Руслан Скрынников - Дуэль Пушкина
- Название:Дуэль Пушкина
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:«Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ»
- Год:1999
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:5-86789-044-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Руслан Скрынников - Дуэль Пушкина краткое содержание
Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского Гуманитарного фонда (РГНФ), проект № 98-04-16376.
Дуэль Пушкина - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
26 января
Полагают, что Вяземская точно передала обстоятельства и характер своего разговора с поэтом на вечеринке 25 января. Но что-то «заставило Пушкину в разговоре с Вяземской исказить действительное положение дел, сказав, что письмо уже послано», тогда как на самом деле письмо Геккерну было отправлено не вечером 25, а утром 26 января [1528]. Это мнение разделяет Я.Л. Левкович. По её предположению, Пушкин написал письмо Геккерну 25, а отослал 26 января [1529]. Но эти догадки произвольны и противоречат показаниям ранних и достоверных источников. Пушкин нисколько не хитрил, сообщая Вяземской о том, что Дантеса ждёт дома отправленное им, Пушкиным, письмо.
Вяземский, прежде чем отдать автограф Нессельроде, скопировал текст и снабдил свою копию пометкой: «Копия с собственноручной копии письма Пушкина к Министру Геккерну (посланного к нему, вероятно, в понедельник 25 января 1837 г.)» [1530]. В своих февральских письмах 1837 г. князь Пётр безоговорочно подтвердил, что Пушкин отослал письмо Геккерну в понедельник 25 января, а «вторник прошёл в переговорах» [1531]. Видимо, со слов Геккерна прусский посланник Либерман в официальной депеше королю от 30 января писал о Пушкине: «В прошлый понедельник (25 января. — Р.С. ) он отправил нидерландскому министру новое письмо» [1532].
Послание Геккерну было написано в состоянии крайнего гнева. 26 января к Пушкину вернулось душевное равновесие. В этот день он изготовил новую версию отправленного накануне письма. Какую цель он преследовал? Ответ на этот вопрос даёт его ноябрьское письмо, заканчивавшееся словами: копию письма «сохраняю для моего личного употребления» [1533]. Копия 26 ноября предназначалась для личного употребления, а точнее — для оповещения общества. Письмо по версии 26 января было изготовлено в двух экземплярах. Во второй копии дата была исключена как несущественная деталь. Письмо приобрело значение публичного обращения к обществу.
Пушкин отнюдь не искажал истину, сообщая Вяземской об отсылке письма 25 января. В искажении действительности следует упрекнуть, по-видимому, не его, а Геккерна. Утреннюю почту, сданную накануне вечером, столичные почтальоны доставляли от 10 до 11 часов утра. Память изменила дипломату. 30 января 1837 г. в отчёте голландскому министру иностранных дел Верстолку он писал: «…прошлый вторник (сегодня у нас суббота), в ту минуту, когда мы собирались на обед к графу Строганову… я получил письмо от господина Пушкина» [1534]. Обеды начинались в 5—6 часов. Таким образом, по версии барона, он получил письмо не утром, а вечером. Исправление понадобилось, чтобы объяснить, чем было вызвано промедление в 7—8 часов. По дуэльным правилам дворянин, получив картель, должен был немедленно дать ответ. Но письмо Пушкина не содержало формального вызова, и потому Геккерн не спешил.
С утра 26 января Пушкин взялся писать ответ на любезное письмо старого боевого генерала К.Ф. Толя. Генерал хвалил «Историю Пугачёвского бунта» и благодарил поэта за то, что тот воздал должное заслугам забытого генерала Михельсона, его сподвижника. Пушкин отвечал: «Его заслуги были затемнены клеветою; нельзя без негодования видеть, что должен он был претерпеть от зависти и неспособности своих сверстников и начальников». Малое слово сочувствия генерала, весьма далёкого поэту, неожиданно превратило его в символ грядущего торжества справедливости, в глашатая общества, и Пушкин сочувственно откликнулся: «Как ни сильно предубеждение невежества, как ни жадно приемлется клевета, но одно слово, сказанное таким человеком, каков Вы, навсегда их уничтожает. Гений с одного взгляда открывает истину. Истина сильнее царя» [1535]. В письме к Толю Пушкин непроизвольно выразил собственные переживания того дня. Честь, оскорблённая клеветой, судьба гения и истина — об этом думал Пушкин перед поединком.
