Фердинанд Грегоровиус - История города Афин в Средние века

1. На мрачное положение Афин внезапно проливается свет, когда там на многие годы поселяется превосходная личность — правда, не природный афинянин, а малоазиатский грек, но оказавшийся волей судеб последним великим гражданином и последней славой «города мудрецов». Судьба Михаила Акомината, его переписка и его сочинения, из коих многие дошли до нас, сообщают истории Афин черты крупной индивидуальности, а они тем ценнее, что древний город, некогда изобиловавший крупными историческими личностями, в эпоху, последовавшую за классической, таковых вовсе не насчитывает.

Михаил Акоминат, старший брат известного византийского летописца и государственного деятеля Никиты, родился в 1140 г. в Хонах или Колоссах, в Фригии [189] Его жизнеописание впервые обработал Ellisen монографически (Michael Akominatos von Chonae, Erzb. v. Athen, 1852). Из сочинений Акомината, дошедших до нас, некоторые изданы Р. Morelli, Tafel’eм и Ellisen’oм. В большую заслугу должно быть поставлено афинянину Спиридону Ламбросу, что он собрал отрывки творений Акомината, рассеянные по европейским библиотекам, особенно во Флоренции и Оксфорде, и издал их в свет, 2 тома, Афины 1879. . В юности отправился он в Константинополь, чтобы образовать себя по части наук. Великая мировая столица находилась тогда под правлением Мануила I, блистала державным великолепием и жизнью, и в ней заново расцветали школы красноречия, философии и богословия. Многие ученые приобрели себе здесь славу истинных классиков, как, напр., Иоанн Ксифилин, Константин Манасс, Феодор Продром, оба Цеца, а более всех гениальный Евстафий, сделавшийся наставником и другом юного Михаила Акомината. Дом Евстафия был сборным пунктом для всех константинопольских остроумцев и ученых, и Евфимий, высокообразованный митрополит неопатрасский, решился дом Евстафия сравнить даже с древнеафинскими академиями [190] Монодия Евфимия у Tafelt, De Thessal. р. 399. .

Династия Комненов вообще покровительствовала ученым и поощряла науки. Самые прославленные из государей этой династии, а именно Алексей I, Калоиоанн, а особенно Мануил были и сами весьма сведущими людьми. Принцесса Анна, супруга не менее высокообразованного кесаря Никифора Бриенния, летописи которого она явилась продолжательницей, возвела своему отцу биографический памятник в «Алексиаде», значение коей превосходит иные творения византийских историографов. Образованность греков той эпохи, обделенных творческим даром, правда, сводилась лишь к пышному смешению древнего классицизма с богословской ученостью; риторическими же тонкостями греки настолько злоупотребляли, что лучшие даже византийские творения, как, напр., Евстафия и обоих братьев Акоминатов, утомляют избытком высокопарностей и показной цветистостью метафор, а это всегда является верным признаком литературного упадка. Тогда как Никита Акоминат посвятил себя государственной службе и через брак на византийке из рода Белиссариотов завязал связи с высшей знатью империи, а его брат Михаил облекся в монашеское одеяние. Сначала Михаил состоял секретарем при патриархе Феодосии Бора-Диокте, а затем велениями судьбы он сделался — что, впрочем, едва ли достойно зависти — последним греческим архиепископом в Афинах, перед тем как этот город насильственно и навсегда был отторгнут от Византии.

Высшее греческое духовенство именно в эту эпоху насчитывало в своей среде выдающихся людей, которые завершили свое образование в константинопольской школе. Некоторые из епископов Эллады и Пелопоннеса, по большей части друзья и сотоварищи по школе Михаила Акомината, приобрели известность своей классической ученостью. Таковы, напр., Евфимий Неопатрасский и Григорий Коринфский, автор нескольких грамматических и богословских сочинений, Николай Мефонский, который в эту позднюю эпоху написал в опровержение платонического учения сочинение против последнего афинского философа Прокла, а это во всяком случае доказывает, что учение неоплатонизма в Греции далеко еще не совсем угасло [191] Равным образом и Никея славилась своим митрополитом, последователем Аристотеля, Евстратием. См. J. Sakkelion в Athenaion IV, 1875. . С 1160 г. архиепископский престол в Фессалониках занимал прославленный Евстафий, самая яркая звезда византийской учености со времени Михаила Пселла. Он давно уже действовал в этом большом городе, когда талантливый его ученик Акоминат, пожалуй, благодаря его же влиянию, был призван занять сан митрополита афинского.

