Сергей Медведев - Эксперимент Зубатова. Легализация рабочего движения в первые годы XX в.

Недоверчиво относясь к идеям Зубатова, автор не отказывает ему в талантах: «Он был самобытным и мыслящим государственным деятелем, стремящимся удержать государство от развала» [96] Там же. С. 306. . Несмотря на небольшие недочеты, исследование Ю.Ф. Овченко является наиболее содержательно- полным, документально-фундированным научным трудом по служебной деятельности С. В. Зубатова в первые годы XX столетия. Автор подробно и вдумчиво разбирает его политические идеи, прослеживает их эволюцию, скрупулезно анализирует статьи, написанные Сергеем Васильевичем после увольнения. В работе намечаются сюжеты, которые не обсуждались ранее в научной литературе: «Семью Зубатова вряд ли можно назвать монархической. Его жена, золовка с мужем стояли скорее на либеральных позициях, что не могло не сказаться на мировоззрении Зубатова, который считал, что “правильно понятая монархическая идея” в состоянии дать все нужное стране» [97] Овченко Ю.Ф. Охранка и зубатовщина. М., 2017. С. 289. . Гапона Овченко не считает последователем Зубатова: «После возвращения из Москвы Гапон сделал письменный доклад Зубатову, где негативно отозвался о работе рабочих союзов. Он предложил создать независимые и свободные союзы. Видимо, на него повлияло мнение его прихожанина, который в беседе с Районом высказался, что союзы – хитрая ловушка, организованная полицией для того, чтобы отвлечь рабочих от интеллигенции и таким образом убить политическое движение» [98] Там же. С. 256. .

Не получили подробного научного освещения такие вопросы, как «Плеве и Зубатов», «Зубатов и Витте», «обер-полицмейстер Д. Ф. Трепов и рабочий вопрос», «научная интеллигенция и полицейские эксперименты Зубатова», «московский губернатор А. Г. Булыгин и легализация рабочего движения», «генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович и Зубатов» [99] Принято считать, что великий князь Сергей Александрович поддерживал инициативы Зубатова, как и обер-полицмейстер Москвы Д.Ф. Трепов. Однако в ГА РФ хранится дело под названием «Письмо великого князя Сергея Александровича Булыгину Александру Григорьевичу с выражением беспокойства по поводу забастовки типографских рабочих и с пожеланием убрать Зубатова из Москвы» от 16 сентября 1903 года (ГА РФ. Ф. Р-8091. Оп. 71. Д. 51). Автору не удалось прочитать это дело из-за крайне неразборчивого почерка великого князя. Можно предположить, что отношение великого князя Сергея Александровича к Зубатову менялось в отрицательную сторону, либо изначально он неоптимистично оценивал деятельность полицейских обществ взаимопомощи. Многое прояснит расшифровка дела. , «агенты С. В. Зубатова в студенческой среде», «групповой портрет секретных агентов Московского охранного отделения», «секретные агенты С. В. Зубатова и их судьба после Первой революции в России» и т. д.

