Александр Орлов - Основы курса истории России (Учебник. 2-е издание)

Социальная структура.В 1897 г. была проведена первая всероссийская перепись населения , данные которой позволили определить основные параметры социального развития России. Согласно переписи население России, увеличившись за пореформенную эпоху в 1,5 раза, составило 126 млн человек. По территории и населению Россия превышала все развитые страны мира. 71 % населения принадлежал к сословию крестьян, 11 % — мещан, 1,5 % — дворян, по 0,5 % — купцов и духовенства. Старая сословная структура постепенно заменялась классовой, буржуазной: около 17 % населения составляли пролетарии, 26 % — полупролетарии, 2,4 % приходилось на долю крупной буржуазии и помещиков.

Отражением социальных сдвигов был рост городов. Доля горожан среди населения страны выросла за 1860–1890-е гг. с 8 до 13 %. Население столиц — Москвы и Петербурга — перевалило за миллион; до двух третей жителей здесь составлял «пришлый люд», выходцы из деревни. Росла численность кадрового промышленного пролетариата — людей, которые проживали со своими семьями в городах и потомственно работали на фабриках и заводах.

Рос и другой класс капиталистического общества — буржуазия. Разбогатевшие крестьяне формировали слой сельских буржуа. Нередко они вкладывали деньги в торговлю, а затем и в промышленность: деревенские корни были у многих промышленных магнатов — Морозовых, Гучковых, Рябушинских. Среди русской буржуазии было много и представителей купечества (Мамонтовы, Губонины). В предпринимателей-буржуа превращались и дворяне — владельцы крупных хозяйств и фабрик (Бобринские, Браницкие, Потоцкие).

Экономический вес буржуазии рос. Предприниматели объединялись в союзы. В то же время размеры капиталов, общественно-политический авторитет буржуазии были все же недостаточно велики. Новому классу не удавалось стать заметной общественной силой, в то время как прежние «хозяева жизни» — дворяне — постепенно сходили со сцены.

В социальной жизни России было немало и других дисбалансов, архаичных черт. Сохранение общины, фактическое прикрепление крестьянина к надельной земле вело к тому, что многие крестьяне не порывали связей с сельским хозяйством. Численность ядра пролетариата — фабрично-заводских, горных, железнодорожных рабочих — была относительно невелика: полтора миллиона человек в середине 1890-х гг. Молодая российская промышленность была не в силах поглотить все обедневшее население: в городах рос слой люмпен-пролетариев, босяков и бродяг, описанных Максимом Горьким в пьесе «На дне». Положение русских рабочих в целом было весьма тяжелым. Рабочий день достигал 16–18 часов, широко применялись штрафы, женский и детский труд.

Особенности российского капитализма.Пестрота, противоречивость социальной и экономической жизни России заставляли многих задаваться вопросом: победил ли здесь капитализм как господствующий строй? Спорить об этом начали еще народники и марксисты в конце XIX в. Народники указывали на некапиталистические черты России — общину и массу крестьян-середняков, значительный вес и успешное развитие мелких кустарных промыслов, слабость буржуазии и относительную малочисленность пролетариата. Победить капитализм в России не мог, полагали народники: разоряя крестьян, он лишил бы себя внутреннего рынка, а рынки внешние были заняты более развитыми державами. Марксисты же не видели здесь непреодолимых преград для капитализма и считали, что он в России победил. Этот вывод впоследствии разделили большинство отечественных историков. Так или иначе, очевидно, что капитализм в России отличался значительным своеобразием.

Во многом насаждаемый «сверху» капиталистический строй в России был гораздо менее органичным и прочным явлением, чем на Западе. Об этом свидетельствовали диспропорции в экономике: перестановка или совмещение различных этапов капиталистического развития, разрыв между отдельными секторами экономики (прежде всего, между промышленностью и сельским хозяйством). Все резче становилось противоречие между капиталистическим развитием экономики и социально-политическими устоями России — самодержавием, сословным строем.

В России не было глубоких духовно-культурных предпосылок для развития капитализма — высокой грамотности населения, давней традиции частной собственности, прочного правосознания. Принципы свободного предпринимательства и конкуренции, попадая в России на неподготовленную почву, оборачивались подчас разрушительным эффектом (растраты, казнокрадство, коррупция и др.).

Капитализм в России развивался ускоренными, форсированными темпами и в силу этого накладывался на множество пережитков прошлого. Поэтому он был очень тяжел для народных масс и в то же время был не в силах ликвидировать отставание страны от передовых держав. Все это делало перспективы нового строя в России, несмотря на его несомненные успехи, весьма проблематичными.

Воцарение Александра III. Борьба в «верхах».После гибели Александра II от бомбы террориста на трон в возрасте 36 лет взошел император Александр III. Нового царя не готовили с детства к престолу. Наследником он стал в двадцать лет, после смерти старшего брата Николая, и только с этого времени начал получать обширное образование, необходимое самодержцу. Честный, волевой и трудолюбивый, Александр Александрович был в то же время довольно ограниченным человеком. Мало знакомый с первыми успехами реформ своего отца, он застал уже эпоху разлада между властью и обществом, колебаний правительства, общественных потрясений.

Ища во всем простоты и однозначности, наследник замечал лишь то, что лежало на виду — темные стороны преобразований. Строгий семьянин, Александр Александрович страдал от нравственных пороков, охвативших пореформенную Россию. Идеалом наследника стало неограниченное самодержавие, строгая опека над обществом, укрепление сословных рамок, усиление русских начал на окраинах империи, самобытное развитие (без европейских заимствований).

Советами и наставлениями Александру III помогали талантливые идеологи — журналист М. Н. Катков и бывший преподаватель царя, ученый-юрист, обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев. В 1860-е гг. и Катков, и Победоносцев с энтузиазмом готовили реформы, а к 1880 м стали их яростными врагами. «Одно из самых лживых политических начал, — провозглашал обер-прокурор Синода, — есть начало народовластия, та, к сожалению, утвердившаяся со времен французской революции идея, что всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народа».

Победоносцев доказывал, что нельзя перестраивать веками складывавшийся государственный уклад по рациональным схемам, нельзя давать свободу человеку, поскольку он по природе несовершенен. Оба советника Александра III враждебно относились к нововведениям 1860–1870-х гг., но предлагали разные пути устранения негативных аспектов общественно-политического развития России. Катков призывал к политико-административным переустройствам, Победоносцев больше надеялся на изменения в умах и душах людей, на усиление влияния церкви.