Олег Сумин - Гегель как судьба России

103. Михалчев Д. Философският живот и философската книжнина в Съветска Русия // Философски преглед. 1932. № 5.

104. Пигров К. Ренесанс на руския ренесанс, или вторият опит// Философски алтернативи. 1995. № 3. С. 52–54.

105. Рачева Ц. Спекулативният метод // Хегел и абсолютната идея в Русия и България. С. 397–414.

106. Рачева Ц. Увод към лекциите на Хегел от Ал. Кожев // Денница. 1995. С. 134–138.

107. Сумин О. Ю. Абсолютният идеализъм в България. Янко Янев // Янев Янко. Хегел. София, 1996. С. 231–239.

108. Сумин О. Ю. Янко Янев: Из историята на българското хегелианство // Философия. 1995. № 2. С. 47–51.

109. Сумин О. Ю. За едно малко известно явление във философских живот на съветска и пост–сьветска Русия, чието значение изглежда небезинтересно. Предговор към интервюто с Евгени С. Линков и откъс от неговата лекций «философията на Хегел» // Философски алтернативи. 1995. № 5. С. 70–73.

110. Телчаров П. Хегел при българите // Хегел и абсолютната идея в Русия и България. София, 2001. С. 243–244.

111. Янев Я. Хегел. София, 1996.

112. Hegel Bibliographic. — Munchen, New York, London, Paris, 1980.

113. Cyzevskyi D. Hegel bei den Slaven. Reichenberg, 1934.

114. Telcarov Paul. Hegel bei den Bulgaren // Cyzevskyi, D. Hegel bei den Slaven. Reichenberg, 1934.

Сумин О. Ю. Определенность абсолютного духа и философия русско–советской истории.

Пленарный доклад на Международной научной конференции Русская философия и православие в контексте мировой культуры. Краснодар, Кубанский государственный университет, 21 октября 2004 г.

I

Принципиальное отличие философского рассмотрения истории заключается в том, что последнее не может брать историю эмпирически. Она исходит не из фактов, как это делает всякая эмпирическая наука, а из определенных разумных принципов, установленных самой же философией заранее. Исходя из них, философия истории занимается отысканием во всемирноисторическом процессе разумных определений. Ее интересует разумность исторического процесса как таковая. Ее предмет — смысл истории. Ее задача — понять провиденциальный план исторических событий.

Следует отметить то обстоятельство, что не всякие исторические события могут стать предметом философии истории. Для того, чтобы история выступила в качестве последнего, необходимо чтобы сам исторический процесс внутри себя самого прошел путь тотального развития своих определений. То есть сами исторические события должны пройти определенный цикл. Если этот цикл еще не завершен, то и самая выдающаяся философия истории бессильна будет понять эти события, так как они являются лишь фрагментом какого–то более сложного замысла, который еще не реализован, не осуществлен объективно. Иными словами сама история должна «созреть», «произойти» для того, чтобы уже быть готовой к пониманию. История должна «набухнуть» в себе самой разумными определениями и когда это происходит, то практически тут же всегда выступает и определенное философско–историческое осознание происшедшего. Наше желание сделать данный период русской истории предметом философско–исторического рассмотрения будет как раз проверкой того — накопила ли наша отечественная история внутри себя необходимую критическую массу разумных определений или, иными словами, действительно ли «у нас была великая эпоха»?

Раскрытие определенности понятия абсолютного духа является тем самым методологическим принципом, формулируя который мы должны попытаться подняться на высоту философско–исторического рассмотрения.

Определением абсолютного духа заканчивается вся система абсолютного идеализма. Это ее последнее определение. Содержанием этой системы (а также и формой раскрытия этого содержания) является разум. Во всей системе абсолютного идеализма от начала и до конца речь идет единственно лишь о разуме, как о всеобщей сущности, определенной в себе самой. И на всем протяжении этой системы мы имеем дело лишь с различными стадиями развития разумного. От логической определенности в начале, затем природной определенности, вплоть до правовой разумности. И финалом всего этого процесса выступает понятие абсолютного духа.

