Леонид Млечин - Россия против России. Гражданская война не закончилась

Ленин велел поднять польскую деревню, обещав крестьянам панскую землю и панский лес.

Но в этой войне национальные чувства взяли верх над классовыми. Поляки против русских, русские против поляков. Воевали за территорию, никакой идеологии.

Пилсудский видел, что торжествует старое правило: что захватил, то твое, и он решил захватить максимальное количество территорий, чтобы поставить потом мир перед свершившимся фактом. В Польше возник патриотический подъем, молодежь вступала в армию добровольцами. Такой же патриотический порыв испытывали в России. Особое совещание при главнокомандующем Вооруженными силами Республики призвало бывших офицеров русской армии вступить в Красную армию, чтобы защитить отечество.

Против Пилсудского действовали два фронта. Западный фронт (командующий Тухачевский, член Реввоенсовета Смилга) наступал на Варшаву. Юго-Западный (командующий Егоров, член Реввоенсовета Сталин) действовал и против армии генерала Врангеля, отступившей в Крым, и против поляков на львовском направлении.

Военные победы кружили голову. Между тем наступающей Красной армии катастрофически не хватало припасов. Войска устали. Командиры часто не выполняли поступавшие приказы, вновь и вновь позволяя полякам ускользать от разгрома.

Двадцатисемилетний командующий Западным фронтом Михаил Тухачевский призывал свои войска: «На Запад, через труп белой Польши, ведет дорога к мировому пожару». Тухачевский полагал, что победа у него в кармане. Он приказал 14 августа форсировать Вислу и взять Варшаву. В штабе Тухачевского полагали, что взятие Варшавы приведет к развалу польского государства. Бывшая русская Польша вернется в Россию.

А в Варшаве вину за отступление возложили на Пилсудского. Он утратил доверие поляков.

Крестьянский лидер Винцентий Витос сформировал правительство народного единства. От Пилсудского требовали уйти с поста главнокомандующего. В те дни Пилсудский похудел и пожелтел, настроение у него было самое похоронное. 12 августа он подал прошение об отставке.

Казалось, дело его жизни — создание независимой Польши — рухнуло.

Пилсудский отправился в группу войск на Висле, развернутую возле крепости Демблин.

Попрощался с женой, не уверенный, что увидится с ней вновь:

— Исход войны не определен. Все в руках Божьих.

Когда Красная армия приблизилась к Варшаве, обратился к «братьям-землепашцам»:

«Фронтовики получат от государства землю в первую очередь. Особо отличившиеся солдаты получат землю бесплатно. Если кто-то из вас погибнет, государство обеспечит его семье спокойное существование. Ваше мужество и пролитая вами кровь будут вознаграждены счастьем ваших семей и всего народа».

Для последнего удара Тухачевскому требовались подкрепления. Главком Каменев приказал перебросить ударную силу Юго-Западного фронта — Первую конную армию из-под Львова — под Варшаву, где решался исход войны.

Но Сталин, член Реввоенсовета фронта, отказался исполнить приказ о переброске Первой конной на помощь Тухачевскому. Он сам хотел взять Львов, чтобы сообщить о своих успехах.

Буденный до Варшавы не добрался. А вот Рыдз-Смиглый с двумя дивизиями легионеров исполнил приказ своего главкома и за несколько дней от Львова дошел до Варшавы. Он и нанес главный удар.

Поляки воспользовались тем, что фронт Красной армии растянулся, и ударили в стык.

Наступление началось 16 августа, и Пилсудский шел в передовых наступающих цепях. Битва за Варшаву продолжалась с 13 по 25 августа. Но исход ее определился в первые четыре дня. В ночь на 18 августа Тухачевский, чтобы избежать окружения, приказал отступать. Победу польской армии под Варшавой назвали «чудо на Висле». Красная армия покатилась назад.

Рыдз-Смиглый торжествующе писал о битве под Варшавой:

«Это кровавое возмездие, это молниеносное очищение родной земли от варварской, разрушительной большевистской орды, это провал стремительного наступательного разбега врага. Стихийное большевистское наступление сменилось стихийным бегством. Наступил переломный момент нашего противоборства».

Совершенно убитый разгромом, Дзержинский писал жене в Москву:

«Ты, наверное, обижаешься, что я давно не давал о себе знать, Но причина тому даже не перегрузка на работе, а полное отсутствие воли и желания что-либо делать после того, что с нами произошло».

За полторы недели Красная армия очистила территорию Польши. В сентябре отступили и с Западной Украины. Политбюро освободило Сталина от обязанностей члена Реввоенсовета Юго-Западного фронта. Ленин по существу обвинил Сталина в провале наступления на Варшаву и проигрыше всей войны с Польшей.

Мирный договор с Польшей подписали в 1921 году в Риге. Границу провели по линии фронта, не очень удачной для России. К Польше отошли почти половина белорусских земель и примерно четверть украинских.

Пилсудский стремился отодвинуть государственную границу как можно дальше на восток.

Хотя Ватикан, чье мнение небезразлично для набожных поляков, призывал варшавских политиков к дальновидности (см. «Новая и новейшая история», № 1/1999). Папский нунций рекомендовал польским дипломатам проявить «осмотрительность, с тем чтобы в будущем не поставить под вопрос безопасность польского государства». Но польские политики к совету не прислушались.

Россия выплатила Польше контрибуцию в десятки миллионов рублей по курсу того времени — золотом и драгоценностями. На IX партийной конференции в сентябре 1920 года Ленин признал «глубокое поражение, катастрофическое поражение, которое мы потерпели в результате всего развития операции».

В этой войне обе стороны скрывали правду о невероятной жестокости, проявленной и польской армией, и Красной. Причем командование Красной армии несколько раз издавало приказы не наказывать пленных, но обе армии охватило какое-то дикое ожесточение.

Будущий премьер-министр Польши Казимеж Свитальский записал в дневнике 22 июня 1920 года: «Наши солдаты остервенело и безжалостно вырезают пленных».

Член Реввоенсовета Первой конной армии Ворошилов 4 сентября 1920 года писал старому другу Серго Орджоникидзе:

«Поляков изрублено и уничтожено больше двадцати тысяч. Вас может поразить и удивить большое количество истребленных, но удивляться не следует, так как „паны“ дерутся зверски и наносят нам большой урон. Озлобление бойцов бывает доводимо упорством поляков до максимальных пределов, а в таких случаях наши ребята рубят беспощадно. Наши потери также огромны. Мы потеряли почти весь свой комсостав, военкомов и до десяти тысяч бойцов, столько же приблизительно лошадей».

Когда польские войска взяли Брест и Брестскую крепость, то в одном из фортов устроили тюрьму для пленных красноармейцев. А сколько именно красноармейцев попало в польский плен — все еще не установлено.