Карем Раш - Небываемое бывает

Другой пример. Константин Станюкович в одиннадцать лет дрался на бастионах Севастополя в Крымскую войну. Он был потомственным моряком — сыном известного адмирала. За оборону Севастополя получит серебряную медаль на георгиевской ленте, а после войны поступит в Морской кадетский корпус.

Рано мужали гардемарины — эти расторопные и веселые мальчишки на палубах, окутанных пороховым дымом. Не угас в русских вооруженных силах беззаветный дух потешных полков Петра, его отважных юных стольников. Биографии Головнина, Грейга, Станюковича не исключение.

Вот что Достоевский выскажет позже о юношестве: «Русские мальчики» — это образ, это идея... Они не станут тратить время на расчеты — поступят, как велит им совесть, часто даже будучи уверенными в самых ужасных для себя последствиях... В минуты опасности для отечества оставляют дом, невесту, мать — и идут добровольцами, ополченцами, чтоб стать героями Бородина; забывают о своей тысячелетней родословной, и благах, и привилегиях, кои она им обеспечивает, обрекая, себя па виселицу, на кандалы, выходят на Сенатскую площадь, ибо честь и слава отчизны, освобожденной от крепостного права и подчинения немецкой чиновной бюрократии, для них превыше благ и привилегий спокойного ничегонеделания; это они бредут тысячи верст пешком по матушке России в Петербург, чтобы за несколько лет стать гордостью российской науки...

Нетерпеливы русские мальчики, им хочется сразу всего, одним разом либо пристукнуть весь мир зла и несправедливости, либо обнять и жизнью своей защитить его красоту от прихлопывания других. Все или ничего...

Но сердцем, но страстью, но провидением душевным, но убежденной устремленностью бескорыстия им открывается многое и такое, чего не возьмешь простой ученостью и усидчивостью»...

Чтобы флот и армия были сильны и держава необорима, необходимо, чтобы юношей воспитывали мужчины, ибо воспитание, как сказал Мономах в своем поучении, есть «мужеское дело».

Немало героических страниц в историю державы вписано и советскими моряками. Недавно довелось побывать на сторожевом корабле «Беззаветный» — том самом, что в феврале 1989 года чуть ли не в виду Южного берега Крыма «вытолкнул» из наших вод американский крейсер «Йорктаун». Для того чтобы навалиться на корабль, которому трижды уступаешь в водоизмещении, надо обладать главным свойством «русских мальчиков» — беззаветностью.

«Беззаветный» ждал американцев у Босфора. Когда крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» вошли в Черное море, наш корабль последовал за ними. Американцы прошли малоазийскими берегами Турции, миновали Батуми и по периметру вдоль кавказских берегов стали приближаться к Крыму. Около Поти к «Беззаветному» присоединился наш небольшой сторожевой корабль, который уступал американскому эсминцу «Кэрон» в водоизмещении в шесть раз. На траверзе мыса Сарыч, приближаясь к Севастополю, янки не вошли, а «вломились» в наши воды. Старший лейтенант Александр Мусько был в то пасмурное утро вахтенным офицером и видел с ходового мостика всю картину.

— Мы ему сигналим, что он нарушает, а они: «Мы не нарушаем, осуществляем мирный проход».

— Ну а дальше что? — спрашиваю.

— Вся команда с фотоаппаратами высыпала на верхнюю палубу и улыбается.

Когда высыпала, до навала или после?

— Нет, — говорит старший лейтенант, — после навала их как ветром сдуло...

Командира корабля В. Богдашина не было в Севастополе, и я разговорился еще с одним участником инцидента — старшим помощником капитаном 3 ранга Валерием Куликовым. Вот что он добавил к рассказу Мусько:

— «Йорктаун» знаем давно. Это он потопил ливийский катер во время атаки американцев на Триполи. Американский крейсер, сбивший иранский пассажирский «Боинг» над Персидским заливом, — точная его копия. Это бывалые крейсера, как бы первые зачинщики, когда идет игра мускулов. Много раз предупреждали американцев, что они нарушили границу, но те и не думали менять курс. Ветераны флота стыдят нас, мол, мы не позволяли никому унижать достоинства державы, а вы, молодежь, честь родного флага не можете отстоять. Били же, говорят, мы фашистов, неужели вам не под силу проучить эту «жевательную резинку». Каково такое слушать... И в самом деле обнаглели, чуть не на пляжи лезут. Так вот, высыпали они, значит, на верхнюю палубу с камерами... Мы все ближе и ближе. Снимать снимают, а пушки на нашу командирскую рубку наведены. Начальник штаба флота, вице-адмирал Селиванов, командует: «Наваливайтесь! Выталкивайте их вон из наших вод!» Селиванов мужик настоящий, в Средиземном море эскадрой командовал, ему это миндальничанье с хамами давно поперек горла... Приказ есть приказ. Первым бросился на эсминец «Кэрон» храбрый «потиец». «Беззаветный» на скорости пять узлов настиг «Йорктаун» и ударил скулой ему в корму. Американцы — врассыпную. У нас все орудия заряжены. Команда молчалива и собранна. Никогда не видел, чтобы матросы так хорошо работали. Мы ему три ракеты «Гарпун» поломали, леера и трап снесли. Чтоб удар был поувесистей, выпустили чуть якорь. Таранили так, что якорную цепь как ножом срезало. (В музее флота я потом видел звено от якорной цепи. Событие это стало сразу историческим. Ведь со времен войны моряки наши характер не показывали. — К. Р. ) Потом Селиванов командует, если курс не меняет, ударьте еще раз. Ну мы и не стали раздумывать. Навалились снова. Конечно, и сами помялись. Крейсер в три раза больше нашего «Беззаветного». Сообщаем в штаб, что на «Йорктауне» выпустили вертолет и готовят к взлету. Адмирал в ответ: «Как взлетит — сбивайте!» «Есть!» — отвечаем. Приготовили орудия. С таким адмиралом можно служить. Американцы то ли поняли наконец, что зарвались, то ли нервы не выдержали, но вертолет не подняли и курс сменили. Скандал, разумеется, но не все же божья роса?..

На прощание стали с Куликовым сравнивать Советский и американский флоты. Старпом сказал с убеждением:

— По технике они, может, кое в чем и обходят нас, но духом мы сильней. Это каждый матрос чувствует...

После инцидента американцы заметно вежливее стали. Командир крейсера «Азов» капитан 2 ранга Владимир Васюков позже подтвердил:

— «Йорктаун» из боевого охранения авианосца «Корал си». Командира после того случая сняли. Раньше они приблизиться не давали к авиаматке, как говорится, на пушечный выстрел. Ну прямо-таки борт в борт и как бы отпихивали от авианосца. А после, навала держатся на почтительном расстоянии, дескать, кто знает, что на уме у этих русских с их таинственной славянской душой. Да и моряки наши не только на «Беззаветном» приосанились: для того Родина и поставила нас па рубежи, чтоб дозор держать неослабно...

Близится трехсотлетие русского военного флота. Он зародился в битве за устье Дона, когда понадобились суда для осады Азова. 20 октября 1696 года боярская дума утвердила указ двадцатичетырехлетнего Петра и вынесла «приговор»: «Морским судам быть». Этот день принято считать началом русского военного флота. За триста лет (кроме Цусимы) русский флот не потерпел ни одного поражения. Бывают разгромы, которые приносят не меньше славы побежденным, чем победителям. Цусима — одна из таких битв. Наши моряки умирали, не спуская флага. Против эскадры японцев шли только «Варяг» и «Кореец». Открывая кингстоны, они не были побеждены морально.