Людмила Боровкова - Кушанское царство

Единственный аргумент Э. Пуллиблэнка — его убеждение, что Бань Чао, находясь в Хотане в 74 г., провел рекогносцировку до Висячего перехода и написал этот доклад. Но оно, как покажем, не согласуется с данными «Хоу Хань шу». Деятельность Бань Чао в Западном крае (Восточном Туркестане), описанная в его биографии, подробно рассмотрена в четвертой главе данной работы. Поэтому здесь лишь кратко скажем о фактах, имеющих отношение к этому суждению Э. Пуллиблэнка.

В первой половине 73 г. Бань Чао, получив должность цзясыма, военного чиновника среднего, пятого, ранга, а не маршала, как квалифицирует ее Э. Пуллиблэнк (с. 251), участвовал в походе против северных сюннов армии Доу Гу, отличился и был послан Доу Гу явно во второй половине того же года в Западный край (ХХШ, гл. 47, с. 1572), а не в 74 г. и не в качестве подчиненного офицера Чэнь Му, как считает Э. Пуллиблэнк, поскольку Чэнь Му был назначен на должность духу на рубеже 74–75 гг. Сначала Бань Чао подчинил себе правителя ближнего к Хань царства Шаньшань, затем правителя Юйтянь (Хотана) и в начале 74 г. прибыл в Шулэ (Кашгар). Там он изгнал правителя, ставленника Гуйцы (Кучи), возвел на трон другого — собственного и остался здесь до 102 г. — конца своего пребывания в Западном крае. Только в 78 г., разгромив один город царства Гумо (Аксу), подвластного Гуйцы, он написал первый доклад императору, в котором изложил план разгрома Гуйцы и просил прислать войска для этого (ХХШ, гл. 47, с. 1573–1576).

Так что Бань Чао находился в Юйтянь около месяца в конце 73, а не в 74 г. Не мог он за столь короткий срок с отрядом всего в 30 человек провести рекогносцировочный поход до Висячего перехода (Сяньду), до которого, по данным «Хань шу», было от Янгуань 5888 ли (ХШ, гл. 96/1, с. 3882), а от Юйтянь, по нашим расчетам, около 2000 ли (800 км). Иначе в его биографии такой «подвиг» был бы «расписан», как и другие, гораздо более мелкие, подробно и красочно. Более того, в «Хоу Хань шу» только в описании царства Дэжо кратко сказано о пути из Пишань (Гума) через Висячий переход в царства Цзибинь и далее в Уишаньли (ХХШ, гл. 88, с. 2917). А так как царства под названиями Цзибинь и Уишаньли при Поздней Хань уже не существовали, то очевидно, что Фань Е взял это сообщение из «Хань шу». Но даже если бы Бань Чао и совершал поход до Висячего перехода, то все равно он не мог получить на этом труднейшем пути в Индию точные сведения о находившихся отсюда в тысячах километров, притом в разных регионах, владениях юэчжийских сихоу и канцзюйских зависимых царьков.

И наконец, остановимся на мнении Э. Пуллиблэнка о том, что приведенные в трех пассажах данные о расстояниях от ставки генерал-протектора (духу) были определены либо в 74–75 гг., когда на эту должность, впервые учрежденную в Поздней Хань, был назначен Чэнь Му, либо в 91–92 гг., когда она была вновь учреждена и пожалована Бань Чао.

