Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 1]

Когда Магдочка пошла на работу, Бодекер сам спросил: «А Ваш муж, где работает, какая у него специальность?» Магдочка ответила: «Мой муж инженер». Бодекер говорит: «Вот и хорошо, я ему дам хорошее место».

С тех пор Виктор Александрович стал работать на том заводе вместе с Магдой. Магдочка была вошла (так в тексте. — Сост.) в такое доверие к Бодекеру, что знала все секреты, ведь она хорошо говорила на немецком языке. Все это она передавала Виктору Александровичу, а ему все важно было знать. Он знал все: когда приезжают военные моряки, когда уезжают и куда направляются. А Виктор Александрович все это передавал дальше.

Например, на заводе был потоплен док. Бодекер был очень огорчен и говорит Виктору: «Герр Виктор, Вы понимаете, что у нас делается на заводе? Это что-то ужасное».

Вот так они работали.

Где-то в конце августа или в начале сентября Виктор Александрович говорит Магдочке: «Магдочка, очень мне нужно сегодня поехать за Ингул. Мы с вами туда обязательно должны поехать вместе. Вы мне будете помогать потому, что у меня там будет свидание». Они сели на велосипед и поехали за кладбище, там проходила река Ингул. Там они были долго. Магда купалась в реке, а Виктор Александрович с этим человеком, с которым они должны были встретиться, лежали на берегу. Магда следила за ними, чтобы в случае чего сразу дать сигнал. Они так увлеклись разговором, что даже забыли о Магдочке. Потом они приезжали домой, Магдочка уже была больна. У нее была температура 39о или выше. Надо было вызывать врача. У нас знакомым врачом была врач-туберкулезник Любченко. Я уже тогда вызывала врача. Любченко пришла, посмотрела и сказала: «У Вас очень высокая температура». У нее было острое воспаление легких. На следующий день Любченко пришла к нам и говорит, что ей, мол, очень трудно, что нет никаких медикаментов, «обратитесь к немецким врачам». Силами Бодекера и капитана Гассельмана к нам пришел доктор Вегнер. Он доставал лекарства и таким образом немного Магдочка поправилась. Она начала снова ходить на завод. Виктор ей говорит: «Ты, Магдочка, поправляйся, нужно обязательно, чтобы ты поправилась, ты нам нужна на заводе». Магдочка пошла снова работать. Она работала целую осень, до декабря месяца.

Потом однажды Магдочка приходит и говорит: «Бодекер переезжает в Одессу, забирает с собой весь служащий состав и все рабочие переезжают в Одессу». В то время Бодекер был адмиралом всего Черноморского побережья, всех верфей. Вот его и переводят в Одессу. «Он сказал, что меня берет с собой. Я ничего не ответила и сказала, что посоветуюсь со своим мужем». Виктор сказал: «Магдочка, это мне как раз кстати. Мне тоже нужно в Одессу. Ты скажи, что без мужа одна не поедешь, и я с тобой поеду в Одессу». На работе Магдочка сказала, что без мужа одна не поедет, что поедет только с мужем.

Бодекер сказал: «Очень хорошо. Герр Виктор тоже обязательно поедет в Одессу. На машине они поехали в Одессу. Там они устроились на работу. Там была большая контора, где работала Магдочка. На Новый год они приезжали в Николаев, а после праздников снова уехали в Одессу. Там они пробыли месяца три. Виктор в это время работал в порту, а Магдочка работала переводчицей у Бодекера. Она так вошла к нему в доверие, что стала чуть ли не его секретарем.

Как-то в это время ко мне вдруг приходит Гришка вместе с Сидорчуком [27] Сидорчук Александр Петрович (1913–1942) — член группы Лягина, ст. лейтенант госбезопасности. Погиб при проведении диверсии на территории Николаевского торгового порта. и говорит: «Нам нужно, чтобы Виктор Александрович немедленно вернулся обратно в Николаев. Он здесь очень нужен, а мы не знаем, как это сделать». Послать туда невозможно, очень большая слежка, очень большая охрана на дорогах. «Мы пришли к Вам, чтобы Вы нам помогли». Я сказала, что все, что я смогу сделать, то я сделаю.

