Василий Колташов - Капитализм кризисов и революций: как сменяются формационные эпохи, рождаются длинные волны, умирают реставрации и наступает неомеркантилизм

(53-64 стр. в бумажной версии книги)

Торговый капитализм представлял собой первый большой этап в истории капитализма как новой формационной эпохи. Его базой было немало государств, среди которых выделялись несколько крупных, наиболее густонаселенных и богатых держав. Их соперничество в борьбе за европейские земли и колониальные рынки стимулировало прогресс. Возникший в Европе торговый капитализм, таким образом, не имел единого центра, а воплощал собой соперничество центров, экономики которых были порой тесно связаны.

Мировой рынок был создан в эпоху торгового капитализма. Но в период господства неолиберальных идей не было принято вспоминать, что выкраивание глобального рынка происходило посредством жестокого соперничества Испании, Португалии, Англии, Франции и Нидерландов. В этом процессе национальное экономическое развитие обеспечивало возможности вести выгодную торговлю, захватывать и удерживать богатые территории. Успех на внешних направлениях давал ресурсы для национального рыночного развития. Неверно, что Испания совсем не умела их использовать и только была перевалочным пунктом для колониального серебра и золота. Проблема состояла в том, что империя надорвалась, и, как показал в книге «Повседневная жизнь Испании Золотого века» Марселен Дефурно, в другие страны отхлынули многие ее мастера, например, французы [36] Дефурно М. Повседневная жизнь Испании Золотого века. М. : Молодая гвардия. 2004. URL : https://royallib.com/book/defurno_marselen/povsednevnaya_gizn_ispanii_zolotogo_veka.html . Суровая налоговая политика довершила развал экономики, вызванный чрезмерными военными расходами. Однако более тонкое соединение колониальной и дальней торговой политики с развитием национального рынка всякий раз давала в эпоху торгового капитализма положительный эффект. Надо было только, отмечал Георгией Дерлугьян, чтобы союзы королевской власти «с купеческими капиталами, служилым мелким дворянством и впоследствии с рядовыми подданными» создавались как устойчивые [37] Дерлугьян Г. Как устроен этот мир. Наброски на макросоциологические темы. М. : Изд-во Института Гайдара, 2013. С. 332. . В результате правильных действий национальный капитализм не толь был возможен, но был тем успешней, чем активней он использовал возможности мировой торговли. Нидерланды же, вырвавшись первоначально вперед других государств, сделали ставку на свободную торговлю неизменной. Жертвуя в интересах торгового и банковского капитала своим рынком (отказ от политики протекционизма), в XVIII в. они утратили свое положение, тогда как веком ранее Европа не знала страны богаче и экономики активнее. Процветание ее нашло отражение в живописи, демонстрировавшей невиданные возможности потребления.

Стоит отметить, что упадок Нидерландов по своему повторял уже произошедший к тому времени упадок итальянских центров капитализма. От 17 000 голландских кораблей XVII столетия остались воспоминания, как остались воспоминания от огромных возможностей производства и банков Северной Италии эпохи Ренессанса.

С началом неолиберальной глобализации в последней четверти XX в. разошлось представление о национальном развитии как бесперспективном пути в рамках глобального рынка. Между тем капитализм сформировался как национальное явление, никогда не терявшее торговой связи с внешним миром. Единство внутренней и внешней торговли существовало всегда, но в эру торгового капитализма оно привело к формированию наций. Национальный образ мысли, сознание не охватывало в доиндустриальное время все слои населения, но оно уже было. Оно могло использоваться политически и само влиять на политические процессы. Именно это влияние сыграло решающую роль в расширение экономического центра европейского, а после и мирового капитализма. В конце XV столетия Франция и Испания вступили в борьбу за обладание Италией, богатого и ключевого для международной торговли региона Европы.

Правительства различных стран в эпоху торгового капитализма тестировали политику форсированной модернизации. В ряды девелопменталистов (от англ. development — развитие) можно зачислить министра-протекциониста Жана-Батиста Кольбера, служившего французскому королю Людовику XIV, и российского царя Петра I. Им может быть признан правитель Нидерландов и король Англии Вильгельм III Оранский, создавший, в частности, Банк Англии. Русский пример особенно примечателен, ибо свершения Петра были радикальными и масштабными. Вольтер так описал результаты его политики: «Двадцать лет назад у Петра Алексеевича не было на Балтийском море ни единой лодки, а ныне он стал властителем сего моря и имел там тридцать больших линейных кораблей, один из коих царь построил собственными своими руками» [38] Вольтер История Карла XII, короля Швеции. М. : Лениздат : Команда А, 2013. URL : http://lovereads.me/read/84836/52 . В России сложился собственный торгово-землевладельческий класс, который черпал ресурсы из внутренней периферии. Такой периферией в Европе обладала Франция и Испания, даже Англия имела ее в виде Ирландии. Потому при Петре Россия вошла в группу стран центра эпохи торгового капитализма и могла нацеливаться на торговлю в Северной Америке и освоение Мадагаскара (мечта Петра в поздние годы жизни). Но этот успех нигде не давал гарантий успеха при переходе мира от торгового к промышленному периоду развития капитализма, что случилось в результате кризиса 1770-х гг.

Интересно и то, что не только смелые реформы, но и революции времен торгового капитализма не гарантировали удачи. Так, Нидерландам понадобилось повторить революцию в конце XVIII в., хотя в стране этой буржуазия впервые заняла лидерскую позицию в союзе с ориентированными на рынок землевладельцами. Но в том и состояла сущность Батавской революции 1784—1787 гг., что она была направлена против крупного капитала прежней исторической формации. Подобным по своей сути было и городское движение Великой французской революции. Просто задушить его, как в Голландии, при помощи прусских военных интервентов не удалось. Все это лишний раз подчеркивает особенную сложность развития буржуазного общества, в котором сменялись две фазы — торговая и промышленная.

Основными классами феодального общества были крестьяне и феодалы. Зависимые крестьяне, подневольные работники не были заинтересованы в труде на помещиков. Попытки помещиков принудить крестьян к такому труду нередко приводили к восстаниям и настоящим войнам против эксплуататоров и их государства. Но эти выступления всегда жестоко подавлялись, как это происходило в Западной Европе XIV в. или в Германии начала XVI в. По мере развития рыночных отношений и городов в Средние века росло влияние торговой буржуазии. Возникли банковские дома. Этот капитал в Европе был тесно связан с аристократией и церковью. Но если в Римской империи подобный класс, который можно с натяжкой обозначить как капиталистов-рабовладельцев, был кризисом III в. серьезно ослаблен, то по итогам XIV в. все произошло наоборот.