Коллектив авторов - Оренбург

Планам этим, однако, не суждено было осуществиться. Оренбургское тайное общество было раскрыто по доносу провокатора — бывшего юнкера Петербургского артиллерийского училища Ипполита Завалишина, разжалованного в рядовые и сосланного в декабре 1826 года в Оренбург за ложные доносы на своего брата Дмитрия, декабриста. И. Завалишину удалось войти в доверие к младшим офицерам, получить Устав, Инструкцию, списки членов общества и даже их подписи. В апреле 1827 года все это он передал командующему корпусом военному губернатору П. К. Эссену.

Начались аресты военнослужащих и гражданских лиц, среди которых оказался и сам И. Завалишин. Однако глава общества П. М. Кудряшев, узнав о доносах, успел предупредить многих членов и уничтожить компрометирующие материалы. Поэтому за неимением прямых улик Кудряшева и многих арестованных вскоре освободили. Но потрясенный всем случившимся П. М. Кудряшев 9 мая скоропостижно скончался.

Военному и гражданскому суду были переданы прапорщики Дмитрий Таптиков и Иван Старков, портупей-прапорщики Василий Колесников и Хрисанф Дружинин, унтер-офицер Андрей Шестаков, хорунжий Оренбургского казачьего войска Василий Ветошников, рядовой Ипполит Завалишин и коллежский регистратор Степан Дыньков. Старшему из них было 33 года, младшему — 18 лет. Шестерых приговорили к смертной казни, остальных — к каторжным работам. Но затем приговор — смертную казнь — заменили каторгой, четверых разжаловали в рядовые и отправили на Кавказ, где шли военные действия.

Осужденных обрили, одели в армяки, заковали в кандалы, попарно примкнули к железному пруту — «канату» и в сентябре 1827 года отправили в Сибирь. Прощаясь с родным городом и краем, с родственниками и друзьями, они «в последний раз пропели гимн, некогда в патриотических мечтах сочиненный незабвенным Кудряшевым», — вспоминал В. П. Колесников в своих «Записках несчастного, содержащих путешествие в Сибирь по канату». По словам автора, «не только простые граждане, но и чиновники, купцы, даже солдаты, под страхом военной дисциплины находящиеся, — одним словом, все жители принимали в нас живейшее участие и явно показывали, что не одобряют жестокого с нами поступка» [88] Колесников В. П. Записки несчастного, содержащие путешествие в Сибирь по канату. СПб., 1914. С. 35—36. .

Тяжел, мучителен был пеший путь в Сибирь «по канату», через многие этапы и полуэтапы. Он длился целый год. В Чите, а затем в Петровском заводе оренбуржцы отбывали свой срок каторги. Декабристы приняли их сочувственно, как братьев по духу, по общему делу, поддерживали их, помогая сносить тяготы каторжной жизни.

История Оренбургского тайного общества свидетельствовала о том, что начавшийся первый, дворянский этап освободительного движения оставил глубокий след в народной жизни страны.

Едва ли не с самого момента своего возникновения Оренбург и край стали местом ссылки. Сюда попадали люди за «худое поведение», «противные поступки», составление «непозволительных» прошений и жалоб, за «возмущение» помещичьих крестьян и по многим другим поводам и обвинениям. В ссылку люди могли угодить по решению суда, а иногда и просто «по распоряжению графа Аракчеева».

Царские власти рассматривали ссылку не только как меру пресечения крамолы и вольнодумства, но и как средство пополнения дешевой рабочей силой и солдатами гарнизонов городов и крепостей отдаленного и тогда еще мало заселенного края. Под гласным и негласным надзором полиции находились люди различного социального происхождения — и простые, неграмотные крестьяне, казаки, солдаты, военные поселяне, и высокообразованные дворяне и разночинцы, участники тайных обществ, народных волнений, восстаний и т. п.

В феврале 1781 года в Оренбург прибыл Г. С. Винский, без всяких оснований приговоренный якобы за кражу из государственной казны, к вечной ссылке в Оренбургский край. Находясь до конца своих дней в изгнании, он занимался педагогической и литературной деятельностью — был домашним учителем, переводил на русский язык произведения передовых западноевропейских писателей, написал свой главный труд — книгу мемуаров «Мое время», где высказывал свободолюбивые мысли и оценки, которые, по словам современного исследователя, были осенены радищевским светом [89] Большаков Л. Возвращение из прошлого. Киев, 1988. .

С 1815 года отбывал наказание в Оренбурге поэт пушкинской поры Александр Мещевский, отразивший в своем творчестве восточные мотивы, в чем несомненно сказалось знакомство с народами многонационального края.

Большая партия ссыльных оказалась в Оренбургском крае после массовых волнений военных поселян 1817—1819 гг. Сюда прибыли участники Чугуевского восстания, среди них женщины, а также офицеры, сочувствовавшие восставшим. Так, старший дивизионный адъютант ротмистр Тареев был приговорен к заточению в тюрьму одной из крепостей Оренбургской линии. За «сочинение непозволительных просьб военным поселянам» были лишены чинов и сосланы в Оренбург капитан Ратищев, в Бузулук — дворянин Зиер, в Челябинск — поручик Линник и другие [90] Гвоздикова И. М. Против крепостничества и самодержавия // Сохраним выцветшие строки. Уфа, 1988. С. 156—157. .

Активность карательной политики самодержавного правительства еще более возросла в двадцатые годы, что было связано с реакцией царизма на декабристское движение. Обеспокоенное тем, что «крамола» и «неповиновение» стали проникать в опору царизма — армию, правительство крутыми мерами «усмирило» стихийное выступление в 1821 году солдат Семеновского полка. Девять «зачинщиков» наказаны шпицрутенами и отправлены на каторгу, 276 человек сосланы в Оренбургский корпус и размещены в гарнизонах Оренбурга, Илецкой защиты, Уфы, крепостей пограничной линии. Ссыльные семеновцы, по свидетельству современников, способствовали распространению в войсках революционной «заразы», возбуждали «ненависть и презрение к правительству» [91] Федоров В. А. Солдатское движение в годы декабристов. М., 1963. С. 199. . Они открыто выражали сочувствие и солидарность с арестованными участниками Оренбургского тайного общества, когда тех отправляли в сибирскую каторгу.

В феврале 1822 года в Оренбург сослан молодой артиллерийский прапорщик, будущий знаменитый ученый-географ и путешественник Григорий Силыч Карелин (1801—1872), вина которого заключалась в «непозволительной дерзости» — карикатуре на всесильного временщика графа А. А. Аракчеева. Оренбургский край увлек молодого исследователя и сыграл решающую роль в становлении его как ученого. Здесь Карелин приобщился к изучению богатой и разнообразной природы, проводил экспедиции на Эмбу, Устюрт, в Башкирию, на Тобол, Каспий, Алтай, написал многие свои ученые труды.