Роман Храпачевский - Военная держава Чингисхана

В том же 1216 г. Чингисхан направил еще один корпус под командованием Толун-чэрби на юг Цзинь. Это произошло, видимо, поздней осенью, так как, по сообщению РД, этот рейд был начат после отправки в поход корпуса Самухи [38, с. 176]. По ШУЦЧЛ, корпус Толун-чэрби был в составе «монгольских, киданьских и китайских войск» [28, с. 190], в нем, скорее всего, было три тумена {30} . Этот корпус взял Чжэньдин и Дамин, но; дойдя до Дунпина, взять его не смог и, ограничившись грабежом окрестностей, вернулся [там же].

В 1217 г. [240]Чингисхан для окончательного уничтожения меркитов отправил в поход на них лучших своих полководцев — Субэдэя и Тухучара, которые «разбили племя меркит и всех перебили» [38, с. 178]. Возникшее тогда же возмущение среди туматов, которые убили одного из кулюков Чингисхана Борохула [16, с. 175], потребовало от каана принятия срочных мер — была отправлена новая карательная экспедиция, организацией которой он был занят лично: «Узнав об убийстве Борохула, Чингис-хан очень разгневался и стал сам собираться в поход на Туматов» [там же].

В этих условиях, занятый делами центрального улуса, Чингисхан принимает решение доверить всю полноту власти в Китае другому своему кулюку — Мухали, которого назначает там своим полноправным наместником-гованом (согласно его биографии в ЮШ, Мухали исполнял дела от имени каана и его приказы были приравнены к приказам Чингисхана). Мухали было выделено 23 тысячи регулярного монгольского войска (его состав был подробно рассмотрен в предыдущей главе) и ему были подчинены «киданьские [войска] У ера и [другие] иноплеменные и китайские войска» [55; цз. 119, с. 1273] в Северном Китае, общей численностью в несколько десятков тысяч человек. Приказом Чингисхана было проведено разграничение ответственности: операции к северу от Тайханского хребта оставались за самим кааном, а к югу — были в компетенции Мухали [там же]. Вплоть до своей смерти в 1223 г. Мухали являлся монгольским главнокомандующим и наместником Чингисхана в Северном Китае, где он продолжал вести войну с Цзинь — передача ему полномочий для ведения этой войны стала постоянной уже через год, когда Чингисхан ушел в Западный поход, из которого вернулся в Монголию только в 1225 году.

Кампанию 1217 г. Мухали начал в сентябре. Перед этим походом на Цзинь, еще летом, был рейд отряда Чагана к Бачжоу, который откупился от монголов. Осенью 1217 г. были захвачены Суйчэн и Личжоу, а к началу зимы армия Мухали уже взяла Тайминфу и повернула на восток, овладев в Шаньдуне округами Идучжоу, Цзычжоу, Дэнчжоу, Лайчжоу, Вэйчжоу, Мичжоу и прочими [56; цз. 1, с. 19]. Занятые крупными сражениями с южносунскими войсками на юге страны [211, с. 134–135], цзиньцы не могли оказать серьезного сопротивления и оставили на усмотрение местных властей, как им реагировать на действия монголов. Например, когда Чаган, во время своего рейда, разбил войска цзиньского провинциального командующего Чао, тот предпочел заключить сепаратный мир с монголами, находившимися в состоянии войны с его государством [56; цз. 1, с. 19]. Такое положение вещей облегчало монголам освоение занятых земель и закрепление на них. Они все больше привлекали в состав своих сил местных жителей, формировали из них целые тумены и корпуса/армии [241].

В 1218 г. Чингисхан двинулся на запад, по дороге он решил получить от тангутов войска в состав своей армии, но государь Си Ся отказал ему, причем отказ в довольно оскорбительной форме выразил его полководец князь Аша-Гамбу: «Не имеешь силы, так незачем и ханом быть!» [16, с. 186]. Монголы осадили столицу Си Ся Чжунсин, но не стали ее штурмовать и вскоре ушли. Таким образом, тангуты так и не дали Чингисхану своего вспомогательного корпуса, «воротив посла с высокомерным ответом» [там же} На этот раз монголы Чингисхана оставили свои планы по уничтожению Си Ся и двинулись в Кашгар. А операции армии Мухали в Китае шли своим чередом — осенью того же года Мухали выступил из Западной столицы в Хэдун, захватил Тайюань, Пинъян и Синьчжоу с прочими округами [56; цз. 1, с. 20]. В Ляоси произошло столкновение Елюй Люгэ с корейцами, владевшими городом Цзядун, в которое вмешались монголы, принудившие Елюй Люгэ отступить. В результате чего корейский ван признал номинальную власть Чингисхана и стал «давать ежегодную дань местными изделиями» [там же].