Должность духу впервые была учреждена на рубеже 74–75 гг., а уже через полгода, т. е. в середине 75 г., занявший ее Чэнь Му был убит войсками Яньци (Карашара) и Гуйцы (Куча) (ХХШ, гл. 2, с. 122, 123). Очевидно, что за эти шесть месяцев пребывания его в этой должности не могли быть измерены расстояния от его ставки духу в Чеши ближнем (Турфане) до находившихся за две-три тысячи километров владений пяти юэчжийских сихоу и пяти канцзюйских зависимых царьков. Не были они измерены и в 91–92 гг., когда Бань Чао получил должность духу, находясь в Шулэ, так как расстояния эти явно измерены от местонахождения ставки духу при Ранней Хань в царстве Улэй (Бугуре) на притяньшаньской дороге, неподвластной Поздней Хань. Но даже если бы они и были измерены при Бань Чао, они все равно не могли попасть в «Хань шу», так как Бань Гу закончил написание ее в 82 г., а в 91 г. оказался в опале и в 92 г. был брошен в тюрьму, где и умер (Синицын, 1975, с. 35–36). Кроме того, если бы расстояния в эти годы измерялись от ставки духу Чэнь Му в Чеши ближнем либо от ставки Бань Чао в Шулэ (Кашгаре), то в первую очередь были бы определены расстояния до ближних к ним царств. Но в «Повествовании о западном крае» в «Хоу Хань шу» расстояния до всех царств, в том числе и до Большого Юэчжи, указаны не от ставки духу, а от ставки чжанши. А эту должность, как увидим далее, занимал в 123–127 гг. Бань Юн, сын Бань Чао.

А тот факт, что пассажи о пяти юэчжийских сихоу и пяти малых канцзюйских царьках приведены в «Хань шу» в конце описаний Большого Юэчжи и Канцзюй, объясняются, скорее всего, тем, что они составлены в виде своеобразной таблицы, очень отличной по форме от основного описания, и даны как бы приложением.

В заключение заметим, что представляется странной сама постановка вопроса о том, что Бань Гу мог под видом материалов по истории Ранней Хань включить в «Хань шу» материалы периода Поздней Хань. Ведь он, основоположник жанра династийной истории, которая писалась после падения данной династии, заложил и традицию, согласно которой составитель мог включить в текст материалы из работ своих предшественников за время, предшествующее воцарению этой династии, но не за время после ее падения. Он мог лишь изредка в своем введении или заключении к той или иной главе, четко отделявшихся от основного текста, в самом общем виде упомянуть отдельный факт или тенденцию последующего периода.

Полагаем, что изложенное выше не оставляет сомнения в том, что данные о пяти юэчжийских сихоу в конце описания Большого Юэчжи в «Хань шу» относятся именно к I в. до н. э. Поэтому обратимся к детальному исследованию их.

Прежде всего уточним значение термина сихоу , который в этом отрывке написан как линхоу . В комментарии к нему Янь Шигу (581–645) без всякого обоснования написал: « Лин и есть си » (ХШ, гл. 96/1, с. 3891, прим. 2), а Н. Я. Бичурин пояснил: «Китайский титул княжеского достоинства. Это удельные князья юечжыского вана» (Бичурин, 1950, т. 2, с. 184, прим. 1). Несомненно, что общей основой для этих комментариев послужили сведения в «Ши цзи» о сюннуском малом ване Чжао Сине, который в 131 г. до н. э. сдался Хань и получил в ней титул сихоу (ХШ, 1933, гл. 17, с. 0345/2), а в 128 г. вновь сдался сюннам и стал ближайшим советником шаньюя (ШЦ, гл. 110, с. 2908; гл. 111, с. 2944). Явно по причине того, что Сыма Цянь написал всюду титул Чжао Синя как сихоу , Янь Шигу идентифицировал иероглифы лин и си в его написании. А Н. Я. Бичурин, поскольку Чжао Синь получил титул сихоу в Хань, счел его китайским титулом княжеского достоинства.

Но в Хань титула сихоу не было. Как явствует из «Таблицы заслуженных сановников» в «Хань шу», Хань жаловала сдавшимся ей титулованным иноземцам свой титул второго достоинства — хоу . И только сдавшемуся в 147 г. до н. э. Ханьданю и в 131 г. Чжао Синю был пожалован титул сихоу . Как будет показано ниже, это был высший титул знатности у юэчжей и усуней. Вероятно, Ханьдань и Чжао Синь были знатными юэчжийцами, оставшимися на родине под властью сюннов, бежали в Хань и попросили императора пожаловать им титул, принятый у их народа. В те годы в Хань еще почти ничего не знали о юэчжах и усунях, о достоинстве этого их титула, и император согласился. Но позже, когда стало известно, что это — высший титул знатности, равный ханьскому высшему титулу ван (князь), Хань никогда более не жаловала его сдававшимся ей юэчжам.