Адриан Голдсуорси - Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Оба его брата уже были консулами, а Манлий происходил из выдающегося патрицианского рода по контрасту с двумя победителями на выборах. В своей защите Автроний больше полагался на использование «групп поддержки» для запугивания членов суда или, если это не поможет, для нарушения хода судебного процесса. Сулла, возможно, использовал аналогичную тактику — спустя годы Цицерон выступал в его защиту по другому обвинению и возложил всю вину за прежнее насилие на Автрония. Несмотря ни на что, обвинители добились успеха и оба избранника были лишены своих должностей. Котта и Торкват стали консулами 65 г. до н. э. либо потому, что они собрали больше голосов, чем Сулла и Автроний, либо после повторных выборов.

Разумеется, на этом дело не закончилось. Автроний и Сулла не желали смириться со своим изгнанием из политической жизни. Начиная с 1 января 65 г. до н. э., когда Котта и Торкват вступили в должность, пошли разговоры о заговоре с целью их убийства. Другие ведущие сенаторы также должны были расстаться с жизнью, а потом заговорщики планировали занять высшие посты. Предупрежденные об их замыслах, новые консулы поставили у сената вооруженную охрану, и день прошел без происшествий. Официально заговор был окружен завесой молчания, так что Цицерон, служивший претором в 66 г. до н. э., несколько лет спустя мог утверждать, что в то время он ничего не знал об этом. В отсутствие фактов распространились всевозможные слухи, особенно впоследствии, когда их можно было использовать для очернения имен соперников, намекая на их участие в неприглядных событиях. Утверждалось, что главным союзником Автрония был Луций Сергий Катилина, с которым мы еще встретимся в этой главе. Он недавно вернулся после управления Африкой в качестве пропретора и хотел стать кандидатом на пост консула после утраты полномочий Суллы и Автрония. Принято считать, что отказ магистрата, отвечавшего за проведение выборов, включить его в список кандидатов побудил его присоединиться к Автронию в его планах насильственного захвата власти. Другим человеком, чье имя упоминалось в этой связи, был Гней Кальпурний Пизон, избранный квестором на 65 г. до н. э., которого считали вспыльчивым и непредсказуемым человеком. Вскоре, когда сенат решил направить его в Испанию в должности пропретора — выдающееся назначение для столь молодого человека, занимавшего незначительную должность, — это рассматривалось как признак страха перед тем, что он мог натворить, если бы ему было позволено остаться в Риме. Слухи продолжали распространяться, особенно после того как Пизон был убит в своей провинции группой его легионеров. Некоторые утверждали, что это произошло в результате тиранического правления губернатора. Такое объяснение выглядит правдоподобно, хотя следует помнить, что из множества римских губернаторов, чинивших произвол в своих провинциях, лишь нескольких убили в период исполнения ими своих обязанностей. Другие полагали, что испанские воины [34] По-видимому, речь идет о римских воинах, служивших в «испанских» легионах, так как большинство коренных иберийцев было сторонниками Сертория. (Прим. ред.) сохранили преданность Помпею, так как служили под его командованием в войне с Серторием и либо получили инструкции, либо по собственной инициативе решили избавиться от потенциального соперника Помпея. Распространение таких и еще более невероятных историй указывает на нервные настроения, царившие в обществе [2].

Теперь нам нужно поместить в этот контекст версию Светония, согласно которой Красс и Цезарь состояли в союзе с Суллой и Автронием. План заключался в том, чтобы перебить всех оппонентов в сенате, отдать консульские должности изгнанной паре, сделать Красса диктатором, а Цезаря его полномочным представителем с архаическим титулом «мастера конюшни» (Magister Equitum ) [35] «Командир конницы» — устаревший термин, означающий помощника диктатора. (Прим. ред.) . Предполагалось, что Цезарь подаст знак о начале избиения, спустив тогу со своего плеча, но он не сделал этого, поскольку Красс не пришел, движимый «совестью или страхом». Письменные источники, называемые Светонием в связи с этим инцидентом, были составлены впоследствии авторами, враждебно относившимися к Цезарю. То же самое относится к другой истории, о которой он упоминает, где описывается, как Цезарь планировал вооруженный мятеж вместе с Пизоном, но был остановлен убийством последнего. Как и другие утверждения о том, что он с самого начала планировал захватить власть в Римской республике насильственным путем, это скорее всего лишь позднейшая выдумка. Цезарь, лишь недавно избранный на пост эдила, не имел причин желать переворота. Практически нет сомнений, что он не участвовал в каком-либо заговоре с целью убийства его родственника Луция Аврелия Котты. Сходным образом Красс, который только что вступил в должность цензора вместе с Катулом, мало что выигрывал от вооруженного мятежа. Выборы безусловно сопровождались кое-какими беспорядками, и мог даже существовать некий заговор, но участие в нем Цезаря или Красса выдумано более поздними авторами [3].

Среди античных и современных историков существует склонность рассматривать эти годы как время острого соперничества между Крассом и Помпеем. В 67 г. до н. э. Катул заявил, что командование операциями против пиратов дает слишком много власти в руки одного человека. Когда Помпея в придачу наделили полномочиями для войны с Митридатом, он стал командовать гораздо более многочисленными армиями и мог опираться на ресурсы более обширного региона, чем Сулла в начале гражданской войны. Авторы, писавшие в эпоху римских императоров, выражали удивление тем обстоятельством, что он отказался от такой огромной власти по возвращении в Италию в конце 62 г. до н. э. Предполагалось, что любой человек, обладающий достаточной силой, чтобы сделаться единоличным правителем Рима, по определению будет добиваться этой цели. Теперь мы знаем, что подобное мнение было ошибочным, так как Помпей предпочел удовлетворять свои амбиции более общепринятыми способами. В письмах Цицерона того времени нет ни одного намека на его беспокойство о том, что великий полководец может последовать примеру Суллы. Маловероятно, что многие другие сенаторы ожидали новой гражданской войны, но это не значит, что они считали ее совершенно невозможной. Каждый еще помнил ужасающее насилие 80-х годов до н. э., проскрипционные списки с именами прославленных людей, приговоренных к смерти, и отрубленные головы, украшавшие ростру. Все это происходило в самом центре Рима, и никто не мог утверждать, что этого больше не случится. Помпей был одним из кровожадных подручных Суллы и получил прозвище «молодого мясника». С годами его характер вроде бы смягчился, но он все равно проводил в Риме лишь малую часть времени и почти не участвовал в повседневных общественных делах. Все знали о блестящем молодом полководце, добавившем победы в Азии к уже одержанным в Африке, Испании, Италии и на Сицилии, но многие ли знали, каким человеком он был на самом деле и как мог себя повести? Обстоятельства Помпея сильно отличались от ситуации, в которой оказался Сулла, практически загнанный в угол своими противниками. Но теоретически была возможность захватить власть в Риме, как это сделал недовольный консул Цинна, и для Помпея это могло стать соблазнительным примером. Такой сценарий было еще легче представить, принимая во внимание, что авторитет выборной и судебной власти был подорван, а конкуренция между ведущими сенаторами стала еще более острой, чем раньше [4].