На следующий год все повторилось — осенью Мухали выступает в поход, ему без особого сопротивления сдаются все новые цзиньские города. И только Цзянчжоу оказал упорное сопротивление, его приходится брать штурмом и озверевшие монголы «вырезают город» [56; цз. 1, с. 20]. Как раз в это время Чингисхан начал боевые действия против Хорезма, ею войска в конце осени 1219 г. начали многомесячную осаду Отрара. Мухали же теперь действует полностью автономно, он не может ожидать подкреплений и поэтому ему на руку нападения южных китайцев на Цзинь и продолжение тангуто-чжуржэньской войны, отвлекающие силы Цзинь — в Ганьсу происходят постоянные стычки с тангутами, а в провинциях Аньхуй, Хэнань и Шэньси идут с переменным успехом тяжелые бои с южносунскими войсками [211, с. 135–136].

В течение 1220–1224 гг. события войны с Цзинь были достаточно однообразными — монголы, как правило, осенью выступали в поход на земли, еще не признавшие их власть, разбивали отдельные части чжурчжэньских войск, пытавшихся сопротивляться, и принимали капитуляцию от переходящих на их сторону местных феодалов. Боевые действия, таким образом, велись на территории современных провинций Шаньдун, Шаньси и севера Шэньси. Власть же на землях, подчинившихся монголам, оставалась обычно в руках китайских, киданьских и даже чжурчжэньских военачальников, бывших еще недавно в одних рядах армии Цзинь, а ныне верно служивших монголам. Так, например, перешедший в 1220 г. к монголам цзиньский полководец У Сянь годом ранее был разбит мятежником Чжан Жоу, бывшим цзиньским главнокомандующим, а теперь стал помощником китайца Ши Тянь-эра, давно перешедшего к монголам и дослужившегося до назначения «главнокомандующим всеми войсками Хэбэя в западном лу и исполнявшего [там] правительственные обязанности» [56; цз. 1, с. 20]. Попытки цзиньцев заключить мир отвергались (посольство Угусунь Чжундуаня в мае 1221 г. и, повторное, осенью 1222 г., когда Цзинь «снова прислала Угусунь Чжундуаня просить мира» [56; цз. 1, с. 22]) и продолжался планомерный захват территорий Цзинь теперь уже южнее Хуанхэ, т. е. в Хэнани и на западе — в Ганьсу и в направлении на Тунгуань, ключа к югу Цзинь. Еще в 1221 г. Мухали сделал район Яньани базой для проникновения на западные и юго-западные территории Цзинь.

Смерть Мухали весной 1223 года {31} немного притормозила активные действия монголов, но зато их вассалы продолжали укреплять свою власть на пожалованных им монголами землях. С одной стороны, это лишало цзиньцев надежды вернуть их, но с другой — приводило к росту аппетитов этой публики, мыслившей в категориях власти и почета, связанных со все большими приобретениями. Монгольские вассалы и раньше устраивали войны друг с другом, но в 1225 г. один из них, уже упоминавшийся У Сянь, возмутился и против монголов. У Сянь начал с войны против своего главнокомандующего Ши Тянь-эра, он в марте 1225 г. «взбунтовал [город] Чжэньдин и убил Ши Тянь-эра» [56; цз. 1, с 23]. Но этим дело не ограничилось — воспользовавшись моментом, антимонгольское восстание устроили в Чжуншани: «Ли Цюань, делопроизводитель при Дун Цзюне, взбунтовал Чжуншань» [там же]. Понемногу почти весь Хэбэй был охвачен восстаниями (см. [117, с. 173]), и монголам пришлось больше думать об его усмирении, чем о проведении новых наступлений против Цзинь. В течение всего 1226 г. монголы воевали с Ли Цюанем, другими восставшими против них в Хэбэе, и только в 1227 г. Хэбэй был окончательно покорен монголами [211, с. 141–142].