Михаил Елисеев - Нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь

Около 1180 г. появляется свой князь в Коломне. На рубеже XII–XIII вв. возникает ещё один удел со столицей в Переяславле-Рязанском (современная Рязань). Таким образом, наиболее крупными городами княжества являлись Рязань, Переяславль-Рязанский, Пронск, Коломна. Помимо них были городки и крепости гораздо меньшие по размерам – Белгород, Ростиславль, Ижеславец, Дубок, Перевитск, Зарайск (Красное), Ожск, Ольгов, Борисов-Глебов. Несмотря на внешнеполитические сложности, на рубеже XII–XIII вв., население Рязанского княжества начинает осваивать незаселенные пограничные пространства бассейна верхнего Дона. Те самые места, в которые зимой 1237 года придет монгольская орда.

Современная Рязань, бывший Переяславль-Рязанский.

На переднем плане земляные валы Кремля

Фото автора

В начале XIII века рязанские властители окончательно обособились от Чернигова. Однако теперь они находились практически в вассальной зависимости от владимиро-суздальских князей. Этому предшествовала серия кровопролитных войн, завершившаяся грандиозной битвой на реке Колокше зимой 1177 года. В плен тогда попал рязанский князь Глеб Ростиславич и его сын Роман, многие бояре и воеводы. Глеб так и сгинул во владимирском порубе, а Романа со временем выпустил из заключения Всеволод Большое Гнездо. Впрочем, участь отца ничему Романа не научила, и он продолжал интриговать против суздальцев. Всеволод ему этого не простил, и Роман Глебович в компании пятерых родственников снова оказался в темнице, где и умер в 1212 году. Что же касается Рязанской земли, то она подверглась тотальному разгрому, а её столица была сожжена дотла. Со временем город возродился и отстроился, но Роман этого так и не увидел.

Вскоре число претендентов на волости и уделы в Рязанской земле резко сократилось. 20 июля 1217 года князь Глеб Владимирович и его брат Константин пригласили своего брата Изяслава и пятерых двоюродных братьев на совет в село Исады, которое находилось недалеко от Рязани. Как повествует «Рассказ о преступлении Рязанских князей» [2] Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 1997. Т. 5. , когда гости вошли в приготовленные шатры и там начался пир, Глеб и Константин Владимировичи рванули из ножен мечи и бросились на родичей. С помощью наёмных половцев они перебили всех присутствующих. Были изрублены не только родственники убийц, но и множество бояр, слуг и дружинников.

Это убийство лиходеям впрок не пошло. Родственники убитых жаждали мести, собрали войска и нанесли Глебу с Константином ряд поражений. В итоге князь Глеб всё потерял и бежал к половцам, а затем сошёл с ума. Достойная кара за совершенное злодеяние. Между тем «Рассказ о преступлении Рязанских князей» конкретно называет имена погибших на том злополучном пиру. А заодно и тех, кого тоже хотели убить, но не сумели. Это « Изяслав, Кир Михаил , Ростислав, Святослав, Глеб, Роман; Ингварь же не смог приехать к ним: не пришел еще час его ». И здесь присутствует один очень любопытный момент.

В Галицко-Волынской летописи, которая входит в Ипатьевский летописный свод, один из убитых князей вдруг воскресает самым чудесным образом. И не просто воскресает, а принимает самое активное участие в событиях Батыева нашествия. Этот кто-то – Кир Михаил, которого галицкий летописец называет Кир Михайлович, путая тем самым крестильное имя с отчеством. Беда Галицко-Волынской летописи в том, что о событиях монгольского вторжения на Северо-Восточную Русь она, мягко говоря, сообщает не совсем точно. К тому же южнорусские летописцы были настроены явно негативно по отношению к князьям Северо-Восточной Руси. По этому поводу высказался английский историк Джон Феннел: « С идеологической точки зрения эта летопись представляет интерес лишь постольку, поскольку явно пытается очернить князей Суздальской земли, по отношению к которым летописец-южанин вряд ли мог питать какие-либо добрые чувства» [3] Феннел Джон. Кризис Средневековой Руси. 1200–1304. М.: Прогресс, 1989. С. 118. .

Поэтому к тем сведениям, которые сообщает Ипатьевский летописный свод, надо относиться очень осторожно. Очень часто они путаны, противоречивы и идут вразрез с общеизвестными фактами, которые подтверждаются другими летописями. И история с « Киром Михайловичем » тому наглядный пример.

Имя Кир на Руси очень редкое, экзотическое и практически эксклюзивное. Если бы с таким чудным именем в Рязани появился ещё какой-либо князь, то это явление обязательно было бы отмечено летописцами, поскольку Рязанская земля это не держава Ахеменидов, где подобное имя не редкость. Но Кир II в Рязани так и не объявился. Поэтому сообщение Галицко-Волынской летописи о том, что « Кир Михайлович убежал со своими людьми в Суздаль и рассказал великому князю Юрию о приходе и нашествии безбожных агарян» [4] Здесь и далее Галицко-Волынская летопись по изданию: Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб.: Наука, 1997. , явно не соответствует действительности. Кто поведал князю Георгию о появлении монголов, мы узнаем в дальнейшем, а пока отметим лишь тот факт, что человек, которого убили в Исадах в 1217 году, этого сделать не мог. С нелепостями, которые сообщает Галицко-Волынская летопись, мы ещё не раз столкнёмся, а пока продолжим рассказ о Рязанском княжестве и его отношениях с северным соседом.

Как уже отмечалось, после резни в Исадах случайно уцелевший Ингварь Игоревич становится рязанским князем. Впрочем, столь массовое убийство родственников пошло ему на пользу, потому что власть у нового князя теперь никто не оспаривал. Сократилось количество мелких уделов, ибо многие его родичи были либо убиты, либо бежали и умерли в изгнанье. Воистину не было бы счастья, да несчастье помогло, поскольку в Рязанской земле, наконец, наступила тишина. Поэтому после смерти князя Ингваря в 1235 году власть без всяких усобиц перешла к его сыну Юрию: « а по Ингваре княжиста дети его Роман, Юрьи, Олег » (Воскресенская летопись, т. 7, с. 243). При нем ситуация в княжестве тоже оставалась достаточно стабильной. То, что мы знаем о Юрии Ингваревиче, позволят характеризовать его с самой положительной стороны. Это был человек умный, пользовавшийся большим влиянием и уважением среди родственников, обладающий талантом военачальника и огромным личным мужеством. Юрий очень любил свою семью, был глубоко верующим человеком и уделял много внимания религии – строил храмы, привлекал в свои земли святые реликвии и т. д.

Жизнь Юрия Ингваревича до того времени, как он стал рязанским князем, нельзя было назвать лёгкой. По воле Всеволода Большое Гнездо с 1207 по 1213 год он сидел в заключении вместе с Романом Глебовичем и другими родичами. И только после смерти Всеволода Юрий оказался на свободе. Новый великий князь Георгий Всеволодович отпустил на волю всех рязанских князей, которые томились в суздальских темницах. Поэтому вряд ли Юрий мог испытывать к князю Георгию какое-либо другое чувство, кроме благодарности, поскольку не сын Всеволода его в тюрьму сажал и не он его там морил. И как это ни парадоксально прозвучит, учитывая тюремное заключение в Суздальской земле, у Юрия Ингваревича были хорошие отношения с великим князем владимирским, который его из этого самого заключения и выпустил. Князь Юрий был признателен Георгию Всеволодовичу и никаких интриг против своего соседа плести не собирался. Молчаливо признавая его главенство, рязанский князь предпочитал опираться на военную мощь Владимира – Суздальского.