Ролан Мунье - Убийство Генриха IV

И тогда Бог подвигнул освободителя, якобинца Жака Клемана, рожденного в Сорбонне, близ Санса, имеющего возраст от двадцати двух до двадцати шести лет. Жак, ревностно исполняя свой обет, хотел стать тем, кто покончит с тираном. Он не переставая молился Богу, он слышал глас Божий, который ободрял его и подтверждал, что не кто иной, как он, умертвит тирана, что Он предаст тирана в его руки.

Для большей уверенности Жак Клеман пожелал посоветоваться с отцом из ордена святого Доминика, которого особо почитал. Он заявил, что к нему пришел некий кающийся, чтобы узнать, позволительно ли убить Генриха III. Монах ответил: «Заверьте его от имени Бога, что, если он осуществит сие не затем, чтобы отомстить за свои личные и частные обиды, но единственно из ревности к чести Бога и своему обету, ревности, каковую он имеет и носит в себе, ради блага и ради общественного и всеобщего спокойствия своей родины, то ему никоим образом не следует опасаться, что поступит против совести, а напротив, он обретет великую заслугу, и нет никаких сомнений, что если вслед за тем он умрет, то будет спасен, и Бог будет очень рад…»

Жак Клеман еще колебался. Но, узнав о разграблении церкви в Этампе, при котором освященные облатки попирали ногами, он отбросил колебания и решился очистить землю от нового Ахава, нового фараона.

Он отправился в Париж. Притворившись, что ему поручено передать королю письма и важный секрет, он получил пропуск от графа де Бриенна, которого Лига держала в заключении. В Сен-Клу он обратился к генеральному прокурору Ла Гелю, который, ничего не заподозрив, приютил его и на следующий день ввел в покои короля. Жак Клеман преклонил колени у стоп суверена и отдал ему письма. Генрих III спросил, что у него за секрет. Монах пожелал остаться с ним наедине. Генрих велел всем удалиться. Тогда монах передал ему бумагу, сказав, что, когда король прочет ее, он сообщит свой секрет. Пока король читал, монах поразил его в низ живота ножом, который прятал в широком рукаве. На крик короля прибежали стражники и закололи убийцу ударами алебард. Это произошло 1 августа 1589 г. Король умер на следующий день.

«Добрые католики», «добрые и верные христиане» ссылались на учение святого Фомы, чтобы оправдать монаха, прославляли Жака Клемана как посланника небес ради освобождения католического народа, как орудие Бога, как мученика, как святого. Иезуиты в этих событиях участия не принимали. Всем заправляли «отцы-проповедники», стражи веры [281] Тексты взяты из следующего источника: Le Martyre de frère Jacques Clément de l'Ordre de Saint-Dominique. Paris, Chez Robert Le Fizelier, 1589. In-8°. P. 11, 23. Bibl. Nat., Lb. 34-815; В том же духе составлены следующие тексты: Effects espouventables de l'excommunication de Henry de Valois et de Henry de Navarre. Paris, Chez Nicolas Nivelle et Rolin Thierry, 1589. In-8°. Bibl. Nat., Lb. 34-800; Admirable et prodigieuse mort de Henry de Valois. Paris, Chez Pierre Deshayes, 1589. In-8°. Lb. 34-975; Grâces et louanges dues à Dieu pour la justice faite du cruel tyran et ennemy capital de la France. Paris, Chez Antoine Le Riche, 1589. In-8°. Lb. 34-802 и т. д. .

Противники иезуитов наверстали свое позже. Иезуиты показали себя пламенными лигерами. По словам Летуаля, отец Коммоле, глава орденского дома иезуитов в Париже, кричал с амвона: «Нам нужен Аод, хоть монах, хоть пастух, хоть подручный каменщика, хоть даже гугенот — неважно» [282] Цит. по: Aristide Douarche. L'Université de Paris et les jésuites. Paris, 1888. In-8°. P. 101–102. . Когда ночью 10 сентября 1590 г. Генрих IV попытался взять Париж приступом через Папские ворота, расположенные между воротами Сен-Жак и Сен-Марсель, именно караульные иезуиты отбили его натиск.

А 27 августа 1593 г., по доносу итальянского дворянина Людовика Бранкалеона, Люголи, один из заместителей прево отеля короля (lieutenant générale de robe longue), арестовал Пьера Барриера, орлеанца, бывшего лодочника, бывшего солдата в войсках Лиги, прибывшего в Мелён убить короля. Барриера судила комиссия из шести советников Государственного совета, двое из которых были председателями верховных судов, признала виновным и приговорила к такой же казни, какой позже казнят Равальяка.

