Руслан Скрынников - Дуэль Пушкина

Министр Блудов, основываясь на указе императора, прислал в Псков краткое предписание о погребении тела [1727]. Однако вслед за Блудовым в дело вмешался Бенкендорф. Его помощник Мордвинов уведомил псковского губернатора: «…имею честь собщить Вашему превосходительству волю государя императора, чтобы вы воспретили всякое особое изъявление, всякую встречу, одним словом, всякую церемонию, кроме того, что обыкновенно по нашему церковному обряду исполняется при погребении тела дворянина» [1728]. С этим посланием Пещуров ознакомил именно того человека, которого ни в коем случае нельзя было посвящать в тайну.

По прибытии во Псков Тургенев мог поместить тело усопшего в главный собор или любую из церквей. Паломничество ко гробу, оказание последних почестей усопшему, выражение горя были неизбежны. Псков был потрясён известием о ранении, а затем смерти поэта. Местное образованное общество почитало поэзию Пушкина и гордилось земляком.

Однако руки Тургенева были связаны. Он не осмелился перечить воле царя. 5 февраля в час пополуночи кортеж покинул Псков и направился в Остров. Псковичи узнали обо всём лишь наутро. В Острове гроб встретили городничий и исправник. Пушкин получил в провожатые ещё одного офицера.

Лошади были измучены. Тургеневу пришлось оставить свою кибитку вместе с почтальоном на последней почтовой станции. Под дрогами с телом пала лошадь. Дроги также пришлось оставить. У жандармского капитана были лучшие лошади, и в его кибитке Тургенев в три часа пополудни 5 февраля добрался до Тригорского, где смог отдохнуть после двух бессонных ночей и пообедать. Лишь в 7-м часу вечера гроб был доставлен в Святогорский монастырь подле Тригорского и поставлен в верхнюю церковь на ночь. С вечера мужики, присланные Осиповой из Тригорского, начали рыть могилу. Стояла морозная зима, и, чтобы выдолбить могилу в мёрзлой земле, понадобилось много времени.

6 февраля утром Тургенев с провожатыми отправился ко гробу в монастырь. Младшая дочь Осиповой в старости вспоминала, будто ей (в 14 лет) и сестре Маше (в 16 лет) довелось присутствовать на похоронах. Но её, по-видимому, подвела память. Тургенев записал в дневнике: «6 февраля, в 6 часов утра, отправились мы — я и жандарм!! — опять в монастырь, — всё ещё рыли могилу» [1729]. Тургенев выделил двумя восклицательными знаками сообщение, что на погребение отправились только двое людей, и никого более. В самом деле, он выехал в монастырь из спавшей усадьбы в 6 час. утра. Восход солнца в тот день падал на 7 час. 28 мин. Следовательно, церемония погребения совершалась в кромешной тьме. Надо было спешить, чтобы в монастырь не успели собраться соседи-помещики и народ.

После панихиды в 7 час. утра дядька поэта Никита Козлов и крестьяне опустили гроб в могилу. «Немногие плакали». Тургенев бросил горсть земли на гроб, промолвив изречение из Библии: «…земля еси» [1730]. Тело поэта было предано земле подле могилы матери.

А.И. Тургенев был в немилости у царя: его родной брат Н.И. Тургенев был одним из самых авторитетных руководителей тайного общества декабристов. Лишь отъезд А. Тургенева за границу помешал его участию в мятеже 14 декабря. Понятно, почему друг поэта, нечаянно ознакомившись с письмом Мордвинова, не осмелился нарушить царский приказ. Жандармский капитан настаивал на немедленном отъезде из Тригорского. Но Тургенев не мог уехать, не навестив дом Пушкина в Михайловском. Выехав из Тригорского, он прибыл на почтовую станцию, где «заплатил за упадшую под гробом лошадь» [1731].

15 февраля 1837 г. впервые за много лет Николай I на балу громко позвал Тургенева, поблагодарил и пожал ему руку. Формально он благодарил за подготовку исторических бумаг к печати, а фактически — за послушание. Тургенев получил разрешение ехать за рубеж [1732].

В отчёте тайной полиции за 1837 г. значилось, что в Петербурге «собрание посетителей при теле (Пушкина. — Р.С. ) было необыкновенное; отпевание намеревались делать торжественное, многие располагали следовать за гробом до самого места погребения в Псковской губернии». Однако жандармское «высшее наблюдение» предотвратило «неприличную картину торжества либералов» и «признало своею обязанностью мерами негласными устранить все почести, что и было исполнено» [1733].

Доносы тайной полиции по поводу заговора русской партии определили судьбу пушкинского архива. Цензура зорко следила за тем, чтобы ни одно «возмутительное» сочинение поэта не увидело свет. Неопубликованные произведения — стихи и проза, эпиграммы и письма — скапливались в потайных ящиках письменного стола, откуда они после кончины поэта могли разлететься по всей стране, подобно искрам гаснущего костра. Чтобы помешать этому, царь поручил Жуковскому опечатать сочинения Пушкина, разобрать их и сжечь все возмутительные, отдать письма авторам, а казённые бумаги вернуть в архив. Бенкендорф добился от царя указа, чтобы вместе с Жуковским рассмотрением бумаг и писем Пушкина занимался жандармский офицер, а отобранные для уничтожения бумаги были представлены на прочтение самому шефу III Отделения.

Двадцатидвухлетний Михаил Лермонтов был потрясён гибелью Пушкина и реакцией высшего света на трагедию. Он адресовал свои стихи «На смерть поэту» императору Николаю I. Стихам был предпослан эпиграф: «Отмщенья, государь, отмщенья!»

Нападки на смертельно раненного Пушкина продолжались. Когда Лермонтов пытался спорить с недоброжелателями поэта, он слышал в ответ слова: «весь высший круг общества такого же мнения»

В своей записке, поданной властям, Лермонтов точно воспроизвёл толки, услышанные им в великосветских гостиных после ранения поэта. Одни защищали Пушкина, «другие, особенно дамы, оправдывали противников Пушкина, называли его (Дантеса. — Р.С. ) благороднейшим человеком, говорили, что Пушкин не имел права требовать любви от жены своей, потому что был ревнив, дурен собою» [1734].

7 февраля Лермонтов написал новую концовку стихов «На смерть поэта». Он не побоялся бросить вызов придворной черни и трону [1735].

Лермонтов выразил общее настроение. Его стихи мгновенно распространились по всей России. Они стали грозным предостережением для тех, кто продолжал чернить покойного поэта.

Друзья Пушкина всеми силами старались положить конец злонамеренным слухам.

Сразу после поединка Жуковский задумал создать подробную историю дуэли Пушкина. С этой целью он составил конспективные заметки о дуэли, охватывающие весь период с начала ноября 1836 г. до начала февраля 1837 г. Реакция властей и забота о чести вдовы поэта помешали ему осуществить свой замысел и предать гласности собранный материал.