Олег Мозохин - Политотделы МТС в 1933–1934 гг.

6. Важнейшие оперативные мероприятия обкомов, крайкомов и ЦК ВЛКСМ национальных республик, а также помощников начальников политотделов области, края, республики, касающиеся работы колхозных производственных ячеек комсомола, обслуживаемых МТС, «взаимно увязываются и идут за совместными подписями в нижестоящие организации ВЛКСМ».

7. Запретить практику использования помощников начальников политотделов по комсомолу не по их прямому назначению, как то: «прикрепление к специальным участкам», «использование на редактировании газет» и т. д., указав всем организациям, что помощники начальников политотделов по комсомолу «лишь тогда оправдают свое назначение, если они займутся специально постановкой работы среди комсомольцев и беспартийной колхозной молодежи».

8. В издаваемых политотделом газетах отводятся специальные странички для молодежи.

9. Все руководящие указания ЦК ВЛКСМ, касающиеся постановки работы среди молодежи, являются обязательными для политотделов МТС и Политсекторов области, края, республики [330] Там же. Л. 105–107. .

Из имеющихся в нашем распоряжении источников можно заключить, что указанные в письме Косарева проблемы во взаимоотношениях между ЦК ВЛКСМ и Политуправлением НКЗема СССР по вопросу полномочий в политотделах МТС помощников по комсомольской работе были разрешены в обоюдных интересах. В результате более четырех тысяч комсомольских активистов успешно работали в политотделах МТС и совхозов на протяжении всего периода их деятельности [331] См. об этом: История ВЛКСМ и Всесоюзной пионерской организации им. В. И. Ленина / Под ред. В. А. Сулемова. М.: Просвещение, 1978. С. 191–192. .

Представленный в главе материал, на наш взгляд, позволяет сделать следующий вывод. Как уже отмечалось в заключении к первому параграфу главы, взаимодействие политотделов с региональной властью и центральными учреждениями осуществлялось под пристальным вниманием и при непосредственном участии сталинского руководства и лично вождя. Его проблемы рассматривались ими сквозь призму решения главной задачи – организационно-хозяйственного укрепления колхозов и совхозов. Возникавшие на этом пути трения и конфликты разрешались, опять же, с учетом данного обстоятельства.

В то же время, несмотря на усилия ЦК и стремления сторон – политотделов и региональной власти – к компромиссам и дружной работе, на деле гармоничного взаимодействия между сторонами не было и не могло быть в силу «параллелизма» этих структур. Но взаимодействие и сотрудничество в решении основных проблем колхозов, МТС, совхозов, безусловно, существовало.

Налицо была несомненная поддержка политотделов со стороны центральной власти и Сталина, их «более мягкое» отношение к проступкам и недостаткам в работе политотдельцев по сравнению с другими чиновниками на местах. И это объяснимо, поскольку политотделы были «карающим мечом» партии, а работники политотделов – ее «опричниками» в советской деревне, на них возлагалась главная надежда в выводе сельской экономики из кризиса. И то, что в конечном итоге структура политотделов не вписалась в сложившуюся систему партийных органов на селе, было вполне закономерно, так как они являлись чрезвычайными и временными органами и не могли заменить последние в силу ограниченности своих функций. Их задачей было укрепление колхозов и совхозов в зоне ответственности, и по этим направлениям они сохраняли приоритет перед местной властью и отстаивали его в возникавших конфликтных ситуациях. Но все же в целом конструктивное взаимодействие между политотделами с одной стороны и региональной партийной властью и хозяйственными центральными органами с другой преобладало.

Однако, как уже указывалось, по мере улучшения ситуации в колхозной деревне трения между региональной властью и политотделами МТС усиливались, и реорганизация последних была делом времени, поскольку они выполнили поставленную перед ними партией задачу.

Неоспоримым фактом является усиление репрессий против крестьянства с началом деятельности политотделов МТС по линии ОГПУ. Перед политотделами ставилась задача мобилизовать крестьянское население на выполнение плана сдачи хлеба государству. Этого, по мнению руководства ВКП(б), можно было добиться, используя уже сложившийся опыт репрессий. В это время аналогично судебным процессам, прошедшим в конце двадцатых годов в промышленности, стали фабриковаться судебные процессы и в сельском хозяйстве.

Примером тому служило дело «контрреволюционной организации» «Трудовая крестьянская партия» (ТКП), которая якобы ставила своей целью свержение советской власти, реставрацию капитализма и установление буржуазно-демократической республики. Как известно, в настоящее время, все ее участники реабилитированы, а сфабрикованный характер дела ТКП, на наш взгляд, убедительно доказан в опубликованных «суздальских письмах Н. Д. Кондратьева» [332] См.: Н. Д. Кондратьев. Суздальские письма. М.: Экономика, 2004. .

Тем не менее в контексте рассматриваемой проблемы представляется целесообразным кратко остановиться на этом аспекте, учитывая важность ответа на вопрос о причинах использования в политотделах МТС и совхозов структур ОГПУ и результатов их деятельности в данном качестве в советской деревне в 1933–1934 гг.

Из изученных документов следует, что раскрытию ТКП предшествовали две разработки. Первую вело ЭКУ ОГПУ в Наркомземе РСФСР, сельскохозяйственной кооперации и других сельскохозяйственных учреждениях. Вторую вел СО ОГПУ в Тимирязевской сельскохозяйственной академии.

По результатам проведенного следствия ОГПУ констатировало, что «Трудовая крестьянская партия» была создана в Москве в 1925 г. Во главе ТКП стоял центральный комитет в составе профессора Н. Д. Кондратьева (председатель ЦК), профессоров А. В. Чаянова, Н. П. Макарова, редактора журнала «Вестник сельского хозяйства» А. Г. Дояренко, члена Коллегии Наркомфина СССР Г. Я. Юровского, зам. пред. сельсоюза Садырина, профессора Тимирязевской академии и МГУ А. А. Рыбникова и профессора Л. Н. Литошенко.

По данным ОГПУ, ТКП имела разветвленную сеть своих ячеек в Наркомземе РСФСР, Наркомфине СССР, Госплане СССР, ЦСУ, Конъюнктурном институте Наркомфина, Московском обществе сельского хозяйства, в Тимирязевской сельскохозяйственной академии и др. Ячейки якобы были построены преимущественно по системе пятерок и были строго законспирированы. ТКП имела целую сеть организаций на периферии: в Центрально-Черноземной области, на Северном Кавказе, в УССР, Ленинграде, Омске, Самаре, Нижегородском крае, Иваново-Промышленной области и др. областях СССР. Социальной опорой «Трудовой крестьянской партии» якобы являлось кулачество и городская мелкая буржуазия. Роль центрального печатного органа ТКП выполнял журнал «Вестник Сельского Хозяйства».