Евгений Барсуков - Боевая подготовка и боевые действия артиллерии

2. Решение артиллерийских задач при помощи кратких таблиц стрельбы и без них. При решении этих задач офицеры знакомились с основными свойствами всех орудий полевой артиллерии и приобретали навык в определении степени укрытия, величины мертвого пространства и т. п.

3. Занятия на планах (картах) и на местности , имевшие в виду практику в определении рельефа местности, кругозора, в выборе путей следования, в выборе наблюдательных пунктов и огневых позиций в указанном районе, в определении укрытия от взоров и мертвых пространств и т. п.

4. Занятия по изучению устройства и пользованию штатными приборами : угломерами, телефонами, дальномерами, буссолью, зрительными трубами и пр.

Командиры артиллерийских дивизионов вели занятия с офицерами по решению тактических задач на планах и на местности, с отдельными офицерами и группами, руководствуясь «Наставлением для офицерских занятий». При этом особое внимание обращалось на действия артиллерии в боевых столкновениях.

Командиры артиллерийских бригад вели занятия с руководителями с целью объединения их деятельности по ведению всех занятий с офицерами и руководили так называемыми сообщениями (докладами), делаемыми периодически офицерами на разные военные темы согласно «Наставлению для офицерских занятий» изд. 1909 г.

В «Наставлении для офицерских занятий» 1909 г. и в «Пособии по стрельбе полевой артиллерии», изданном в 1911 г., имелось достаточно указаний, чем нужно заниматься, с кем и ком руководить занятиями, но как руководить, какими методами проводить занятия — таких указаний не было; это предоставлялось усмотрению и умению руководителей. Между тем в довоенное время, особенно до 1910–1912 гг., у большинства руководителей не было ни умения, ни опыта, ни достаточных знаний для руководства офицерскими занятиями. Поэтому в деле огневой и особенного тактической подготовки командного состава русской артиллерии руководство, контроль и оценка являлись наиболее слабым местом.

Немало было недочетов даже в методах проведения в артиллерии так называвшихся «подготовительных к стрельбе упражнений». В довоенное время не имелось имитационных средств и совершенно отсутствовала тренировка командного состава артиллерии в стрельбе на миниатюр-полигонах; не применялись и вспышечные полигоны. Имевшийся в батареях еще до русско-японской войны прибор для обучения пристрелке системы Муратова, построенный на началах теории вероятностей, довольно сложный и совершенно не наглядный, почти вовсе не применялся, устарел и был забыт. Мортирка для имитации воздушных разрывов, предложенная Долговым за три-четыре года до начала мировой войны, не привилась в частях полевой артиллерии. Появившийся незадолго до начала войны прибор Гельвиха для пристрелки в виде тиражных таблиц почти не был известен строевым артиллерийским частям.

К 1910–1912 гг. почти все командиры батарей, за редким исключением, и большинство командиров дивизионов были из числа прошедших курс офицерской артиллерийской школы, достаточно знакомые с новейшими достижениями в области техники стрельбы и тактики артиллерии, ознакомившиеся и с методами школы в проведении занятий с офицерами переменного состава. Поэтому занятия с офицерами в строевых частях артиллерии, носившие раньше характер «отбывания номера», постепенно становились более интересными и поучительными, получили другой смысл и имели более серьезное значение для поднятия уровня образования артиллерийских офицеров в специальном техническом отношении, но лишь отчасти и в тактическом.

Несмотря на некоторые предпринятые меры к поднятию образования в тактическом отношении, все же в некоторых строевых частях артиллерии, особенно расквартированных в захолустных городках, местечках и деревнях вдали от крупных штабов, тактические занятия продолжали считаться довольно скучной и бесполезной тратой времени. Происходило это главным образом из-за недостатка в опытных и сведущих руководителях тактическими занятиями. Офицеры Генерального штаба, являвшиеся специалистами в области тактики, наезжавшие иногда в эти захолустья для проверки тактических знаний, несколько неприятно нарушали спокойствие проверяемых офицеров и их непосредственных начальников, в особенности же командиров дивизионов, ответственных за тактическую подготовку, но офицерскому составу артиллерии существенной пользы вообще не приносили и в большинстве случаев за короткий срок пребывания в командировке (обыкновенно несколько часов — от поезда до поезда) не могли внушить доверия ни к себе, ни к проповедуемым ими тактическим принципам. К тому же далеко не все офицеры Генерального штаба могли настолько хорошо руководить тактическими занятиями, чтобы возбудить к ним достаточный интерес. Даже при расквартировании в больших городах, где из совместно расположенных штабов дивизий, корпусов или округов офицеры Генерального штаба привлекались довольно часто к руководству тактическими занятиями в войсках, занятия эти проводились не всегда интересно и поучительно.

Младшие офицеры артиллерии, за малым исключением, в силу многих причин, из которых не последнюю роль играли служебный режим и бытовые условия, не были склонны к самодеятельности, к углублению и расширению своих знаний даже по вопросам своей специальности; к тому же до получения должности старшего офицера батареи, что случалось в порядке старшинства обычно на пятнадцатом году службы, младшие офицеры чувствовали себя вполне безответственными.

Производимые периодически и эпизодически начальниками и специальными комиссиями проверки знаний младших офицеров зачастую отмечали недостаточное усвоение ими уставов и наставлений, а также вопросов тактики и техники артиллерии. Результаты практических стрельб в свою очередь свидетельствовали о недочетах и в огневой подготовке младших офицеров.

Особенно ярко все это выяснялось проверками знаний офицеров, командируемых в переменный состав артиллерийской офицерской школы, производимыми в школе перед началом теоретического и практического курса. При этом нужно иметь в виду, что в переменный состав школы командировались уже старшие офицеры — кандидаты на получение батареи, прослужившие в строевых частях артиллерии не менее 10–15 лет, и штаб-офицеры (подполковники и полковники) — кандидаты на получение артиллерийского дивизиона или артиллерийской бригады.

Недостаточный интерес к службе, проявляемый в довоенное время многими офицерами старой армии, можно объяснить не только безответственностью по службе младших офицеров, но и существовавшим до 1912 г. порядком производства в чины и повышения по службе за выслугу лет в порядке очереди, не считаясь ни со служебными качествами, ни с отношением офицерства к своим обязанностям. В старой армии нередко бывало, что в батарею добросовестно несли службу, иногда даже с увлечением, только один или два офицера (в том числе старший офицер), на которых командир батареи обычно взваливал большую часть работы; остальные офицеры исполняли свои обязанности кое-как, часто даже манкируя службой. Между тем эти последние, подчас не только бесполезные, но и вредные для службы, производились в следующие чины, получали награды и повышения по службе за выслугу лет наравне с первыми, на работе которых зиждилась вся подготовка батареи.