Вадим Деружинский - Теория заговора. Самые известные мировые мифы и мистификации

Вот откуда крест стал символом христианства, а не от распятия. Но крест не являлся символом христианства примерно до 300–400 гг. У ранних христиан был со всем иной символ — звезда.

Именно так: истинным и исконным символом христианства является звезда. Крест в качестве символа христианства был принят гораздо позже и придуман в Европе, так как эта звезда была еврейского происхождения. А все до одного первые христиане на протяжении минимум более века были только евреи.

Антон Первушин в своей книге «Оккультные тайны НКВД и СС» («ОЛМАПРЕСС», 1999, с. 14) пишет:

…эта пентаграмма в ранней христианской символике олицетворяла пять ран Иисуса или, в числовом толковании, двойственную природу Христа: божественную и человеческую. По концам пентаграммы расставлялись еврейские буквы «йод», «хе», «шин», «вав» и «хе», составляющие имя Иисуса.

Эта звезда была принята изначально как символ христианства апостолами, и считалась таковым, подчеркну, ВСЕМИ апостолами Иисуса и ВСЕМИ евангелистами (авторами Евангелий). Никакого креста как символа Веры они не знали, о нем как о символе Веры ни словом не говорится в Евангелиях, как и том, что христианину нужно креститься. По сути вещей, традиция креститься — это ересь, так как не от Библии и не от Бога, а самодеятельность римлян. Была только звезда апостолов и Иисуса, звезда с именем Спасителя на еврейском языке. Данный Христом символ Веры для всех Его последователей.

Иначе и быть не могло, ибо христианами были только евреи, все апостолы и евангелисты были евреями, иудеем был и сам Иисус (Иешуа). Им, кроме еврейского, никакой иной язык не был нужен, а часто и не был понятен. Мало того, по их «патриотическим» представлениям, оформленным в Библии, сам Творец знает только один язык — еврейский, так как выбрал евреев как единственный народ Земли, который Он, Творец, ведет к свету. То есть, по их иудейским представлениям, Бог якобы вообще не в состоянии понять и слышать иной язык, кроме еврейского. Многие или не помнят, или не хотят помнить, что и сам Иисус, и все апостолы и евангелисты были В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ иудеями Израиля (не язычниками), а уж во вторую — последователями Христа.

Куда же звезда делась потом?

А туда же, куда делось все остальное иудейское в сути Веры. Еврейские имена Иешуа, апостолов, евангелистов и персонажей Нового Завета были заменены на греко-латинские. Соответственно, «неуместен» стал и сам символ христианства в Европе, имеющий в себе еврейские буквы, составляющие имя Иисуса на Его языке.

Сия правка, надо думать, вводилась уже или при жизни апостола Павла (Шаула Ха-Тарси) или позже, когда вопреки воле, убеждениям и пониманию Веры апостолами Павел, живший уж после смерти их всех, предложил принимать в христиан и неевреев. За это его и стали называть в Европе апостолом, хотя у христиан Израиля его таковым не считали, да и к Иисусу Христу Шаул Ха-Тарси не имеет никакого отношения (видел Иисуса только якобы во сне — только с его слов, так как родился уже после События и после смерти всех ДЕЙСТВИТЕЛЬНО апостолов, учеников Христа). Фактически, апостол Павел апостолом и не является, так как жил в другое время, гораздо позже. Иисус себе сам выбирал апостолов, а тут неизвестного Иисусу Павла приписали к списку. Большая разница.

Ситуация будет более понятна современному человеку, если вспомнить место маленькой вассальной Иудеи в огромной Римской империи. Если бы, скажем, эти события происходили сегодня где-то в России, то первоначально все должно было бы разворачиваться, скажем, в крохотной мусульманской республике Кавказа. Там появляется Мессия, который зовет народ к «Новому Израилю» (то есть новой республике Кавказа) как к идеалу Новой Мусульманской Жизни. Он предлагает ряд революционных духовных ценностей, является уточнителем Корана, перед гением которого мудрости Корана меркнут. Ортодоксы губят Мессию, мусульманский народ расколот надвое: одни по-прежнему верят в Коран, другие верят в Мессию и модернизацию ислама. И тут появляется кавказский апостол Павел (какой-нибудь Рафик или Муса), который предлагает не считать эту новую веру только для мусульман, а распространить ее по всей России. В итоге кавказские имена Мессии, его апостолов и евангелистов переделывают в русские, вера видоизменяется на российский манер, Коран как дополнение к новой вере адаптируется под русских, и сам символ веры, имеющий в себе кавказские буквы, тут неприемлем — он чужд для русских. Поэтому им дается новый символ, без «кавказской экзотики». Языком Веры делается русский (аналог латыни), а язык Мессии (еврейский или кавказский) вообще никто учить не собирается. Снова шовинизм, создающий Великий Миф.

Хотя вот Маяковский писал, что выучил русский только б за то, что на нем говорил Ленин. А истинный христианин выучил бы еврейский только за то, что на нем говорил Иисус Христос. Вместо этого учили латынь, будто Иисус обращался к людям на латыни. Возможно, Он и знал римский язык, но тот не был Ему родным, а был чужим и ненавистным — языком оккупантов и палачей. А языком друзей, языком семьи, языком апостолов и своего народа Иисусу был другой. Еврейский язык.

Отсюда и все наши последующие нелепости: на фресках в России, изображающих Тайную Вечерю, Иисус есть хлеб, в Армении или Грузии — лаваш, в Италии Он ест, возможно, макароны, а на самом деле Иешуа ел с апостолами мацу, так как они отмечали иудейский праздник Пейсах. До чего дошел маразм наших представлений об Иисусе, что маца в Его руках тут кажется кому-то «кощунством», «оскорблением Иисуса». А что у Него еще в руках должно быть? Вот как раз московская буханка хлеба или кавказский лаваш, помещенные в руки Иисусу из соображений антисемитизма, — это и не понравилось бы Господу, и насмешка над Его Учением. С таким подходом Ему в руки можно поместить на фресках и вафли, и баранки, и батон. Святое становится карикатурой.

Один из представителей православной церкви сказал в беседе с нами:

— Иисус не был евреем.

Мы спросили:

— А кем же он был?

— Православным.

Поражает, что антисемиты молятся Богу, который является евреем. Это еще один парадокс, нечто вне логики и понимания. Как можно молиться Иисусу и одновременно не желать знать больше о Нем, то есть быть ближе к Нему, — это непостижимо. Кто к кому идет — человек к Богу или Бог обязан подстраиваться под политические воззрения и невежества иной губернии, причем воззрения, унижающие Его национальность, Его родных, Его апостолов? Говорят: это адоптация веры под традиции данного региона. Но эта адоптация — и есть уже ересь!

Богородица жила в Казани или в Москве? Нет. С какой же стати с этой иконой русские в войну шли против немцев, итальянцев, румын? И икона чудеса показывала. Или враги не верили в Деву Марию? Но у каждого итальянца, румына на груди иконка, и они только Богородице и молились, и там свои чудеса были, русские от них бежали. Все это нелепо хотя бы потому, что Богородица была не русской и не румынкой, а еврейкой, а тут как раз и бушевали недавно еврейские погромы. С какой стати Ей принимать ту или эту сторону в кровопролитии христиан, да еще себя Казанской называть — в честь победы Московии над Казанью? Какое отношение захват Казани имеет к Богу? Да никакого. Бог вообще отвергает насилие, а если иконы, еще и чудотворные, Богу посвящают по факту насилия и кровопролития, по факту военных побед и массовых убийств, то это означает полное непонимание сути христианства.