Робер Очкур - На секретной службе Его Величества. История Сыскной полиции

— Ну, вот и встретились! — сказал я Сашке.

Он только сверкнул на меня глазами, а моя красавица, кажется, превратилась в соляной столб. Разинула рот, развела руками и в такой позе застыла. Уходя со двора, я оглянулся, а она все еще стояла столбом.

Привод Перфильева был моим триумфом.

Александр Перфильев запирался недолго и после нескольких очных ставок покаялся во всех преступлениях.

Путилин уже в начале своей карьеры сыщика пользовался возможностями оперативного гардероба; работая по делу шайки разбойников-душителей, он мастерски перевоплощался. Актерское мастерство помогло Ивану Дмитриевичу напасть на след банды, внедриться в нее, установить состав и преступные замыслы группы, а впоследствии ликвидировать шайку, арестовав ее членов и изобличив их в совершенных преступлениях. Благодаря этой победе он был удостоен своего первого ордена.

Приказ Санкт-Петербургского обер-полицмейстера по Санкт-Петербургской полиции № 314 от 31 декабря 1857 года сообщал: «Высочайшая награда. Государь Император, при доведении до сведения Его Величества об отличиях, оказанных чинами здешней Полиции при поимке воров и убийц, Всемилостивейше соизволил пожаловать: Стряпчему Полицейских Дел Московской части, Титулярному Советнику Келчевскому орден Св. Анны 3 ст. и Старшему Помощнику Квартального Надзирателя Губернскому Секретарю Путилину орден Св. Станислава 3-й ст.; Приставам же Следственных Дел Коллежскому Советнику Прачу и Коллежскому Асессору Сергееву Высочайше повелено объявить Монаршее благоволение.

О таковой Монаршей милости, сообщенной мне в предложении Господина С.-Петербургского Военного Генерал-губернатора, от 30-го сего Декабря, за № 15728, делаю известным по С.-Петербургской Полиции.

Подписал:

С.-Петербургский Обер-Полициймейстер,

Свиты Его Величества

Генерал-Майор Граф Шувалов» [19] ЦГИА СПб. Ф. 569. Оп. 27. Д. 1030. Л. 27. .

Работая по своим первым делам, Путилин в своем арсенале использует многие оперативно-розыскные мероприятия, известные сейчас по следующим терминам: опрос граждан, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, исследование предметов и документов, наблюдение, отождествление личности, обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств. Особо надо отметить, что Иван Дмитриевич становится мастером оперативного внедрения и оперативного эксперимента, то есть мероприятия, целью которого является создание обстановки и условий, вынуждающих лицо, скрытно занимающееся противоправной деятельностью, проявить свои намерения, и в этой ситуации осуществляется документирование преступных действий упомянутого лица, его задержание и изобличение.

Путилин всю свою жизнь провел в атмосфере глубочайших тайн, что, конечно, было связано с его профессиональной деятельностью. Возможно, отдельные факты его биографии останутся за рамками книги, но она даст представление о его работе в полиции.

В служении закону Иван Дмитриевич своим происхождением, качеством образования и выдающимися профессиональными результатами опроверг лозунг западных криминалистов о том, что побороть преступника может только преступник. Путилин сам описал, как шла борьба с правонарушителями, и рассказал о наиболее примечательных ее эпизодах: раскрытии дел шайки разбойников-душителей, солдата-убийцы, дезертира, а также поимка убийцы князя Людвига фон Аренберга, австрийского военного агента, принесшая сыщику известность во всей Европе. Он готовил розыскные материалы к суду над Чернышевским и Шелгуновым, но пока все эти громкие дела ждали его в будущем.

А сейчас карьера Путилина стремительно пошла вверх, но каким самоотверженным трудом это достигалось, с каким риском для жизни и здоровья приходилось работать, далее расскажет сухой язык официальных документов, однако даже этого будет более чем достаточно.

3 февраля 1858 года за содействие приставу исполнительных дел майору Сербиновичу при поимке трех грабителей Ивану Дмитриевичу объявлена высочайшая благодарность; 23 февраля 1858 года ему поручено исправление должности квартального надзирателя.

28 июля 1858 года приказом № 165 Санкт-Петербургского обер-полицмейстера свиты Его Величества генерал-майора графа Шувалова по Санкт-Петербургской полиции губернский секретарь Путилин утвержден в должности квартального надзирателя 3-го квартала 3-й Адмиралтейской части.

В благородном деле сыска он — уже состоявшийся профессионал. Руководство городской полиции поручает ему самые громкие дела, и он их успешно раскрывает. Поощрения также следуют одно за другим.

Суточный приказ по Санкт-Петербургской полиции на 1 августа 1858 года № 213 сообщал:

«1. У Титулярного Советника Харжевского сделана кража денег 3455 руб. сер. и к открытию виновных не было положительных данных.

Разыскание этой кражи было возложено мною на Надзирателя 3 Кв. 3-й Адмирал. Части Путилина, который, в несколько часов, нашел означенные деньги, схватил преступников и довел их до чистосердечного сознания. Один из этих воров был уже в 20 верстах от столицы.

Такая быстрота и отличная распорядительность Г. Надзирателя Путилина поставляет меня в приятную обязанность выразить ему мою искреннюю благодарность и пожелать ему такого же успеха в будущих розысках, которыми он неоднократно уже обращал на себя особенное внимание начальства.

Подписал:

С.-Петербургский Обер-Полициймейстер,

Свиты Его Величества

Генерал-Майор Граф Шувалов.

31-го Июля 1858 года» [20] ЦГИА СПб. Ф. 569. Оп. 27. Д. 1030. Л. 37. .

Восторженный текст этого приказа вызван тем, что незадолго до его издания Иван Дмитриевич невольно снова вызвал у графа Шувалова удивление своими уникальными способностями благодаря «ударному розыску» по делу беглого солдата-убийцы Иванова.

Вспоминаю это старое дело 1859 [21] На самом деле преступление произошло в 1858 году, и публикуемый далее приказ подтверждает это. Некоторые неточности, видимо, вызваны тем, что И. Д. Путилин писал свои заметки через тридцать лет после описываемых событий. года исключительно потому, что я сделал первоначальный розыск и дознался до истинного преступника исключительно путем логического вывода и долгое время считал его самым блестящим в моей практике.

Но будущее чревато событиями — и последующие дела заслонили на время историю этого розыска, но теперь, найдя в своих бумагах пожелтевший листе моим донесением графу Шувалову, я с удовольствием вспомнил о нем.