Сергей Нилус - Собрание сочинений - Том 6

И пал я после слов этих к пречистым стопам Богоматери, орошая их слезами.

— Молю тебя, Всесвятая Владычица, — восклицал я в великом смятении духа, — оставь меня почить здесь и положить кости мои в этой обители: скудоумен, нищ, худ, грешен, немощен во всех слабостях моих и страстях, а для такого дела потребен муж правды, исполненный мудрости, разумения духовного, силы, просвещенный свыше благодатию Божественною, муж исполненный веры, надежды и любви. Не вижу я в себе ничего доброго и не подготовлен я к этому священному и великому делу. Не просвещен я Словом Божиим, и крайний невежда я в Священном Писании. В строении домовном и устроении святой обители совершенно неопытен и неискусен. Молю Тебя, Всесвятая Владычица Богородица, Матерь Всемилостивого Бога, оставь меня скончать здесь дни моей жизни.

— Всуе мятешься ты, — рекла Владычица, — всуе противишься воле Всеблагого Бога: на полезное и спасительное дело избрал тебя строителем, а ты противишься Ему подобно Савлу, гнавшему Церковь Его Святую. Скажу тебе более, уже не в пользу твою: не противься воле Сына и Бога Моего и Моему желанию и воле и Мною налагаемому на тебя послушанию. Иди и потрудись!

Снова отрекался я, заливаясь слезами.

— Дивлюсь тебе, — сказала Матерь Божия, — оставляла ли Я тебя когда-нибудь? Не всегда ли Я была везде с тобою? А ты всё не уверяешься во Мне. Неужели же Я наветница твоего спасения или желаю ввергнуть тебя во зло? Вспомни святого праотца Авраама: Господь указал ему переселиться в иную землю, — противился ли он Богу? Так и ты, — иди на место, которое Господь благоволил избрать для тебя.

— Матерь Божия! Оставь меня в Белых Берегах.

И сказала на то упорство мое Владычица:

— Размысли, подумай, а Я снова приду к тебе. — И, исходя из келлии, Владычица повелела мне проводить Ее. На крыльце келлии я пал Ей в ноги, а когда поднялся; то увидел Ее и сопутствовавших Ей святых уже входящих в храм чрез церковную паперть.

А в келлии разлито было такое благоухание, которому и подобия нет на земле.

Прошло две-три недели. Был опять праздник, и опять я занимался молитвой Иисусовой, всем умом и сердцем погрузившись в это умное делание. И снова послышалась мне чистым женским голосом произносимая входная молитва, и снова молчал я, недовольный, что прерывают молитву, и снова дверь отворилась, как тогда, сама собой, и снова упал я еле живой, и, как прежде, воздвигла меня Владычица, и от прикосновения руки Ее разлилось в теле моем преизобилие жизни.

И с Материю Божиею явились вновь угодники Божии, и было их более прежнего.

И стою я на коленях пред Пречистою Владычицею, и слышу, говорит Она мне:

— Вот опять пришли мы к тебе, исполняя волю Господа Сына Моего. Как решил ты о послушании, к которому Господь призывает тебя?

И вновь, окаянный, я стал отрекаться в страхе пред непосильной для меня тяжестью возлагаемого на меня бремени:

— Об одном просил я и прошу Тебя, Мати Божия, оставь меня навсегда на этом месте.

И не прогневалась Царица Небесная и кротко рекла:

— Напрасно волнуют сердце твое помышления суетные: Господь создаст тебе обитель и пришло время исполниться воле Его. Пойми же ты, что ты только орудие Его, а всё дело, труды и попечение — всё будет Его. Не в скорбях и болезнях твоих будеши. И да будут тебе поручителями в словах Моих все сии…

И Матерь Божия назвала всех сопровождавших Ее святых поименно каждого. И были они: святая равноапостольная Мария Магдалина, святая первомученица Фекла, святые великомученицы Варвара и Екатерина, Святитель Христов Николай, святые великомученики Георгий Победоносец, Феодор Тирон, Феодор Стратилат, святая мученица царица Александра, святые апостолы Петр, Иаков, Иоанн, Лука, Симон Зилот и Святый Иаков брат Господень, первый епископ Иерусалимский, святитель Иоанн Милостивый, святые равноапостольные царь Константин и князь Владимир, святый благоверный князь Александр Невский и святая благоверная княгиня Ольга.

Но я, грешный, всё об одном молил:

— Оставь меня, Матерь Божия, на месте сем, благоволи и кости мои сложить в той обители!

И опять продолжала убеждать меня Царица Небесная:

— Зачем смущаешься ты, — говорила Она мне, непокорному, — утверди чувства твои в священной воле Христовой. Господь благоволит к чину монашествующих, и Я всегда им готовая Попечительница. Но Я говорю тебе: лучше уйти тебе отсюда. В святой обители этой будет перемена и ослабление в управлении: управители ее будут держаться своего мудрования и будут во многом подобны мирянам, введут их к себе, и миряне обоснуются среди них и братии. И пойдет в обители молва и шатание, братия отступят от старцев, и гласу их места уже не будет; станут говорить: «Зачем мне слушать старцев? Они отжили свое время, и мы не хотим знать их учение и будем жить по-своему: наш путь нравится нам, и мы пойдем по нему»… Вот Я возвестила тебе всё, что здесь будет, а ты обдумайся, осмотрись. Я снова приду к тебе.

И уходя из келлии рекла мне Матерь Божия:

— Оставайся в мире. Я приду к тебе опять.

И пал я к стопам Царицы Небесной и долго смотрел вслед Ее, пока стала Она невидима. И был я в великой туге и смятении, не зная, что творить мне, и чувствуя потребность в духовном совете; но советников не было, ибо все близкие душе моей старцы уже отошли ко Господу.

Тогда решил я сходить в Свенский Брянский монастырь, где еще были в то время хорошие старцы. Беседы с ними успокоили меня, и, вернувшись от них, я жил в мире.

Недели через три или более, в будний день, в час, когда я начал заниматься молитвой Иисусовой, последовало мне новое видение Матери Божией.

— Смотри, — сказала Она мне пречистыми устами Своими. — Я вновь пришла к тебе, и свидетели Мои со Мною. Мы пришли вновь звать тебя к святому послушанию. Ты не хочешь знать, что должно произойти здесь. Опять говорю тебе: здесь будут начальники, имеющие ум и очи, зараженные страстями, ласкательные миролюбцы и плотолюбцы, пекущиеся только о плоти. По холодности и невнимательности слух их будет закрыт славословию. В святом послушании они не будут усердны и мало будут пещись о спасении братии. К ним открыт будет вход мирским людям и женам, и не будут они заботиться о благоустроении святой обители, о благочинии и благочестии братии. Будут они привержены и к вино-питию. Старцы и правожительствующие терпимы ими не будут, и не будет им никакого дела до сокровенного учения стремящихся к совершенству. Они будут изгонять доброживущих иноков, говоря им: «Хотите жить у нас здесь, живите как и мы». И ты, малодушный, не понесешь всего того, что заведется здесь, посему и решил Всеблагий Господь извести тебя отсюда.

— Но нет во мне никаких дарований, — дерзнул я возражать Владычице, — всё одни немощи.