Серена Витале - Черная речка. До и после - К истории дуэли Пушкина

В своей первой депеше о дуэли от 30 января Ван Геккерен сообщал, что оснований для его отзыва нет. 2 февраля он пишет, что обстановка сложнее, чем ему представлялось вначале, и ставит вопрос о своём переводе. 3 февраля он сообщает, что спокойствие в Петербурге, кажется, возвращается.

Суббота, 4 марта 1837 г., Гаага

Секретно

Его превосходительству господину Министру иностранных дел

Согласно распоряжению Его Величества имею честь при сём возвратить Вашему превосходительству три депеши посланника в Петербурге относительно поединка его приёмного сына, приложенные к Вашему секретному докладу № 4 от 1-го сего месяца. Ожидая дальнейших особых известий об инциденте, Король посчитал нужным пока оставить этот доклад на рассмотрение, но вместе с тем замечает Вашему превосходительству, что барон Ван Геккерен, высказывая обеспокоенность в отношении того, что может ожидать его приёмного сына со стороны Императора, тем не менее не сообщает, в какую должность тот определён в России, хотя можно с достаточной долей уверенности считать, что он находится там на военной службе.

В связи с этим замечанием Его Величество сочли желательным получить разъяснения о том, что Вашему превосходительству известно на сей счёт, и узнать мнение Вашего превосходительства о том, как всё это, после натурализации названного сына и зачисления его в нидерландское дворянское сословие Указом № 76 от 5 мая 1836 года, согласуется со статьёй 66 Конституции, а также о том, повлияет ли всё это каким-либо образом на предложение, содержащееся в докладе Вашего превосходительства.

Имею честь сим известить Ваше превосходительство о воле Короля.

Государственный секретарь

Ван Доорн

Перевод с нидерландского из книги Ф. Суассо. С. 339—340

Король не готов оставить в этом деле всё как есть. В отличие от Ферстолка ван Сулена, он полагает, что следует принять действенные меры. То обстоятельство, что при ходатайстве о натурализации не указан факт нахождения Дантеса на русской военной службе, даёт ему такую возможность, так как статья 66 Нидерландской конституции гласит, что всякий находящийся на иностранной военной службе автоматически утрачивает нидерландское подданство.

Среда, 8 марта 1837 г., Гаага

Секретно

Королю

Гаага, 8 марта 1837

Как следует из прилагаемого сообщения господина Геверса, секретаря Посольства Вашего Величества в Санкт-Петербурге, барон Дантес — в настоящее время приёмный сын барона Ван Геккерена и носящий его фамилию, натурализованный в нашей стране и зачисленный в нидерландское дворянские сословие, — в конце 1833 или в начале 1834 года поступил на русскую военную службу и весной 1836 года был произведён в поручики Кавалергардского Её Величества полка. По моему мнению, получение военного звания на иностранной службе подпадает под действие статьи 66 Конституции об иностранных титулах, достоинствах и чинах, принятие которых требует особого позволения Короля, и, несмотря на то, что вышеупомянутый приёмный сын уже находился на русской службе до натурализации в нашей стране и зачисления в нидерландское дворянское сословие, он, по моему мнению, должен был сам, или барон Ван Геккерен за него, испросить разрешения Вашего Величества на продолжение пребывания на службе сразу же после решения о предоставлении ему нидерландского подданства, и если поединок не приведёт к изменению положения приёмного сына, то есть если он тем или иным образом не покинет Императорскую службу, то тогда следует обратиться к Вашему Величеству с прошением о получении упомянутого разрешения.

По моему скромному разумению, нахождение приёмного сына на службе или же его выбытие не связано с обстоятельствами, в которых барон Ван Геккерен находится вследствие поединка, и потому не может повлиять на представленный доклад. Ваше Величество сообщили, что, ожидая дальнейших особых известий о состоявшемся поединке, посчитали нужным пока оставить доклад на рассмотрение. Позволю себе в этой связи высказать суждение, не следует ли в ожидании дальнейших сообщений, которые Ваше Величество имеют в виду, предварительно известить барона Ван Геккерена о получении его первоначальных депеш. В случае если Ваше Величество сочтут такое предварительное извещение целесообразным, можно было бы ограничиться уведомлением барона Ван Геккерена о том, что Ваше Величество с сожалением узнали о затруднительных обстоятельствах, в которых он, по его собственным словам, оказался, и имеют намерение оставить содержание его депеш, в особенности депеши № 9, на рассмотрение в зависимости от дальнейшего хода событий и от того отклика, который они вызовут в Санкт-Петербурге; при этом мне представляется не лишним добавить, что если, по его мнению, существуют причины, чтобы ради служения Вашему Величеству или же для себя лично далее не оставаться посланником в Санкт-Петербурге, то ему предлагается изложить мне таковые.

В заключение осмелюсь предложить, если Ваше Величество сочтут нужным, в отдельном послании обратить внимание барона Ван Геккерена на ст. 66 Конституции, указав на то, что, если случившееся не повлечёт за собой увольнение его приёмного сына с русской службы, он обязан обратиться к Вашему Величеству за соответствующим позволением.

Министр иностранных дел

Ферстолк ван Сулен

Копия

Барон Дантес (приёмный сын барона Ван Геккерена), если я правильно помню, прибыл в Петербург в 1833 году, после того как скомпрометировал себя во время гражданских волнений в Вандее и был вынужден покинуть Эльзас, чтобы не подвергать своего отца, проживающего там, мести со стороны своих партийных противников.

До переворота 1830 г. во Франции Дантес обучался в военном училище в Сен-Сире, каковое обстоятельство способствовало его зачислению в русскую армию сразу в чине офицера. Это удалось ему уже примерно через четыре месяца после прибытия в Петербург: он был определён корнетом в Кавалергардский Её Величества полк. Весной 1836 года он был произведён в поручики того же полка, и я полагаю, что в этом чине он продолжает служить в настоящее время.

Геверс

7 марта 1837

Перевод с нидерландского текста книги Ф. Суассо. С. 341—343.

Ферстолк ван Сулен, не имевший никакого касательства к «усыновлению», не хочет вмешиваться в дело о натурализации, отмечая, что вопрос о гражданстве Дантеса не имеет отношения к политическим последствиям дуэли для положения Ван Геккерена. Кроме того, он указывает, что власти в Гааге всё ещё не отреагировали на депеши посланника, отправленные из Петербурга месяц назад, и предлагает предоставить решение вопроса об отзыве самому Ван Геккерену в зависимости от развития событий в Петербурге.