Михаил Бенцианов - «Князья, бояре и дети боярские»

Более многочисленной была группа выходцев из уездов, входивших в состав дмитровского удела: князь И.А. Рюмин-Звенигородский, Ф.Р. Судимантов, Ф.С. и А.А. Ульянины Давыдовы, А.Т. Тишков, Я.В. Щепа Волынский, князь И.И. Лыков-Оболенский, И.Н. Рожнов, В.И. Фомин, М. Ширяев, Г.И. Пушкин, а также Н.И. Тургенев. Скорее всего, они получали вяземские поместья по спискам, основой для которых мог быть текст дворовой книги 1537 г. [458] ТКДТ. С. 66, 67, 68, 129–131. Князь И.А. Рюмин-Звенигородский, Ф.Р. Судимантов, Ф.С. и А.А. Ульянин Давыдовы были записаны в Тысячной книге с пометой «князь Юрьевские Ивановича». И.К. Третьяк Тишков был дьяком Юрия Дмитровского.

Анализ рузской рубрики Дворовой тетради показывает, что все вяземские помещики, происходившие из этой корпорации, были записаны последовательно друг за другом. Подобные совпадения обнаруживаются также и в дмитровской рубрике [459] ТКДТ. С. 129, 175. .

Двое братьев Д. Винкова Бурунова служили Андрею Старицкому. В. Винков упоминался как бельский сын боярский. Винковы Буруновы, видимо, вероятно, были переведены в западные уезды страны сразу после мятежа 1537 г. На службе у Андрея Старицкого находились также братья М.З. Новосильцева [460] ТКДТ. С. 77, 81, 180, 183, 188, 194; ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 656. .

Среди вяземских помещиков конца 1550-х гг. встречались выходцы из рязанской корпорации: И.М. Денисьев-Булгаков, родной брат можайских помещиков, а также М.В. Вердеревский. Большая группа включала в себя представителей московской и переславской корпораций, в том числе из числа аристократических фамилий: Ф.И. Головин, М., И., Д.Ю. Шеины, князь И.Ю. Голицын, Д.А. Бутурлин, Д.А. Чеботов, А.Д. Басманов и А.Л. Хлуденев. Из мелких переславских вотчинников происходили Безсоньевы [461] РГАДА. Ф. 1209. Кн. 619. Л. 210 об., 238 об., 251 об., 256 об., 629 об., 773, 836 об., 970 об.; ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 643. Вяземскими поместьями владели сыновья А.Л. Хлуденева – Замятня, Роман и Иван. ТКДТ. С. 124–125, 138–139; Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины (далее – Опричнина). М., 1963. С. 359. .

Выходцами из Боровска были Дикой Ф. и Молчан С. Митьковы, имена которых были вписаны в текст вяземской рубрики Дворовой тетради. Позднее среди вяземских помещиков фигурировали сыновья Чепчуга Митькова Замятня и Андрей. Очевидно, пожалование вяземских поместий членам этой фамилии происходило уже в 1550-х гг. В вяземской рубрике Дворовой тетради присутствовал также боровчанин князь Ф.А. Мещерский [462] ТКДТ. С. 173, 175; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 619. Л. 328, 455 об.; Боярские списки 1577–1607 гг. (далее – БС) // Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 226. .

В конце 1530-х гг. вяземское поместье получил также нововыезжий князь М. Умар Мавкин [463] ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. Л. 1008 об., 1076; РК 1475–1598. С. 91. .

Поместная колонизация Вяземского уезда продолжалась на протяжении 1550–1560-х гг. Отличительной особенностью раздач этого времени было участие в них служилых людей из разных частей страны. Вяземскими помещиками в 1550-х гг. стали суздалец Д.И. Черемисинов, тверичи И.Д. и Лопата В. Посевьевы, кашинец В.О. Кувшинов, переяславец А.Т. Михалков, муромец Мещерин Ф. Прокофьев, новокрещен князь И. Тевекелев, новгородец князь Ф.Ю. Оболенский. Конфискованное у князя Ю.П. Репнина поместье досталось большому дьяку Путиле Митрофанову [464] РГАДА. Ф. 1209. Кн. 619. Л. 54, 54 об., 106, 631, 697, 715, 1126 об.; ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 577, 592, 764, 767; ТКДТ. С. 71, 82, 115, 135, 140, 153, 197, 198. . По неизвестным причинам в Тысячной книге и в Дворовой тетради отсутствовало имя ясельничего В.Г. Дровнина, сын которого Иван в 1563 г. получил поместье в Вяземском уезде [465] РК 1475–1598. С. 123, 128, 141, 150, 157; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 619. Л. 823 об. .