Покончив с почтой, он отправился к Тургеневу. 28 января последний писал: «…третьего дня провёл с ним часть утра; видел его весёлого, полного жизни, без малейших признаков задумчивости: мы долго разговаривали о многом и он шутил и смеялся». В дневнике Тургенев записал: «26 января. Я сидел до 4-го часа… успел только прочесть Пушкину выписку из парижских бумаг». Поэт принёс Тургеневу в подарок «Поэмы и повести» в 2-х частях с дарственной надписью. Друзья не успели сделать срочную работу и, видимо, договорились встретиться ещё раз. Однако планы Пушкина изменились, и он прислал Тургеневу записку: «Не могу отлучиться. Жду вас до 5 часов». Кажется, записка не застала Тургенева дома, так как он после 3 часов дня ушёл к Бравуре, а от него на обед к Софье Шаховской, которая «поручила прислать шелков из Парижа» (Тургенев собирался во Францию) [1536].
Днём 26 января Пушкин, не дождавшись ответа от Геккерна, стал проявлять беспокойство.
Почта доставила письмо Пушкина в голландское посольство с утра. Барон Геккерн не знал, на что решиться, и надеялся, что Пушкин успокоится и его вновь удастся отговорить от дуэли. Однако во второй половине дня произошло что-то такое, что вынудило дипломата признать тщетность своих усилий и принять вызов.
В письме в Москву В.Ф. Вяземская как бы мимоходом упомянула о том, что на другой день после раута 25 января «Пушкин отправился на бал к графине Разумовской. Постучавшись напрасно в дверь всего семейства Г[еккерна], он решил им дать пощёчину, будь то у них (на дому) или на балу» [1537]. Итак, 26 января Пушкин, прождав до 5 часов, явился на порог дома Геккернов и громко постучал в дверь «всего семейства». Угроза публичного скандала положила конец колебаниям посла. Поединок стал неизбежен.
Связанный честным словом, Пушкин не мог потребовать от Геккернов удовлетворения. В ноябрьском письме поэт саркастически предлагал дипломату найти выход из положения, «…чтобы не плюнуть вам в лицо». Согласно кодексу дворянской чести, плевок или пощёчина считались крайним, но отнюдь не зазорным средством защиты своего достоинства. В январском письме выражения были несколько смягчены. Послание к Геккерну заканчивалось фразой: «…Итак, я вынужден обратиться к вам, чтобы просить вас положить конец всем этим проискам, если вы хотите избежать нового скандала, перед которым я, конечно, не остановлюсь» [1538]. О каком скандале шла речь? Очевидно, дело не сводилось к пощёчине. Поэт жаждал публично обличить своего обидчика.
Очевидно, Пушкин не был допущен в голландское посольство. Но «стук в двери» возымел действие. Геккерн бросился к Строганову за советом. Опытный дипломат, Строганов мог использовать последний шанс, чтобы предотвратить кровопролитие. Но его совет положил конец колебаниям барона. Геккерн писал в письме голандскому министру Верстолку: «Я не хотел опереться только на моё личное мнение и посоветовался с графом Строгановым, моим другом. Так как он согласился со мною, то я показал письмо сыну, и вызов господину Пушкину был послан» [1539]. Согласно воспоминаниям А.И. Васильчиковой, получившей один из экземпляров пасквиля, посол показал Строганову письмо Пушкина, после чего «старец объявил решительно, что „за оскорбительное письмо непременно должно драться, и дело было решено“» [1540].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: