражение у о-ва Мидуэй показало, что японский флот больше не был полным хозяином в Тихом океане. Во-вторых, не меньшую роль сыграло неверие японских правящих кругов в прочность успехов гитлеровских войск на советско-германском фронте.

Надо сказать, что Япония «способствовала ведению совместной войны» не только своим «давлением на США и Великобританию», но и давлением на СССР. Япония продолжала поддерживать численность и высокую боеготовность своих сил (в первую очередь Квантунской армии) в Маньчжурии и Корее. Хотя советское руководство на основании разведывательных данных и аналитической работы дипломатов и специалистов-востоковедов пришло к выводу, что японское нападение отсрочено на неопределенное время, и перебросило часть войск из Сибири и Дальнего Востока на советско-германский фронт, на протяжении всего периода войны с Германией оно было вынуждено считаться с фактором существования мощной японской военной группировки в непосредственной близости от советских границ. Это, безусловно, играло на руку Германии, что отмечалось и ее руководством. Так, Риббентроп в телеграмме в Токио 15 мая 1942 г., в очередной раз призывая японское правительство совершить нападение на Советский Союз, в то же время признал, что «нейтралитет» Японии сам по себе является формой активной помощи Германии в войне против СССР, «поскольку во всяком случае Россия должна держать войска в Восточной Сибири в ожидании русско-японского столкновения».