Значительное число вяземских помещиков 1550-х гг. составляли новики, переведенные из других корпораций. Вяземские поместья жаловались также «в додачу» малоземельным детям боярским. Писцовая книга конца 1550-х гг. дает примеры образования новых поместий за счет раздачи бортных земель [466] Например, поместье князя И.И. Тростенского прежде относилось к бортным землям (ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 570, 573). . Сохранение свободных земель для новых поместных раздач в 1540–1550-х гг. стало определяющим фактором для новых поместных раздач. После начала поместных раздач в Смоленской земле вяземская корпорация в значительной степени утратила свою роль в организации пограничной службы.

Это обстоятельство наложило свой отпечаток и на личный состав самой вяземской корпорации. В отличие от целенаправленного комплектования состава этой корпорации, проводимого московским правительством во втором десятилетии XVI в., дальнейшие изменения отличались определенной хаотичностью. Как и в Можайском уезде в середине века, здесь присутствовало большое число представителей других корпораций, которые не были связаны с ней служебными отношениями [467] Князья М., Ю.П. и А.В. Репнины, И.Ю. Голицын, И.А. Рюмин-Звенигородский, О.Т., И.Ф. и И.И. Тростенские, И., Н.И. Лыковы, Ф.Ю. Оболенский, П.И. Катырев, И.М. Тевекелев, А.Д. Басманов, Д.А. Чеботов, Д.А. Бутурлин, Ф.И. Третьяков Головин, М., И.Ю. Шеины, С.М. Путило Митрофанов, А.Т. Михалков, Д.И. Черемисинов, В., В.И. Фомины, А.Т. Тишков и его сын Немятый, И.М. Булгаков Денисьев, М.В. Вердеревский, В.О. Кувшинов, Б.Ф. и И.П. Невежины, И.Д. и Лопата В. Посевьевы, Мещерин Прокофьев, И., С.Н. Рожновы, А.Ф. Скрябин, А. Сатин. .

С другой стороны, некоторые вяземские помещики сами получали поместья в других частях страны. Из русско-литовских посольских книг известны имена нескольких смоленских помещиков. Одним из них в 1556 г. был Р.С. Шонуров, имя которого встречалось в вяземской рубрике Дворовой тетради. В Каширском уезде поместье принадлежало князю Д.В. Гундорову, а в соседнем Коломенском – Д.Б. Молоцкому [468] Сб. РИО. Т. 59. С. 531, 535; ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 1531–1532; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 619. Л. 29, 122, 632. .

Не исключено, что в последнем случае оно было получено еще до опричных переселений. На Земском соборе 1566 г. Д.Б. Молоцкий представлял коломенских детей боярских, хотя незадолго до этого, в 1565 г., в поручной грамоте по И.П. Яковлеве он фигурировал как «вязмитин». Согласно сделанным в Дворовой тетради пометам, уже в 1550-х гг. мещовским сыном боярским стал В.М. Безобразов [469] ПКМГ. Ч. 1. Отд. 1. С. 444; Акты , относящиеся к истории Земских соборов (далее – АЗС). М., 1909. С. 6; ПЗ. С. 18. .

Расположение на стратегическом смоленском направлении, постоянные испомещения по спискам определяли высокий уровень унификации местной корпорации. Отрывок списка раздачи жалованья членам государева полка 1556/57 г. показывает, что все вяземцы к этому времени уже обладали кратными десятичными окладами. Из них А.Т. Тишков, посол в «Ногаи», отсутствовал на серпуховском смотре 1556 г., поскольку был взят в плен «беглыми мирзами казаками». Оклад ему был установлен, следовательно, еще в предыдущие годы. Сопоставление писцовой книги с вяземской рубрикой Дворовой тетради показывает, что здесь проводилась ротация состава местных дворовых детей боярских (Болотниковы, Хитрого, Кикины) [470] БК. С. 89; Посольские книги по связям России с Ногайской Ордой. 1551–1561 гг. Казань, 2006. С. 184–193, 214; Бенцианов М.М. Лишние люди: Ротация состава Государева двора в Русском государстве в конце XV – середине XVI в. // ДРВМ. 2017. № 1 (67). С. 43. .