Андрей Фурсов - Водораздел. Будущее, которое уже наступило

Не случайно идеологию глобализации Бурдье уподобил СПИДу: она, как СПИД, разрушает иммунную систему жертв. Я бы добавил: неолиберальная глобализация, глобальный финансиализм — это, с одной стороны, агония капитализма, стремящегося нажраться перед смертью. С другой стороны, это процесс зеркальный первоначальному накоплению капитала на «входе» в капитализм (генезис и самое начало ранней стадии). Первоначальное накопление, предшествовавшее собственно капиталистическому, по сути своей было ограблением главным образом слабых мира сего (огораживания в Англии, пиратство и т. п.) для создания внеэкономического фундамента экономической системы капитализма. Глобализация тоже есть ограбление слабых, объективно создающая фундамент для новой, посткапиталистической системы. Иными словами, это одновременно гибель капитализма и передел с прицелом на посткапиталистическое будущее.

Глобализация эффективно отсекает от будущего, исключает из него целые слои и регионы. Макс Галло заметил, что глобализация не сделала мир по-настоящему глобальным, т. е. единым; напротив, она разбила его на части. Глобальный мир богатого Севера — это мир небоскребов, в котором 20 % населения планеты владеют 80 % ее богатств, 80 % автомобилей и потребляют 60 % мировой энергии. И есть локальный мир Юга — мир бедности (есть страны, где в трущобах живет более 75 % населения), незначительной продолжительности жизни — не более 40 лет, а то и меньше. Если учесть, что продолжительность жизни в значительной степени определяется характером социальной системы, то можно сказать, что глобальные богачи не просто эксплуатируют глобальных бедных, но поедают их жизнь, присваивая не только их рабочее время, но время вообще. В этом плане фильм «Время», изображающий мир, в котором верхи и низы отличаются прежде всего наличным временем жизни, верно отражает ситуацию. Недаром немецкие экономисты Р. Хикель и Ф. Штрикштрок называют глобальный капитализм «Killer Kapitalismus». Те же экономисты, как, впрочем, и многие другие, подчеркивают: пока существовал СССР, глобализация не просто тормозилась, а не могла реализоваться как таковая. После 1991 г. капитализм в его финансиализированной форме, словно отбрасывающей материальную базу, сорвался с цепи, сметая стабильность, занятость, минимальную зарплату и многое другое. Показательно, что в первое же десятилетие после «ухода» СССР (1992–2002 гг.) Запад резко сократил помощь слаборазвитым странам и столь же резко сократил инвестиции. Потребность противостоять Советскому Союзу в Азии и Африке, демонстрировать добрую волю по отношению к странам и народам отпала. Удивительно ли, что к 2002 г. уровень дохода на душу населения в 81 слаборазвитой стране снизился.

Швейцарец Жан Зиглер пишет по этому поводу: «С падением берлинской стены, распадом СССР и частичной криминализацией бюрократии КНР произошел взлет глобализации, а с ней — прекаризации рабочей силы и занятости и разрушения социальной защиты». Не случайно появился новый термин — «прекариат». «Precarious» по-английски это «хрупкий». Речь, напомню, идет о растущем слое людей, имеющих случайную работу — несколько часов в день, причем далеко не каждый день, а следовательно, не имеющих никаких социальных гарантий. Неизъяснимая хрупкость их бытия и делает их прекариатом.

Прекариат — один из результатов глобализации как войны богатых против бедных, против общества (недаром Тэтчер, этот тупой таран неолиберализма, говорила, что нет никакого общества, есть лишь мужчины и женщины). На одной стороне — прекариат, обитающий в предбаннике социального небытия, с другой — богатство. Вот несколько цифр, которые имеет смысл напомнить.

Состояние 15 самых богатых людей мира превосходит ВВП всех стран Африки к югу от Сахары за вычетом ЮАР. 225 самых богаты семей планеты обладают 1 трлн, долларов — на полтриллиона больше, чем нижняя половина (47 %) человечества. Францией в 2017 г., как и в 1937 г., правят/экономически владеют 200 семей. В сегодняшней Швейцарии верхушка — 3 % населения — имеет столько же, сколько остальные 97 %; 300 швейцарских сверхбогачей владеют 374 млрд, швейцарских франков. Растущее неравенство характеризует не только Север, но и Юг. Так, в одной из наиболее развитых стран Юга, в Бразилии, 2 % собственников контролируют 43 % обрабатываемых земель, а 4,5 млн. сельских тружеников земли вообще не имеют. И дело здесь не только в растущем разрыве, а в том, что огромная часть населения в условиях финансово-капиталистической глобализации вообще лишается каких-либо перспектив развития и обречена на деградацию, натурализацию/архаизацию экономики и рост бедности. Развитие здесь сводится к регрессу. Я уже не говорю о том, что одна из целей неолиберальной глобализации — уничтожение национально-государственной идентичности и подмена ее идентичностью регионов и меньшинств разного рода. Верхушка глобального мира в экономическом плане — это пирамида транснациональных корпораций (ТНК), многие из которых более могущественны, чем целые государства. Масштаб финансовой активности «Дженерал Моторе» превосходит ВВП Дании, а «Эксон Мобил» — Австрии.

В 2011 г. трое сотрудников цюрихского Политехнического института опубликовали работу «Сеть глобального корпоративного контроля» — результаты исследования 60 тыс. корпораций и их «дочек». Было выявлено ядро — 737 ТНК, контролирующих 80 % мировых финансов и суперядро — 147 ТНК, контролирующих 40 % мировых финансов. У суперядра есть сверхядро — 27 ТНК, и эта «матрешка» — самая богатая и влиятельная.

Если учесть, что Север контролирует 82 % мировой торговли, то шансы Юга весьма и весьма призрачны. Тот же Ж. Зиглер приводит в качестве примера историю с производством масла в Зимбабве. Всего за пять лет, с 1991 по 1996 г. оно сократилось на 92 %, т. е. эта отрасль была убита из-за невозможности конкурировать с сельским хозяйством Севера: правительства стран ОЭСР субсидируют свое сельское хозяйство на сумму 355 млрд. долл, в год. Как может Зимбабве конкурировать с таким монстром? «Как школьнику драться с отборной шпаной» (В. Высоцкий). А ведь в свое время на конференции в Марракеше (Марокко) представители Севера пообещали слаборазвитым странам быструю либерализацию глобальных сельхозрынков таким образом, что страны Юга будут извлекать выгоду из глобализации.

Но дело даже не в уничтожении целых отраслей и стран, речь идет о том, что огромная часть мирового населения объявлена нерентабельной. Появились два термина: «наименее развитые страны» (термин введен в 1971 году, иногда их еще называли «Четвертым миром», но ведь сейчас нет Второго мира, Третьего мира, сейчас вроде единый мир?) и «нерентабельное население». Что такое страны с нерентабельным населением? Это 48 стран с населением 640 млн. человек, т. е. 10 % мирового населения названы нерентабельным. Что значит назвать кого-то нерентабельным? Значит, по сути дела, отказать в праве на существование. Это даже не Untermensch, унтерменши имеют какое-то, пусть условное и минимальное право на существование; нерентабельные, Homo nonrentabilis, по сущности, по определению не должны существовать — они не вписываются в глобальный мир, они там лишние (едоки и т. д.).