Юлиус Велльхаузен - Арабский халифат. Золотой век ислама

После поражения при Бадре курайшиты собрались под предводительством Абу Суфьяна, чтобы взять реванш над Мухаммедом, и фактически одержали победу над ним на горе Ухуд близ Медины. Они, однако, не в полной мере воспользовались плодами своей победы, но лишь удовольствовались этой честью и отправились по домам. Поэтому контрудар не причинил пророку большого вреда; Мухаммед был готов к нему и вскоре сгладил нанесенный ущерб. Второе нападение курайшитов на Медину, в котором они прибегли к помощи язычников и иудеев, ни к чему не привело. Меньшие племена из окрестных областей стали союзниками борющегося содружества, сначала политическими, а потом и религиозными. Ислам продолжал сражаться и постепенно переходил из обороны в наступление. Аравия напряженно вглядывалась в великую вражду между язычеством и Аллахом, которую вели между собой Мекка и Медина.

Во время этой внешней борьбы с арабским язычеством удивительным образом произошла полная арабизация самого ислама. Мухаммед исходил из убеждения, что его религия по сути не отличается от иудаизма и христианства, и поэтому ожидал, что мединские иудеи примут его с распростертыми объятиями, но горько в них разочаровался. Они не признали его пророком, не признали его откровения равными тому, которым обладали сами, хотя поначалу из политических соображений вошли в основанную им умму. Поскольку они не считали, что иудаизм идентичен исламу, но скорее сопротивлялись против него, он со своей стороны противопоставил ислам иудаизму и даже христианству. Он так установил основные отличительные черты своей религии, которые нам кажутся малозначительными, но в действительности очень важны, что они уже не выражали общих точек соприкосновения между исламом и родственными религиями, а, наоборот, подчеркивали различия. Вместо субботы или воскресенья он сделал пятницу главным днем публичного отправления религиозных обрядов; он заменил трубы и колокола призывом муэдзина; он отменил пост в день Ашуры, великий день искупления; а вместо Великого поста назначил месяц рамадан. Хотя он упрочил ислам, педантично лишив его иудейских и христианских форм, он в то же время приблизил его к арабизму. Мухаммед всегда считал себя пророком, посланным специально к арабам, пророком, получившим и передавшим на арабском языке то откровение, которое содержалось в Торе и Евангелии. По-видимому, он никогда не испытывал симпатии к Каабе в Мекке и отвергал бога Каабы, но теперь обстоятельства заставили его сделать гораздо более решительный шаг. Он изменил киблу и повелел во время молитвы обращаться лицом не к Иерусалиму, а к Мекке. Мекка была объявлена святыней вместо Иерусалима, истинным местом Аллаха на земле. Он утвердил паломничество к Каабе и даже целование священного камня; так в ислам вошел центр языческого поклонения и популярный языческий праздник. Как обычно, чтобы оправдать это присвоение, он призвал на помощь историю. Было сказано, что мекканская святыня и культ первоначально были единобожными и основаны Авраамом и лишь в последующие времена выродились и превратились в языческие. Отец веры Авраам был изгнан иудеями и стал основателем доисламской религии арабов с ее святыней в Мекке, и таким образом ислам решительно отделился от иудаизма и стал национальной религией арабов.

Таким способом Мекка была уже духовно вписана в ислам еще до завоевания, которое последовало на 8-м году от хиджры. Оно приняло форму капитуляции, договор о которой был заключен с Абу Суфьяном. Опасение, что из-за ислама город утратит силу притяжения религиозной святыни для арабов – власть, благодаря которой он существовал, – было заранее устранено. На самом деле Мекке скорее был выгоден тот факт, что она единственная из святых мест прежнего языческого культа сохранила свое святилище и праздник в окрестностях, а все остальные святилища были упразднены. Война с Мухаммедом нанесла тяжелые потери курайшитам. Теперь он приложил все усилия, чтобы заставить их осознать, насколько они выиграют от дружбы с ним, для чего делал подарки их вождям и осыпал многочисленными знаками своего расположения. Эти способы привлечения их в ислам он назвал «завоевание сердец». Мухаммедом также двигало глубокое сочувствие своему родному городу, и он так далеко зашел в стремлении примириться с ним, что ансары боялись, как бы он не сделал его штаб-квартирой своего правления и не оставил Ясриб. Но эти страхи оказались беспочвенными; Ясриб оставался Мединой, то есть городом верховной власти. Не Мухаммед удалился в Мекку, а честолюбивые курайшиты, которые хотели держаться поближе к нему и к правительству, перебрались в Медину во главе с Абу Суфьяном и бану умайя. Но это не было преимуществом для ансаров; мухаджиры, не только из Мекки, но и со всей Аравии, продолжали набирать силу в их городе, так как Медина активно привлекала деятельных людей, которые рассчитывали сделать там себе состояние, и пророк принимал их без вопросов как долгожданное дополнение к своей власти, невзирая на то что они могли быть людьми не самой незапятнанной репутации.

Арабские племена до той поры предоставляли события их естественному ходу. После захвата Мекки и победы над хавазинитами, которые последовали вскоре, они один за другим сдались перед завоевателем и перешли в ислам. Это были действия не отдельных людей, а вождей от имени их народов. Представители племен и старейшины капитулировали перед Мухаммедом и постарались добиться максимально выгодных условий для своих людей, да и для себя. Если в племени был внутренний раздор из-за того, кто должен быть вождем, то стороны пытались взять верх над противником при помощи ислама. Мухаммеду очень часто подворачивались такие благоприятные возможности, и в силу этого переход в ислам был политическим действием, актом присоединения к содружеству Медины. Принимались только внешние формы и символы мусульманской веры, особенно молитвы с азаном (призывом на молитву) и закятом (налогом в пользу бедных). Проповедники явились лишь после того, как переход был завершен, и ввели поклонение Богу и научили элементам религии и закона. Требовалась только внешняя приверженность исламу; фактически это была слепая вера.

Включение всей Аравии в круг ислама было закреплено в ночь аль-бараа в 9 году от хиджры и хиджат аль-вада в 10 году. Культ в Мекке и отправление обрядов в ее окрестностях были объявлены исключительно мусульманскими. Язычники больше не осмеливались принимать в них участие. Их оттеснили от их собственного – чисто языческого – наследия, и ислам предъявил претензии не только на Мекку, но и на всю Аравию. Все арабы, которые до той поры оставались язычниками, в силу этого оказались вне закона, но «Мир Божий» был открыт для тех, кто перешел в теократию; междоусобицы больше не допускались. Ислам отменил прошлые и древние основания для вражды, все требования и долги кровной мести считались «растоптанными». Это была «сисахфия» совершенно иного рода, нежели реформа Солона, в том, что она была гораздо более широкой и тщательной. Из одной мединской «клетки» теократия разрослась и распространилась по всей Аравии.