Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 1]

В первую очередь рассматривались военнопленные, заявлявшие о репрессиях родственников органами НКВД, добровольно сдавшиеся в плен, а также выдавшие на первых допросах полезную информацию. Так, из лагерей советских военнопленных на территории Финляндии были отобраны 2136 человек, представлявших интерес для гестапо и абвера [210] Христофоров В. С. Контрразведка ВМФ СССР. 1941–1945. М., 2015. С. 230. .

Подготовка засылаемых агентов была качественной и включала в себя многие дисциплины, такие как лыжные тренировки, работа с картой и компасом, радиодело, шифрование, финский язык, диверсионное дело и пр. Обучение включало в себя различные аспекты нахождения и деятельности агента на территории СССР. Шпионов тщательно инструктировали по таким вопросам, как: легенда прихода в СССР, использование документов, поведение в населенных пунктах, подбор квартир, вербовочные категории граждан, отношение к женщинам и поведение на допросах в следственных органах.

Перед забрасываемой агентурой ставились довольно обширные и серьезные задачи. Первая (разведывательная) группа задач:

• сбор сведений о местонахождении штаба армии в Мурманске и фамилиях командиров;

• вопросы питания частей Красной Армии, флота и гражданского населения;

• результаты бомбардировок Мурманска;

• содержание объявленных населению последних приказов и постановлений советских органов по городу;

• местонахождение военных складов и система их охраны;

• возможность разгрузки больших транспортных судов в Териберке и пути доставки грузов из Териберки в Мурманск;

• минирование входа в Кольский залив, изменение фарватера;

• вопросы ремонта судов на заводе «Севморпуть»;

• типы выпускаемой предприятиями продукции, количество привлекаемых рабочих;

• вопросы переправы войск, боеприпасов, продовольствия из Мурманска через залив;

• наличие железнодорожной ветки на Ваенгу;

• расположение аэродромов, типы самолетов, гражданство летчиков;

• вопросы расширения Мурманского порта и строительства новых причалов;

• наличие льда в заливе при приливах;

• наличие в окрестностях Мурманска лагеря военнопленных финнов и немцев, фамилии офицеров;

• местонахождение судов тралового флота;

• наличие ледоколов в мурманском порту;

• возможности строительства шоссейных дорог, в том числе до Рестикента;

• возможность прохода сторожевых судов ночью в Мурманск за топливом;

• типы дислоцированных войск на Мурманском направлении;

• возможность пребывания английских войск в районе Мурманска, их количество;

• необходимые документы для приобретения железнодорожного билета из Мурманска на юг;

• возможность движения пассажирских поездов с юга и на юг;

• возможность возвращения эвакуированного населения;

• получение трех последних номеров газеты «Полярная правда» [211] Из обзора особого отдела НКВД Северного флота о подрывной деятельности спецслужб финских разведорганов на северном участке фронта от 27 мая 1942 г. // Органы Госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне: сб. документов. Т. 3. Кн. 1. М., 2003. С. 492. .

Вторая группа задач имела диверсионный характер и подбиралась индивидуально для каждого агента.

Третья группа целей, ставившихся перед шпионами, — вербовочная. Финская разведка, еще в процессе обработки вербуемых, тщательно выясняла контакты последних, и брала на учет все имевшиеся и потенциальные связи будущего агента, что было достаточно опасно, поскольку, например, в случае провала, финская разведка могла обойтись и без его участия.

Кроме того, финская разведка активно готовила агентуру для внедрения в действующую армию. Агентура направлялась в ближний и глубокий тыл Карельского и Ленинградского фронтов: города Беломорск, Сегежу, Пудож, Мурманск, Кандалакшу, а также населенные пункты Ленинградской, Архангельской, Мурманской и Вологодской областей.

Для выполнения задания разведчикам отводилось несколько недель, в отдельных случаях срок выполнения задания увеличивался до месяца. По истечении указанного срока шпион должен был вернуться обратно, при этом финны настаивали на возвращении агентуры даже в том случае, если задание выполнено не полностью или вовсе не выполнено.