Я начала действовать. В Одессу мне поехать уже было тоже очень трудно. Я вспомнила о Гофмане, который у меня жил и теперь был комендантом в городе. Но к нему попасть было очень трудно, потому что он охранялся солдатами и к нему никого не пускали. Когда я пришла, напрасно я говорила, что он меня знает что у меня к нему очень важный вопрос, меня не пускали. Но, очевидно, он услышал шум, открыл дверь и говорит: «Это Вы, фрау Дуккарт?» Он пригласил меня в кабинет и спросил, чем он может служить. Я сказала, что получила извещение из Одессы, и мне сообщили, что моя дочь сильно заболела, что меня вызывают к ней и что мне необходимо поехать в Одессу, но я не могу туда поехать, не могу добиться разрешения на выезд.

Он сказал своему секретарю: «Напиши пропуск». Секретарь написал большой пропуск на автобус, и я с пропуском пришла домой. Дома меня ожидал Гриша Гавриленко. Я ему показала пропуск и сказала, что завтра еду в Одессу.

Я поехала в Одессу. Меня привезли к самому зданию, где была расположена контора. Я пошла к Магдочке и застала ее в постели, оказывается, она действительно заболела. Виктора не было дома. Вечером, когда он пришел с работы, он удивился моему приезду, а я сказала ему: «Я приехала за тобой». Мы решили ехать в Николаев. Я обратилась за разрешением на выезд к капитану Гасельману. Он сказал, что «фрау Магда поправится, мы ее пока отпустим, а Виктора Александровича мы не можем отпустить, он нам очень и очень нужен». Я ему тогда сказала, что Магдочку беру с собой, а ведь она без «гepp Виктора» не уедет. Я пришла домой и сказала об этом Виктору. Он сказал: «Нужно идти к Бодекеру». Вначале Бодекер сказал: «Пусть фрау Магда поедет, а герр Виктор не может поехать». Потом он согласился, чтобы они оба поехали в Николаев, а потом по выздоровлении Магдочки немедленно вернулись в Одессу. Потом я говорю: «Мне нужен будет пропуск». Он дал нам большие пропуска на 3 человека, и мы поехали на автобусе обратно в Николаев. Это было уже зимой.

Когда мы подъехали к дому, Гриша стоял у парадной и ходил взад-вперед и ждал нас, потому что он знал, что в этот день мы должны были приехать.

После этого ни Виктор ни Магдочка в Одессу не вернулись, остались в Николаеве.

Виктор продолжал работать на заводе. Магдочка работала в это время или нет — не помню. Она в это время болела.

В это время мы жили на Шевченко, 61. Потом пришли немцы и объявили, что мы должны выбраться, потому, что этот дом будут занимать немцы. Когда мы выбрались, немцы этот дом заняли.

Виктор Александрович говорит: «Нам нужно обязательно такой дом выбрать, где мы были бы одни», потому что этот дом, где мы жили, был двухэтажный, в нем было два квартиранта. Поэтому Виктор сказал, что нужно найти такую квартиру, где мы были бы одни. Они с Магдочкой нашли дом на Черноморской, 5. Там они сделали большой ремонт.

Да, в тот дом, где мы жили, поселился доктор Шарта с женой. Жена доктора Шарта была несимпатичной, отвратительной женщиной. Она всеми силами добивалась узнать, кто такой Виктор Александрович, но она не могла этого знать. Мы никогда ни о чем с ней не говорили. Она однажды устроила даже именины мужа, пригласила Виктора Александровича, но он не пошел к ней. А когда мы пришли к ней, у нее был один только гость — следователь. Так что Виктор, очевидно, предвидел это.