Внутри самой системы определения разумного разворачиваются не случайно и хаотично, а логически необходимо: имманентное развитие всеобщего проходит по всем ступеням: тотальная развитость одного определения подготавливает внутри себя выступление другого.

Определение абсолютного духа, таким образом, есть, во- первых, разумное определение и, во–вторых, необходимое определение. Следовательно иметь или не иметь определение абсолютного духа это не наш субъективный произвол, а это есть необходимое требование разумного!

В чем же заключается эта разумная необходимость или необходимая разумность абсолютного духа?

Уже даже для чисто внешней осведомленности давно известно, что определенность абсолютного духа составляют искусство, религия и философия.

Искусство, религия и философия выступают в истории задолго до системы абсолютного идеализма. Поэтому, на первый взгляд не совсем ясно, что же такого выдающегося в этом объединении под одним понятием давно известных человечеству областей творчества? Уже с самого начала своего возникновения эти сферы всегда чувствовали свое родство и существовали по соседству, переплетаясь друг с другом и как это положено родственникам, зачастую конфликтуя. Исторически, таким образом, отношения этих трех сфер периодически изменялись, то одна, то другая форма доминировала над другой, границы этих сфер часто менялись, были (и все еще остаются) зыбкими. Все существующие формы изучения этих областей являются развитием этих сфер внутри их самих. Итак, в истории мы находим их распавшимися на отдельные моменты, связь между ними имеет случайную, невыясненную форму и каждая из этих форм перманентнопериодически пытается выступить в качестве определяющей…

Разумный характер понятия абсолютного духа состоит в том, что в нем все эти сферы имеют смысл и получают оправдание исключительно только как моменты целого. Каждая оказывается моментом развития единого разумного содержания. Ни одна из них не может претендовать на абсолютную полноту. Понятие абсолютного духа, таким образом, показывает необходимость единства этих сфер. В то же самое время понятие абсолютного духа вводит и разумное различие между ними. Искусство, религия и философия в понятии приобретают строго определенное место. Их неопределенности, недостаточной разумной определенности приходит конец. И это разумное завершение развития определения абсолютного духа происходит в философии абсолютного идеализма.

Почему только в этой системе философии удалось подняться на высоту данного определения? Почему предшествующим философским учениям это определение было недоступно? Развитие абсолютного духа идет таким образом, что прежде чем выступит его развитость как целого, в нем сначала должны пройти развитие все его моменты. Поэтому хотя на всех стадиях его развития присутствуют всегда все три его формы, на каждой ступени развития различная форма становится определяющей. Первоначально в абсолютном духе определяющей является форма искусства (на Востоке и в истории античной Греции). Поэтому там и религия, и философия также находятся в определении этой формы. После того, как искусство развивает свою форму до тотальности, выступает форма религии, которая становится определяющей и уже для самого искусства, и для все еще невыступившей философии. Это случается в истории христианства. После того, как форма религии развивает свою тотальность, развитие духа обращается к философской форме. Поскольку тотальность искусства и религии уже развита, то только теперь и философии удается развить собственную тотальность, которая заключается в том, что разум становится на себя самого, как на свое основание, из из себя самого развивает всю систему своих определений, что и происходит в системе абсолютного идеализма. Последняя, таким образом, не есть просто очередная философская система в ряду других, после которой также появятся новые. Она есть абсолютная форма философской науки, философского разума. В ней историко–философский процесс доходит до того момента, когда форма философского разума также получает возможность развить свою тотальность, как это ранее в греческом искусстве получила возможность форма искусства и как в истории христианской религии имела возможность сделать религиозная форма, религиозный разум. Но так как эти два первых момента уже развиты, то теперь и философия дает себе эту тотальную развитость, получить которую ранее она просто не могла. Именно поэтому понятие абсолютного духа выступает только в данной системе.