Александр Жуков - История Японии [Т.II. 1868-1998]

В 1985 г. была осуществлена корректировка программы КПЯ, принятой в 1961 г. Из нее было изъято положение об «углублении» общего кризиса капитализма. В качестве актуальных задач партии были выдвинуты полное запрещение и ликвидация ядерного оружия, расторжение японо-американского «договора безопасности» и вывод всех американских войск из Японии. КПЯ заявила об активной защите права наций на самоопределение и выступила «против любого посягательства на него со стороны империализма и гегемонизма» (главными субъектами империализма КПЯ считала США, а гегемонизма — СССР и Китай, в адрес которых печатались бесконечные критические статьи). Впервые в программу КПЯ была включена ранее сформулированная в других партийных решениях позиция по территориальной проблеме: мирные, дипломатические усилия с целью возвращения Японии не только островов Хабомаи, Шикотан, но и всех Курильских о-вов, а также «аннулирование предательских статей» Сан-Францисского мирного договора. Тем самым КПЯ, видимо, желала показать свою приверженность защите национальных интересов Японии.

На последующие события, показавшие несостоятельность социалистического эксперимента в Советском Союзе и странах Восточной Европы, КПЯ отреагировала изложением собственного представления о социализме, назвав четыре его «критерия»: не только социализация средств производства, но и гибкое, эффективное управление экономикой при уважении инициативы отдельных личностей; развитие социалистической демократии; реальное уважение права наций на самоопределение; осуществление мирных инициатив в проблеме ликвидации ядерного оружия.

В пропаганде КПЯ неизменно отмечалось, что для Японии не подходит опыт стран «реального социализма». Кроме того, подчеркивалось, что построение социализма в Японии не является задачей сегодняшнего дня. КПЯ призвала к созданию такой Японии, в которой «народ и в рамках капитализма получит мирную, богатую и свободную жизнь».

Исчерпание возможностей экстенсивного развития японской экономики, когда в центре профсоюзного движения стояла борьба за повышение заработной платы, вызвало дискуссию в профсоюзном движении о стратегии и тактике в меняющихся условиях. После достижения довольно высокого уровня заработной платы на первое место выдвинулись задачи обеспечения стабильной занятости и повышения качества жизни, решение которых требовало от профсоюзов выйти за рамки предприятий, расширить свое влияние на весь комплекс экономической политики, вплоть до ее государственного уровня. Поэтому проблема достижения единства профсоюзного движения, и ранее актуальная, приобрела еще большую значимость.

Для большинства профсоюзов оказался приемлемым исходивший от руководства Всеяпонской конфедерации труда (До̄мэй) призыв открыть путь к единству через объединение профсоюзов частного сектора. Так в 1982 г. появился Всеяпонский совет профсоюзов работников частного сектора (Дзэммин ро̄кё̄), взявший на себя функции консультативного органа профсоюзов, которые пока оставались членами своих прежних профцентров — До̄мэй, Со̄хё̄, Тю̄рицу ро̄рэн или независимыми. В 1987 г. Дзэммин ро̄кё̄ был преобразован во Всеяпонскую федерацию профсоюзов работников частных предприятий. Образованию этого нового профцентра предшествовал самороспуск Всеяпонской конфедерации труда (До̄мэй) и Совета связи независимых профсоюзов (Тю̄рицу ро̄рэн). Вне него оставались главным образом профсоюзы работников государственных предприятий и учреждений, входившие в Со̄хё̄, а также различные независимые профсоюзы.

21 ноября 1989 г. состоялся последний съезд Генерального совета профсоюзов (Со̄хё̄), оставившего в истории рабочего движения большой след как организатор мощных «весенних наступлений» и других массовых акций в защиту интересов трудящихся. В тот же день была учреждена Японская конфедерация профсоюзов (Рэнго̄), в которой объединились и профсоюзы работников частных предприятий, и профсоюзы работников государственных и муниципальных предприятий и учреждений.

Новый профцентр провозгласил принципы тред-юнионизма, поставил целью добиваться отношений между трудом и капиталом, основанных на «взаимном уважении» и на «паритете интересов» рабочих и предпринимателей. Профсоюзы Рэнго̄ вступили в Международную конфедерацию свободных профсоюзов.

В отличие от прежних профцентров, главной заботой которых было повышение зарплаты, Рэнго̄ обязался добиваться комплексного улучшения условий жизни трудовых слоев населения. Для достижения этой цели предпочтение было отдано методу консультаций, хотя забастовочная борьба в принципе не отвергалась. Новый профцентр подчеркивал стремление к достижению согласия, а не к конфронтации.

Рэнго̄ стал крупнейшим в истории Японии национальным профцентром, объединившим профсоюзы с общей численностью около 8 млн. членов, т. е. почти 2/3 всех членов профсоюзов страны. Однако полное единство не было достигнуто. Одновременно с учреждением Рэнго̄ была создана Национальная федерация профсоюзов (Дзэнро̄рэн), объявившая себя «классовым» национальным профцентром. В ней объединились находящиеся под влиянием КПЯ профсоюзы с 1,4 млн. членов. Помимо того, в декабре 1989 г. было провозглашено образование Национального совета связи профсоюзов (Дзэн ро̄кё̄), имеющего тесные отношения с левым крылом социалистов.

Характерно, что реорганизация профсоюзного движения была осуществлена на фоне снижающегося уровня организованности работников наемного труда: в 1989 г. он упал до 25,2 % (в 1954–1978 гг. — 32–35 %).

С образованием Рэнго̄ разрушились прежние отношения профсоюзов с партиями в виде блоков СПЯ-Со̄хё̄ и ПДС-До̄мэй. Вместе с тем Рэнго̄ не отказался от участия в политической деятельности. Напротив, была поставлена задача содействовать «созданию новой политической силы, способной взять политическую власть и осуществить здоровую парламентскую демократию». Руководство Рэнго̄, учитывая зависимость оппозиционных партий от профсоюзной поддержки на выборах, стало настойчиво требовать сближения политических позиций и налаживания сотрудничества между СПЯ, ПДС и Ко̄мэйто̄, имея в виду перспективу их дальнейшего слияния.

7 января 1989 г. скончался император Японии Хирохито, остававшийся на престоле рекордное время — более 62 лет. Несмотря на то, что время его царствования было отмечено многими трагическими событиями, его болезнь и смерть вызвали у японцев массовое сочувствие. Но фанатичного преклонения перед императором уже не наблюдалось. На вопросы представителей прессы о том, как люди разного поколений и разного социального положения воспринимают болезнь императора, следовали главным образом ответы с выражением обычного сочувствия.