Евгений Барсуков - Тактика и стрельба артиллерии

В приказе добавлялось, что «Указания» полезны и для пехоты.

«Наставление» 1917 г. (ч. III, § 111) при обороне укрепленной полосы требовало от артиллерии: иметь на основных наблюдательных пунктах схему целей, табель стрельбы и журнал наблюдений, причём находящийся на наблюдательном пункте обязывался «указать как на местности, так и на плане цели, районы, наблюдаемые и не могущие быть обстрелянными».

Насколько. серьезное значение придавалось службе наблюдения в русской артиллерии, показывает, между прочим, следующая телеграмма инспектора артиллерии Западного фронта (инспартзап), отправленная инспектору артиллерии 10-й армии 9 сентября 1917 г. [9] ЦГВИА, 174–754. л. 764 и 765. : «…На наблюдательном пункте не было офицера, а находившийся солдат не был ориентирован в обстановке и лежащих на нём обязанностях наблюдателя. Офицер-наблюдатель (в передовых частях 134-й пехотной дивизиями) не имел схем заградительного огня и не знал расположения пехоты в районе батарей своего дивизиона. Журнал наблюдений был составлен наскоро и не мог служить показателем планомерной работы». Дальше инспартзап напоминает. в своей телеграмме: а) о необходимости офицерского дежурства: на главных наблюдательных пунктах — не менее 1 офицера на дивизион, на остальных наблюдательных пунктах — дежурные, подготовленные начальниками и ориентированные в обстановке; б) о необходимости иметь на каждом наблюдательном пункте журнал наблюдения, схему заградительного огня, схему расположения ответственных целей батарей с пристрелочными данными, чертеж поля видимости и панораму впереди лежащей местности; в) о том, что каждый артиллерийский начальник обязан знать расположение своей пехоты в районе действия своей артиллерийской части.

ЖУРНАЛ НАБЛЮДЕНИЯ ПРОТИВОБАТАРЕЙНОЙ ГРУППЫ С НАБЛЮДАТЕЛЬНОГО ПУНКТА № 1

Вычерчивание полей видимости и зарисовка артиллерийских панорам, в особенности последних, не получили широкого распространения… И если они исполнялись, то в большинстве случаев крайне неохотно, так как на практике во время войны почти не пользовались ни полями видимости, ни панорамами, так как последние пригодны лишь для того единственного наблюдательного пункта, на котором они были составлены. Увлечение зарисовкой перспективных панорам, возникшее во вовремя войны с Японией, прекратилось приблизительно в 1908–1910 гг. В позиционный период мировой войны оно вновь возродилось, но не надолго: «панорам требовать нельзя» — так категорически указывало «Наставление для борьбы за укреплённые полосы» 1917 г. (ч. III, § 111). Инспартзап, повидимому, упустил из виду это указание; иначе он в своей телеграмме от 9 сентября 1917 г. (приведённой выше), не предъявил бы требования иметь на каждом наблюдательном пункте панораму впереди лежащей местности.

Согласно тому же «Наставлению», для взаимного ориентирования войск и для целеуказания схемы, составляемые в управлении (штабе) начальника артиллерии каждого корпуса (а согласно ч. III «Наставления» — в штабе дивизии), должны были захватывать приблизительно 3–4 км тыла своего района обороны и 5–7 км у противника, а по фронту, кроме своего участка, еще по 2 км влево и вправо. На схему переносились данные фотографического плана, неприятельские и свои окопы с указанием номерных участков (целей), ориентиры, названия, наблюдательные пункты противника и его обнаруженные батареи. К схеме прилагалась ведомость с описанием номерных участков (целей) и указанием назначенных для стрельбы по ним (пристрелявшихся) своих батарей.

Расположение своих батареей и наблюдательных пунктов наносилось точно только на те схемы, которые передавалась начальствующим лицам, не ниже командиров полков и артиллерийских дивизионов. Прочие начальники отмечали лишь районы батарей, работающих на их участке.

Указанные схемы передавались для руководства всем артиллерийским и пехотным начальникам. Артиллерийские начальники дополняли полученные схемы нанесением на них расположения своих батарей и наблюдательных пунктов. Брать схемы на передовые наблюдательные пункты, в передовую разведку или при движении в атаку воспрещалось.

Схемы изучались в применении к местности всеми артиллерийскими и пехотными офицерами, а также наблюдателями, и служили основой целеуказания и взаимной ориентировки.

Начальникам артиллерии корпуса и дивизии, командирам артиллерийских групп и дивизионов предлагалось изучать особенно тщательно эти схемы и вообще весь план действий артиллерии. При этом обращалось внимание на то, что только при условии тщательного изучения плана артиллерийских действий в связи с общим планом боевой операции данного войскового соединения и при условии надлежащего проявления инициативы артиллерийскими начальниками возможно достигнуть необходимой гибкости в управлении огнём артиллерии.