Роман Почекаев - Узурпаторы и самозванцы «степных империй». История тюркомонгольских государств в переворотах, мятежах и иностранных завоеваниях

Ток-Тэмур умер в 1332 г., и к этому времени борьба за престол империи Юань приняла такой жесткий характер, что некоторые представители ханского рода, казалось, имевшие все законные права на трон, предпочитали не заявлять о своих претензиях. Так, вскоре после смерти Дзайагату-хана всесильный временщик Эл-Тэмур намеревался возвести в ханы его сына Эл-Тэгуса, однако мать царевича категорически отказалась дать согласие, поскольку опасалась, что ее сын вскоре будет убит.

Как оказалось, ее опасения имели под собой вполне реальные основания. На трон был возведен 6-летний Ринчинбал (Хутукту-хан, император Нинцзун), сын Хошалы, однако буквально через месяц временщик Эл-Тэмур вызвал в столицу его старшего (12-летнего) брата Тогон-Тэмура, находившегося в то время в Корее. Несмотря на законность возведения в ханы Ринчинбала, Тогон-Тэмур заявил, что, как старший брат, имеет больше прав на трон, и с его ведома его младший брат был отравлен [106]. Интересно отметить, что хотя Тогон-Тэмур (Ухагату-хан, император Шуньди) фактически узурпировал трон, погубив законного монарха, и, кроме того, пришел к власти в условиях глубокого политического и экономического кризиса в империи Юань, он сохранял трон в течение трех с половиной десятилетий.

Тем не менее именно при Тогон-Тэмуре монголы были изгнаны из Китая в 1368 г. Однако потомки Чингис-хана не оставили своих претензий на китайской трон: ряд ближайших преемников этого хана продолжали именовать себя императорами — правда, уже Северной Юань. В связи с утратой власти над Китаем авторитет ханов — прямых потомков Хубилая — среди подданных резко понизился, и в борьбу за власть включились потомки других ветвей рода Чингис-хана, которые некогда официально или негласно были отстранены от трона.

Как уже упоминалось выше, в 1251 г. на курултае семейство Угедэя, третьего сына и преемника Чингис-хана на троне Монгольской империи, было обвинено в ряде преступлений против «Золотого рода» и на этом основании лишено права занимать ханский трон. В результате претензии всех потомков Угедэя (включая и тех, кто не участвовал в нарушении монгольского законодательства, и даже тех, кто еще не родился!) на власть в империи и чингизидских государствах признавались незаконными.

Впрочем, правомерность этого решения всегда оставалась под вопросом. Как отмечалось выше, уже хан Мунке признал Хайду, внука Угедэя, одним из своих возможных наследников. Не препятствовало решение курултая 1251 г. потомкам Угедэя и в дальнейшем претендовать на троны в других государствах. Впрочем, их соперники в борьбе за власть неоднократно ссылались на незаконность притязаний Угедэидов на ханский трон в качестве повода для выступления против них. Так, как незаконные монархи, были убиты два монгольских хана из рода Угедэя — Гуйличи в 1408 г. и Адай в 1438 г. С ними расправились приверженцы потомков Хубилая — единственных, по их мнению, законных претендентов на трон Монголии [107].

Интересно отметить, что монгольские летописцы из числа приверженцев династии потомков Хубилая впоследствии постарались вычеркнуть факт правления в Монголии представителей «незаконной» ветви Чингизидов: в монгольских хрониках имя Гуйличи вообще замалчивается, и Адай-хан фигурирует как потомок Хубилая [108].

Сходной с судьбой Угедэидов оказалась судьба еще одной ветви потомков Чингис-хана — семейства Арик-Буги, сына Тулуя (четвертого сына Чингис-хана). В 1260–1264 гг. он вел борьбу за власть со своим братом Хубилаем, потерпел поражение и попал в плен. В результате его потомство также оказалось фактически отстраненным от наследования ханского трона, однако в 1323–1328 гг. трон занимал вышеупомянутый Есун-Тэмур, который, как мы предположили, мог являться потомком Арик-Буги.

Семейство Арик-Буги традиционно пользовалось популярностью в Монголии, и когда потомки Хубилая — монгольские ханы и императоры Юань — были изгнаны из Китая и вынуждены довольствоваться одной только Монголией, потомки Арик-Буги сочли их намерения посягательством на свой родовой удел и начали междоусобную борьбу [109]. В 1388 г. хан Тогус-Тэмур (Усхал-хан), потомок Хубилая, потерпел поражение от китайцев и был убит по приказу царевича Есудара, происходившего от Арик-Буги. Есудар захватил власть, и, хотя некоторое время спустя он был убит, с конца XIV в. и в течение всей первой четверти XV в. его родственники не без успеха боролись за власть над Монгольским ханством. Исследователи относят к потомкам Арик-Буги ханов Энхэ, Дэлбэг и Ойрадтая (Урадая), а возможно — и Гун-Тэмура, которые в официальной монгольской историографии все объявлены потомками Хубилая [110]. Естественно, это было сделано с целью умолчать о том, что потомки Арик-Буги, лишенные права занимать трон, в этот период успешно противостояли потомкам Хубилая, едва ли не чаще становясь ханами, чем последние.

Лишь благодаря среднеазиатскому сочинению XV в. «Шаджрат ал-атрак» («Родословное древо тюрков»), нам становится известна подлинная генеалогическая принадлежность ханов рубежа XIV–XV вв., претендовавших также на титул императоров Северной Юань [111]. И, соответственно, более понятной выглядит непрекращающаяся жестокая борьба за трон в то время, когда представителям правящего рода, казалось, надо было сплотиться в борьбе за возвращение власти над Китаем, а вскоре — ив противостоянии другим претендентам на трон, не принадлежавшим к «Золотому роду» Чингис-хана.

Противоречивый статус Чагатайского улуса, который в течение XIII в. то приобретал характер самостоятельного государства, то вновь становился владением Монгольской империи, привел к неопределенности в системе перехода власти. В результате именно в этом чингизидском государстве наиболее ярко столкнулись разные способы легитимации претензий на трон, что привело к сравнительно раннему переходу реальной власти от Чингизидов к представителям других родов — менее знатного происхождения.

В середине XIII в. Чагатайский улус стал одним из центров борьбы между чингизидскими кланами за власть над Монгольской империей. Соответственно, его правителями были ставленники соперничавших претендентов, которые использовали разные основания для передачи власти над улусом своим сторонникам, нередко противопоставляя одно из них другому.

Так, основатель улуса, Чагатай, второй сын Чингис-хана, перед смертью в 1242 г. завещал трон своему внуку Кара-Хулагу [112]. Формально улус не являлся самостоятельным государством, и его правитель должен был назначаться монгольским ханом, однако, во-первых, как раз в этот период в Монголии хана не было (после смерти Угедэя в конце 1241 г.), во-вторых, Чагатай являлся его официальным соправителем [113], так что его воля была вполне законным основанием для передачи власти внуку.