Современники оставили об этом покушении тексты, ужасные для иезуитов. Аристид Дуарш в своей книге «Парижский университет и иезуиты» приводит сокрушительные цитаты из них. Иезуиты якобы активно поощряли Барриера. Согласно «Краткому сообщению об уголовном процессе над Барриером» последний признался отцу Вараду, директору иезуитского коллежа в Париже, «в своей злой воле и намерении, каковые оный иезуит похвалил, сказав ему, что это прекрасное дело, и прочие подобные слова; он призывал его к смелости, стойкости и чтобы он как следует исповедался и отпраздновал Пасху. И после уговоров продолжать свое дело и заверений, что он [Барриер] обретет рай, оный иезуит даровал ему благословение, сказав, чтобы он был смелее, чтобы молился Богу и что Бог ему поможет в его предприятии». Этьен Паскье в «Катехизисе иезуитов» подтверждает роль Варада и добавляет, «что он (Барриер) на следующий день исповедался у другого иезуита и получил причастие в коллеже иезуитов; что он также говорил об убийстве, которое задумал, с другим проповедником из того же ордена, каковой на проповедях часто дурно отзывался о короле, и тот нашел его [Варада] совет весьма святым и весьма похвальным» [283] Aristide Douarche. L'Université de Paris et les jésuites. P. 104–105. .

Вырвав эти цитаты из контекста, историк возлагает на иезуитов всю ответственность за одобрение покушения. Но если читатель обратится к текстам, он заметит, что эту ответственность, которую действительно несут и некоторые иезуиты, должны разделять очень многие.

Барриер советовался в Лионе о своем плане убийства со «многими священнослужителями»: капуцином, кармелитом, якобинцем, иезуитом. Тексты не сообщают, что он услышал в ответ. Очень похоже, что один из них не был согласен с его планами и предупредил Бранкалеона. Генрих IV в 1603 г. сказал, что намерения Барриера изобличил иезуит. В Париже Барриер поведал свое решение священнику из белого духовенства — Обри, кюре церкви Сент-Андре-дез-Ар, и тому оно очень понравилось. Именно кюре посоветовал ему обратиться к отцу Вараду.

Таким образом, не одни иезуиты говорили и думали в тот момент, когда король еще не получил папского отпущения и, следовательно, еще мог официально считаться еретиком и вероотступником, что король — тиран-узурпатор и что позволено посягать на его особу [284] Histoire prodigieuse du détestable parricide attente; contre ledit sieur Roy, par Pierre Barrière, à la suscitation desdits jésuites. Paris, Chez Jamet Mettayer et Pierre l’Huillier, 1595. In-8°. Bibl. Nat., Lb 35-584 b; Mémoires de Condé. 1743. In-4°. T. VI. P. 142 et suiv.; Mémoirés de la Ligue. Amsterdam, 1758. In-4°. T. VI. P. 242–243. Ms. fr. 2761, f° 111 r°. .

Упорство, с каким парижские иезуиты считали отпущение в Сен-Дени недействительным, после победы короля сделало их положение щекотливым. Генрих IV вступил в Париж 22 марта 1594 г., объявив амнистию, из которой исключались кюре Обри и отец Варад, отправленные в ссылку. Но враги иезуитов решили изгнать весь орден. Первый президент Парижского парламента г-н де Арле говорил «во всеуслышание при всем парламенте, что иезуиты непременно должны его (Париж) покинуть». Вместе с гражданским судьей он потребовал от иезуитов присяги на верность Генриху IV, очень рассчитывая, что они откажутся, коль скоро король еще не получил папского отпущения, и у него тогда будет повод для их изгнания. По совету кардинала Пьяченцского, легата Святого престола, парижские иезуиты объявили, что готовы дать такую присягу. Первый президент и гражданский судья больше не заговаривали об этом, потому что допустить их к присяге «значило одобрить их и принять и подтвердить их право на жительство, как для всех остальных» [285] Rélation du Père de Mena sur les circonstances de V attentat de Jean Chastel // Père J. M. Prat. Recherches historiques et critiques sur la Compagnie de Jésus en France au temps du Père Coton (1564–1626). T. V. Pièces justificatives. 1878. In-8°. P. 52–55. .