Год, на который пало это событие, нельзя определить с полной достоверностью, ибо список афинских архиепископов даже и за время XII века дошел до нас с значительными пробелами, и мы, напр., не можем назвать непосредственного предшественника Михаила. В сане афинского митрополита под 1150 г. значится какой-то Георгий, а под 1166 г. Николай Гагиофеодорит, — по крайней мере, этого архиепископа восхваляет византийский патриарх Лука Крисоберг по случаю воспрещения браков в близких степенях родства в синодальном послании от 1166 г., отзываясь о Николае как о пастыре, который озабочен освятить законными браками не только ныне живущих в «счастливой» стране Аттике и в Афинах, но и их потомство. Блистательное это свидетельство о счастливом положении, в коем будто бы обретается Аттика, могло бы исследователя былых обстоятельств Афин вовлечь в заблуждение, если бы восхваление это не было громкой фразой, брошенной с высоты кафедры.

Данные об архиепископах в городе Афинах настолько туманны, что в 1182 г. Георгий Ксерос показывается архиепископом, хотя тогда Михаил Акоминат уж, конечно, должен был занимать этот пост [192] Ephim. Arch, за 1856 г. на стр. 1437, № 2950. Так как № 2949 относит кончину афинского митрополита Георгия Бурдеса на февраль 1190 г., когда Михаил уж несомненно состоял архиепископом афинским, то это показывает, как мало можно полагаться на парфенонские надписи Питтакиса. От Бурцеса, время архипастырской деятельности которого ныне не может быть и определено, до нас дошла проповедь, изданная Базилиосом Георгиадесом в Афинах в 1882 году, епископская печать с надписью: ΦΡΑΓΙΣ ΑΘΗΝΩΝ ΠΟΙΜΕΝΟΣ ΓΕΩΡΓΙΟΥ; Спир. Ламбросом (Афины в конце XII столетия, стр. 36) приписывается Ксеросу. . Указание на Ксероса находится на одной из средневековых эпиграфических надписей, открытых в Парфеноне; подобно другим надписям, обнаруженным на памятниках и церквях в Афинах, парфенонские надписи сделались любопытнейшим предметом ученых изысканий, совершенно так же, как и графитовые надписи на стенах помпеянских домов. Еще ранее русский архимандрит Антоний открыл подобные надписи — бесспорно подлинные — на стене церкви Св. Никодима, а Питтакис нашел ряд других надписей на стенах и колоннах Тесеева храма и Парфенона [193] Питтакис издал найденные и им самим, и архим. Антонием надписи в Arch. Ephim. под № 2914–2993; в более правильном порядке размещены они в Согр. J. Gr. I, 9321 и сл. Сомнения в подлинности надписей (у Hopf'а I, на стр. 114 и сл.) выставляются не столько потому, чтобы Питтакиса подозревали в умышленном подлоге, сколько из-за сомнений в правильности чтения чрезвычайно трудно разборчивых надписей. Спирид. Ламброс (Афины в конце XII в., стр. 21; Об источниках афинской истории, Parnassos за 1881 г., стр. 240) признает надписи Питтакиса, как и Август Моммзен, за подлинные, несмотря на значительные уклонения от данных об епископах, сообщаемых Ле Киеном. (См. по этому поводу список афинских епископов, составленный архимандритом Панаретом Константинидисом, жур. Soter, за июнь 1878 г.). . Надписи эти нацарапаны афинскими священниками крупными и мелкими литерами. Надписи эти большей частью встречаются у главного и боковых входов церквей — преимущественно же тех, которые переделаны из старинных храмов. Как общее правило, можно отметить, что надписи носят религиозный либо церковный характер, заключая в себе молитвы, обращенные к Богу и св. угодникам, или некрологические даты; редкими из открытых надписей сообщаются данные о сооружении церквей [194] Наряду с сомнительной надписью Питтакиса, относящей построение парфенонской церкви к 630 г., найдена одна из древнейших надписей в церкви Иоанна Предтечи Манкута, разрушенной после 1834 г. Эта последняя надпись гласит, что церковь сооружена в 871 г. Константином, Анастасией и их сыном друнгарием Иоанном. См. у Sakkelion в Deltion исторического и этнологического общества II, 29 и сл. .