Заброска агентов производилась различными путями: самолетами (характерно больше для переброски агентов из числа петрозаводской и архангельской групп) и пешим порядком в глубокий и ближний тыл Карельского фронта. Благодаря сложности рельефа, протяженности фронта на северном участке боевых действий, а также из-за того, что на Мурманском и Кандалакшском направлениях имелись «дыры» в линии фронта, поэтому заброска шпионов осуществлялась в основном пешим порядком. Особенно уязвимым в Заполярье и, следовательно, перспективным для переброски вражеской агентуры, был сложный в плане осуществления контроля участок фронта в районе Рестикента.

Однако финская разведка ошибочно полагалась на слабый контроль и беспечность в тылах и прифронтовой полосе.

Советские контрразведчики в ходе работы установили, что засылаемые агенты используют три варианта легенды: побег из лагеря военнопленных, появление в тылу, саморазоблачение как агента финской разведки. Работники госбезопасности отмечали, что финская разведка очень тщательно подходила к вопросу отработки легенд, однако просчитывалась в своем знании советской действительности [212] Директива НКВД СССР № 389 о мерах по розыску и аресту агентов финской разведки, обучавшихся в Петрозаводской разведшколе о 13 сентября 1942 г. // Органы Госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне: сб. документов. Т. 3. Кн. 2. М., 2003. С. 238. . Существенным затруднением для противника было отсутствие точных данных о номерах, названиях и местах дислокации воинских учреждений, которые в СССР очень часто менялись в качестве предупредительной меры. Поэтому документы финской разведки не могли легализовать шпиона на советской территории.

В этой связи показателен эпизод, связанный с задержанием Особым отделом НКВД 14-й армии 14 апреля 1942 года группы разведчиков, переброшенной в район Рестикента с целью проникновения в Мурманск. В состав отряда входили агенты Шабанов, Аристов и Вербицкий — бывшие красноармейцы, сдавшиеся ранее в плен противнику и завербованные в декабре 1941 года в лагерях для военнопленных под г. Оулу, а затем подготовленные в рованиемской разведшколе под руководством капитана финской разведки Паатсало для осуществления разведывательной работы.

При задержании у шпионов были изъяты советские деньги на сумму 7 400 рублей, два пистолета и револьвер, три финских ножа, два компаса и снотворное вещество как в таблетках, так и в ампулах, которое, с целью хищения секретных документов, нужно было использовать при необходимости. Каждый из них был снабжен красноармейской книжкой на вымышленные персональные данные, а также справкой с печатью и штампом эвакогоспиталя (№ 990 и № 1443) о том, что находился на излечении и освобожден от строевых занятий сроком на 15 дней с амбулаторным лечением в батальоне выздоравливающих в г. Мурманске. Агент Вербицкий помимо указанных документов имел также чистый бланк командировочного удостоверения с подписями и печатью. Все их документы были выполнены качественно, однако финская разведка, очевидно, не обладала объективной оперативной информацией об общих контрразведывательных мерах в войсках и соединениях Карельского фронта (перемена мест дислокации воинских учреждений, их названий, номеров и т. п.). Известно, что Шабанов до ареста пытался узнать, где находятся госпиталь № 990 и 715-й стрелковый полк 122-й стрелковой дивизии, которые были указаны в его поддельных документах. Шпиону удалось выяснить, что госпиталь № 990 располагался на тот момент в Кандалакше, а 715-й стрелковый полк в декабре находился южнее озера Нижний Верман на Кандалакшском направлении. Таким образом, имевшиеся на руках диверсантов документы давали им возможность проникнуть в город, но для пребывания в самом Мурманске и тем более для дальнейшей легализации и продолжения службы они не годились [213] Из обзора особого отдела НКВД Северного флота о подрывной деятельности спецслужб финских разведорганов на северном участке фронта от 27 мая 1942 г. // Органы Госбезопасности СССР в Великой Отечественной войне: сб. документов. Т. 3. Кн. 1. М., 2003. С. 495. .