Октавиуш Юревич - Андроник I Комнин

Ярослав, великий князь Галицкий, прозванный за свой ум Осмомыслом [289] Никоновская летопись, PSRL, IX, с. 232. , создал сильную армию, состоящую из пеших полков и конницы [290] Cp. PSRL II, с. 464; В. Т. Пашуто в указ, месте 183; T. Wasilewski. Studia nad skladem spolecnym wczesnosredniowiecznych Sit zbroinych na Rusi, Studia WczeSnosredniowieczne, 4, 1958, 301–387. , которой он сам командовал; и только туда, «куда он не имел никакого желания ехать», посылал он войска под командованием воевод [291] Ипатьевская летопись: PSRL II, c. 135, 28–29. . Анонимный автор удивительного «Слова о полку Игореве» [292] Слово о полку Игореве, Ленинград, 1952. посвящает Ярославу Осмомыслу следующие поэтические строки:

Ярослав вынужден был все время бороться с сильной оппозицией боярской олигархии, которая уже во время его правления постоянно росла. Бояре-олигархи вмешивались даже в личную жизнь князей. Когда Ярослав, уже женатый на Ольге Юрьевне, стал поддерживать тесные отношения с Анастасией из дома Чагровичей, бояре презрительно называли ее «Настаська». После смерти Ярослава они сожгли Анастасию на костре. Ее внебрачный сын, Олег, спасся бегством [301] Густинская летопись: PSRL, II, с. 321, 10–11; Ипатьевская летопись: PSRL, с. 136–134; И. Филевич. Борьба Польши и Литвы-Руси. ZMNP 1890, III, с. 130; Правда Русская прг. 98, с. 658; ср. Br. Wlodarski. Przeglad Historiczny, XLIV (1953), с. 426–438; В. Пашуто. Очерки по истории русской торговли XI–XV вв., Москва 1905, с. 38 и далее. , хотя Ярослав именно ему, а не своему законному сыну Владимиру, передал правление.

В этот промежуток времени Андроник Комнин прибыл в Галичскую крепость. В Ипатьевской летописи говорится: «В году 6673 (1165–1166) пришел из Константинополя сын брата императора, Кир Андроник, к Ярославу Галицкому. Ярослав принял его с большой любовью и дал ему в утешение несколько городов» [302] Ипатьевская летопись: PSRL, II, с. 93, 4 = Густинская летопись, там же, с. 308–311 = Воскресенская летопись: PSRL, VII, с. 78, 3; ср. Ephraim, 4232-33. . Никоновская летопись датирует это событие годом раньше, 6672 (1164): в этом году «приехал из Константинополя брат царя Кир Андроник Комнин в Галицию к великому князю Ярославу Владимирковичу, и великий князь принял его с почетом и большой любовью и дал ему города и деревни» [303] Никоновская летопись: PSRL, IX, с. 232, 11 и далее. . Установлено, что Никоновская летопись достовернее, чем летописи более ранние. А. Куник показал, что, например, в Никоновской летописи все события этого времени датируются одним годом ранее [304] А. Куник. Основание, с. 716, 721, Дополнения, с. 788–789. . К. Грот не видит никаких противоречий между этими свидетельствами и придерживается точки зрения, что Ипатьевская летопись описывает уже возвращение Андроника в Константинополь, которое последовало несколькими месяцами позже, в начале января 1165 года [305] К. Трот, в указ, месте, 333, F. Dolger. Regesten, Nr. 1461. . Итак, Киннам не ошибся в своем сообщении о девятилетием пребывании Андроника в тюрьме [306] Ссылаясь на это замечание Киннама, М. Фрейденберг, с. 41, примем. 124, датирует прибытие Андроника годом раньше, 1163–1164.. .

Чем объяснить радушный прием, оказанный Андронику в Галиции, о котором сообщают византийские хроники [307] Kinn. 232,11; Ephraim 4234-37. ? Ярослав и Андроник были двоюродными братьями по материнской линии. У обоих был схожий образ мыслей, одинаково острый ум, та же осмотрительность (Ярославу дали прозвище Осмомысл — Андроника называли подобным же образом, Полифроном). Оба выказывали одинаковое отношение к религии и равным образом умели восхитить окружающих искусством своего красноречия [308] Густинская летопись (PSRL. И, с. 321, 8 и далее) при описании последних часов жизни Ярослава характеризует его как человека богобоязненного и благосклонного к священникам, монахам и Церкви. .

Андроник отлично чувствовал себя у своего двоюродного брата. Он жил в княжеском дворце, вместе с Ярославом сидел за столом [309] Nik. 172,20. ; он участвовал в охоте с копьем на леопарда и зубра [310] Nik. 433,16. . Мало того, он еще и участвовал в заседаниях Княжеского совета, который состоял из высокомерных бояр [311] Ипатьевская летопись: PSRL, II, с. 29, 86. Густинская летопись: PSRL, II, с. 376; F. Wilken. Über die Verhàltnisse der Russen zum byzantischen Reiche in dem Zeitraum von 9. bis 12. Jahrhundert, Abhandlungen der k. Akademie der Wissenschaften zu Berlin, hist. — phil. Klasse, 1829, Berlin 1832, 131 и далее. , не каждого допускавших в свое окружение [312] Nik. 172,21. . Андроник не отказался от мысли захватить византийский престол. С помощью Ярослава он скомплектовал войско « из мириадов половцев » [313] Nik. 173,3. , с намерением напасть на византийские границы. Ярослав явно отдалялся от провизантийской политики своего отца [314] Μ. M. Фрейденберг. Труд Иоанна Киннама, с. 41; С. Шестаков, в указ, месте, 378. . Приготовления Андроника приняли столь большие масштабы, что соседи быстро дали знать об этом Мануилу [315] Nik. 173,3. . Так распространился слух — который явно был сильно преувеличен в Константинополе — о приближении скифской конницы (т. е. половцев) к границам Фракии и Македонии [316] Ephraim, 4243-45. . Ситуация была для Византии тем более угрожающей, что в это время вспыхнула война с Венгрией [317] Nik. 173,8. . С другой стороны, все больше обострялись отношения с Киевским княжеством. Император Мануил, который всегда старался сохранить свое влияние на русские княжества [318] F. Chalandon. Les Comnène, 2, 481; G. Ostrogorsky. Die byzantische Staatenhierarchie, Seminarium Kon-dakovianum, 8(1936), S. 57. , решил предпринять ряд радикальных дипломатических шагов. Затянувшееся пребывание Андроника в Галиции становилось чрезвычайно опасным [319] Nik. 173,7. , и император стал думать о скорейшем возвращении своего двоюродного брата в Константинополь.