Вагиф Гусейнов - От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

С назначением А. Чубайса министром финансов и последовавшей вскоре отставкой первого заместителя министра А. Вавилова премьер лишился одной из важнейших составляющих своей властной пирамиды — распределения государственных ресурсов, практическое значение которого трудно переоценить. Тем не менее в руках В. Черномырдина оставались весьма важные финансовые инструменты — контроль над Центробанком, Сбербанком и рядом других банковских структур прохождения госфинансов. Без полного контроля над ними «молодые реформаторы» не в состоянии были использовать финансовую сферу в политических целях.

Центробанк косвенно втягивался в борьбу за власть, в частности, за счет публичной полемики с Федеральной комиссией по ценным бумагам, требовавшей устранения коммерческих банков с фондового рынка и монопольного права на лицензирование его участников.

Одновременно в окружении А. Чубайса было принято решение усилить давление на главу Центробанка С. Дубинина с тем, чтобы вынудить его уйти со своего поста. На него активно собирался компроматов готовившихся первичных аналитических материалах, часть из которых попадала на «серый информационный рынок», предпринимались попытки возложить на него ответственность за провалы в — финансовой политике, в том числе за обострение социальной напряженности. В печать продвигались тезисы о том, что именно он являлся инициатором сдерживания инфляции любой ценой, ответственным за сокращение валютных резервов страны, роста числа проблемных банков. Ошибкой лично С. Дубинина называлась передача значительной доли функций по исполнению госбюджета Сбербанку, что усилило риски в сфере частных вкладов.

Рекламировались проблемы «ухода за рубеж» векселей Сбербанка на сумму 126 миллионов долларов, приобретения в конце 1995 года Центробанком 85 тонн не существовавшего золота с последовавшим его выкупом Минфином. С. Дубинину вменялось в вину невыполнение решений правительства по погашению бюджетных задолженностей, задержки в выплате пенсий, утраты контроля за функционированием кредитно-денежной системы, произвольное внесение путаницы в бухгалтерскую отчетность коммерческих банков.

Подобные обвинения содержали многочисленные натяжки, но в целом, полагали специалисты, при массовом выбросе на публику такой компромат вполне достаточен для отставки С. Дубинина. Вслед за этим — в порядке «эффекта домино» — вынашивались планы вычищения его сторонников из других важных для государства финансовых структур.

Утрата контроля над финансовой сферой, по мнению специалистов, сделала бы необратимым процесс вытеснения главы правительства от реальных рычагов власти и резко ослабила бы его способность представлять интересы «государственнического» крыла экономико-политической элиты страны, а следовательно и интегрирующую общественную функцию, которой уже не обладал президент. В конечном итоге это было чревато резким углублением раскола не только общества, но и самой элиты с самыми непредсказуемыми последствиями.

Подобная перспектива хорошо осознавалась лидерами «молодых реформаторов», которые стремились избежать эксцессов в ходе экономико-социальных экспериментов. Поэтому наряду с дальнейшим ослаблением влияния премьера они вынуждены были оставлять за ним интегрирующую функцию, по возможности в наиболее слабом и манипулируемом объеме. Замены В. Черномырдину в такой роли в окружении А. Чубайса пока не видели. Поэтому предполагалось, что борьба за власть в обозримой перспективе скорее всего будет вестись в вяло текущем режиме, хотя и не исключались всплески ожесточения этого противоборства.

Таких, например, как выпад А. Чубайса на заседании Совета Федерации по поводу провальности бюджета с фактическим обвинением премьера в антигосударственной деятельности. Наблюдатели тем не менее не склонны были приписывать А. Чубайсу столь далеко шедшие намеки, а объясняли это скорее запальчивостью первого вице-премьера, его молодым задором. Тем более, что В. Черномырдину пока достаточно легко удавалось парировать выпады «молодых волков».

Вот это как раз и заставило «молодых реформаторов» действовать все более напористо и агрессивно. Начался штурм последнего редута — силовых министерств. Вслед за скандальной отставкой министра обороны и начальника Генштаба ожидали смещения глав МВД и ФСБ.

Беспрецедентная по своему тону и характеру публичная «порка» Б. Ельциным на заседаний Совета безопасности в целом-то уважаемого многими в обществе и в армии И. Родионова вызвала недоумение элиты и крайнее недовольство российского офицерства. Тем более, что, по мнению ряда аналитиков, имела место очевидная попытка Верховного главнокомандующего свалить на министра обороны свои собственные недоработки и упущения, в том числе и в решении кадровых вопросов.

Самым серьезным препятствием на пути «младореформаторов» были российские регионы. Подпираемые снизу, губернаторы не могли не сопротивляться второму изданию «шокотерапии», поскольку именно им пришлось бы улаживать и гасить неизбежные при этом социальные конфликты.

В борьбе за подчинение провинциальной России воле «младореформаторов» использовались самые разные средства. Это и перечисление трансфертов в регионы в зависимости от проведения в них жилищно-коммунальной реформы, и обещание региональным лидерам тех или иных преференций, и усиление противоречий между областями с русским населением и национальными республиками. Если с помощью такой тактики и можно было избежать образования консолидированного фронта регионов, выступавших против Кремля, то уж добиться главной цели — повышения управляемости страной — было никак невозможно.

Ни один аналитик не сомневался в том, что Россию ожидал очередной широкомасштабный передел собственности. За либеральным проектом «младореформаторов» видели их отчетливую цель — установление своего полного контроля над ключевыми инструментами власти и основными экономическими богатствами страны. Усматривалась попытка кардинально сломать существовавшую в стране после распада Советского Союза полицентричную конструкцию власти — альянс директората, руководителей естественных монополий, верхушки генералитета, региональных лидеров. Ставилась задача стать единоличными, монопольными держателями как финансово-экономической и информационной, так и политической власти в России.

В этой связи прогнозировалось дальнейшее нарастание ожесточенной борьбы между «молодым» и «старшим» поколениями российской элиты. Борьбы, подрывавшей основы и без того хрупкой политической стабильности и грозившей распадом России как единого целого.