Жак Ле Гофф - Людовик IX Святой

К счастью для королевства, бароны не отличались постоянством (таковы особенности феодальности ( féodalité ), манипулирующей правами и обязанностями вассалов); королевская власть, пусть даже в лице подростка и женщины, оставалась для них предметом поклонения; наверно, несмотря ни на что, такой же пиетет испытывали их предки к первым, еще слабым, Капетингам. В зависимости от интересов и капризов вассалов, чьи чувства то и дело менялись, вся практика вассалитета могла внезапно превратить верноподданных короля в мятежников или, напротив, сделать их покорными, и тогда, под эгидой феодальной ментальности, они вновь признавали главенство и нерушимость королевской власти.

Когда Жуанвиль пишет: «И многие говорят, что граф Бретонский справился бы с королевой и королем, если в этой нужде королю не помог Господь», — это можно истолковать, ничуть не принижая божественное Провидение, что Пьер Моклерк убоялся короля, то есть королевской власти, а значит, в конечном счете, божественного и священного для французов XIII века института.

В то же время приходилось прибегать к военным действиям, и молодой король, едва достигший 16 лет, в 1230 году возглавлял королевское войско в трех походах: в двух на запад Франции, против графа Бретонского и его приспешников, и в одном на восток королевства, чтобы защитить от врагов графа Шампанского. Когда король призывал своих вассалов на военную службу, которую они были обязаны нести в определенное время года (чаще всего весной) и на протяжении утвержденного обычаем срока, вассалы оказывались в безвыходном положении. Не ответить на призыв короля, дезертировать из королевского войска было явным проявлением неповиновения; в этом случае король снимал с себя обязанность защищать мятежных вассалов, и они подвергались преследованиям.

Пьер Моклерк, вновь начав двойную игру, в октябре 1229 года принес оммаж королю Англии и отказался явиться по зову французского короля в Мелен в конце декабря. Тогда Людовик IX направил против него королевские войска; бароны, не уклоняясь от своих вассальных обязанностей, прислали небольшие отряды, и только граф Шампанский выставил войско, благодаря которому королевская армия одержала победу. Январская кампания закончилась отвоеванием укрепленных мест Анжу (Анжера, Боже, Бофора), сданных Пьеру Моклерку в 1227 году, и взятием Беллема. Граф Бретонский обратился к королю Англии; Генрих III высадился в Сен-Мало, но военные действия начать не решился, а просто заперся в Нанте. Людовик IX возглавил новое войско, которое на сей раз благодаря помощи Гуго де Лузиньяна, графа де ла Марша, захватило Клиссон и приступило к осаде Ансени. Замок Ай-Пенель, близ Авранша, принадлежавший одному из главарей мятежных сеньоров, Фульку Пенелю, был захвачен и разорен, фьеф конфискован, и король отдал его брату мятежника. Но граф Бретонский и Генрих III не сдавали позиций, а бароны покидали королевское войско, чтобы, как они заявили, пойти против графа Шампанского. Весной 1231 года Людовику пришлось предпринять еще один поход на запад Франции, и в июне он заставил Пьера Моклерка подписать в Сент-Обен-дю-Кормье перемирие сроком на три года.

Между тем Людовик IX, которому в этом конфликте помогал преданный Фердинанд Фландрский, державший в страхе Филиппа Строптивого, встал войском в Шампани, и бароны, ополчившиеся против Тибо IV, прекратили военные действия, не осмелившись сражаться с королем.

В то же время французская монархия добилась большого успеха в тех владениях, о своих правах на которые она начала решительно заявлять во время непродолжительного царствования Людовика VIII (1223–1226), — на окситанском Юге. В 1229 году королевскому правительству удалось завершить крестовый поход против альбигойцев и заключить мир с непокорным и мятежным графом Тулузским Раймундом VI (1197–1249), преемником и верным последователем своего отца Раймунда VI (1156–1222) в борьбе против крестоносцев Севера и распространения королевской власти на Юг. Под умелым руководством папского легата, кардинала Ромена де Сент-Анжа, всецело преданного не только Бланке Кастильской, но прежде всего власти французского короля, крестоносцы после смерти Людовика VIII проводили политику менее славную, но более эффективную, — политику выжженной земли. Они разоряли поля и нивы, препятствуя ведению хозяйства во владениях Раймунда VII, особенно в окрестностях Тулузы. Графу пришлось покориться и заключить мир с королевским правительством, которое и в этом случае пошло на компромисс. Переговоры начались в Сансе, затем продолжились в Санлисе и закончились в Mo, владении графа Шампанского, выступавшего третейским судьей. Во время этого конфликта молодой король не участвовал в военных действиях, и нам неизвестно, какова его роль в прекращении крестового похода.

Договор был заключен в Mo 11 апреля 1229 года и сразу же ратифицирован в Париже. Раймунд вновь обрел большую часть своих владений, находившихся в диоцезах Тулузы, Кагора и Ажена и на альбигойском Юге, южнее Тарна; только Мирпуа оставался за Ги де Леви. Французский король получил альбигойский Север с городом Альби. Папа стал хозяином земель к востоку от Роны в королевстве Арелат [167], которыми владел дом графов Тулузских из рода Сен-Жиль. Единственная дочь Раймунда VII Жанна должна была выйти замуж за одного из братьев короля Франции и принести в приданое Тулузу и Тулузен [168]. Ей должны были достаться и другие земли отца в случае, если бы он умер, не имея иного наследника. Король получал за это семь замков, среди которых была Тулузская цитадель и Нарбоннский замок.

Раймунд VII решил основать в Тулузе университет, чтобы способствовать искоренению ереси, и выступить в крестовый поход. Как заложник он обрел пристанище в Лувре; 13 апреля Раймунд помирился с Церковью и королем. Одетый для покаяния, в рубище и с веревкой на шее, он публично покаялся в Нотр-Даме законному кардиналу и в тот же день вступил в ленную зависимость (эксклюзивную или, по крайней мере, приоритетную по сравнению с любой другой) от Людовика IX. Ставший рыцарем три года тому назад, пятнадцатилетний король тут же посвятил в рыцари своего вассала — тридцатидвухлетнего Раймунда. Последний за это передал ему сеньорию Руэрг.

Были и другие моменты, врезавшиеся в память молодого короля: позор быть еретиком или попустительствовать ереси, который смывается впечатляющей церемонией покаяния; торжественный ритуал королевского сюзеренитета под сводами «столичного» собора, сопровождаемый символическими и необычными жестами при принесении оммажа и посвящении в рыцари; феодальный король во всем своем величии и, возможно, зародившаяся именно тогда под впечатлением принесенного графом обета крестового похода мечта о заморском походе и о Иерусалиме, где окончательно будут смыты все грехи.