Внимания заслуживают статьи исследовательницы О. А. Кононовой. Интересно, что в статье «Под сенью церкви православной» бездоказательно тиражируются практически все стереотипы о С. В. Зубатове: он и насаждает легальный марксизм, и не образован, и дела ему нет до народа, царя и рабочих, он и провокатор, и собрат священника Георгия Гапона [100] Кононова О. А. «Под сенью церкви православной»: религиозная риторика «полицейского социализма» С.В. Зубатова // Русский сборник. М., 2013. Т. XIV. С. 292, 293, 306. . К сожалению, подобные оценки могут быть вызваны некритичным отношением к историческим источникам и априорной тенденциозностью исследователя, приступающего к анализу проблемы или психологического портрета героя. В статьях О. А. Кононовой проявляется большое доверие автора к свидетельствам представителей революционного лагеря, заинтересованных в максимальном «очернении» идеологического противника. Характеристики М. Р. Гоца, П. А. Аргунова, В. М. Чернова, цитаты из труда советского историка Д. О. Заславского дополняются нелестными отзывами разочаровавшейся в Зубатове М.В. Вильбушевич. Кроме того, О. А. Кононова достаточно вольно трактует высказывания самого начальника Московского охранного отделения: так, приводя его высказывание о том, что рабочий к самодеятельности не способен, исследовательница делает вывод о «крайне невысоком мнении Зубатова о русском рабочем» [101] Там же. С. 299. , а разочарование С. В. Зубатова в людях и его «вера в греховность человеческой натуры» под пером О. А. Кононовой превращаются в «презрительное отношение к человеку, как к таковому» [102] Там же. С. 304. . Термины «полицейский социализм» и «провокация» не раскрываются, их внутренний смысл и правомерность употребления по отношению к экспериментам политической полиции не обосновываются. Связь эксперимента Зубатова с теорией легального марксизма обозначается, однако какие именно концепты принимались начальником МОО как руководство к действию, исследовательница не конкретизирует. По мнению О. А. Кононовой, хотя С. В. Зубатов, в силу отсутствия образования, «глубоко не проник» в сочинения П. Рузье, В. Зомбарта, Л. Вигуру, Э. Бернштейна, не понял их идеи, он всё же попытался реализовать их на практике: «Он не задавался вопросом, действительно ли возможно воплощение идей легального марксизма и экономизма в ситуации абсолютной монархии» [103] Там же. С. 292. . В новой статье исследовательница опровергает себя же: «Не подлежит сомнению – Зубатов прекрасно ориентировался в запрещенной литературе того времени… Впоследствии, при общении с задержанными, он будет ошеломлять их своей осведомленностью в теоретических разногласиях социалистов» [104] Кононова О.А. Молодые годы С. В. Зубатова // Русский сборник. М., 2016. T. XVIII. С. 313. . Соглашаясь в статье 2013 г. [105] Кононова О. А. «Под сенью церкви православной»: религиозная риторика «полицейского социализма» С.В. Зубатова // Русский сборник. М., 2013. Т. XIV. С. 293. с Вильбушевич в том, что Зубатов преследовал личные цели, проявляя равнодушие к царю и рабочим, в статье 2016 г. О. А. Кононова утверждает, что «Сергей Зубатов до конца своих дней не будет сомневаться в правильности и порядочности всего содеянного» [106] Кононова О.А. Молодые годы С. В. Зубатова // Русский сборник. М., 2016. Т. XVIII. С. 326. . Вероятно, исследовательница не имела в виду, что Зубатов остаток жизни гордился правильностью проявленного равнодушия к рабочим.

В чем же заключалась злонамеренность действий Зубатова? О. А. Кононова замечает, что обсуждавшиеся рабочими вопросы нельзя причислить к разряду политических, «но в царской России, где любой протест приравнивался к выступлению против существующего в государстве порядка вещей, они неизбежно приобретали политический статус». Проект Зубатова, по мысли исследовательницы, стимулировал рабочих к революционной деятельности, однако в другом месте статьи противоречиво замечается: «Отрешенность от земного на деле выливалась в несправедливость и произвол, которые надо было просто молча терпеть» [107] Кононова О. А. «Под сенью церкви православной»: религиозная риторика «полицейского социализма» С.В. Зубатова // Русский сборник. М., 2013. Т. XIV. С. 298. . Таким образом, О. А. Кононова пишет, с одной стороны, что Зубатов инициировал дискуссии в среде рабочих, побуждал бороться за свои трудовые права, а с другой – что Зубатов, используя Церковь как инструмент, призывал их к терпению и бездеятельности. В статье 2016 г. О. А. Кононова, отмечая, что в юности С. В. Зубатов не состоял ни в одном кружке последователей «Народной воли», а также не сочувствовал программе организации [108] Кононова О.А. Молодые годы С. В. Зубатова // Русский сборник. М., 2016. T. XVIII. С. 316. , выражает удивление «быстротой», с которой он принимает предложение начальника Московского охранного отделения Н. С. Бердяева об агентурной деятельности. Оценивая моральную нечистоплотность Зубатова, исследовательница пишет: «…надо иметь достаточные моральные основания (или их отсутствие), чтобы обрекать людей на каторгу из своего ближайшего окружения» [109] Там же. С. 320. . Сразу после этого суждения следует цитата известного, но не подтверждающегося другими источниками свидетельства М. Р. Гоца о том, что в юности Зубатов, в целях воспитания воли, задался целью совершить «гадости, о которых в печати даже и говорить неудобно» [110] Там же. С. 321. . Вызывает недоумение, почему автор статьи называет аморальным желание будущего начальника Московского охранного отделения бороться с революционерами, многие из которых уже в 1880-е гг. вступили на путь уголовных преступлений. Неясно и то, почему люди, с которыми общался в юности Зубатов, не разделяя их убеждений, называются «его ближайшим окружением» [111] Там же. С. 320. . Властный характер Зубатова также отождествляется О. А. Кононовой с аморальностью [112] Там же. С. 326. .