Евгений Карнович - Родовые прозвания и титулы в России. Слияние иноземцев с русскими

Грузинские князья стали появляться еще в Москве, и первые из них были князья Дадиани, совершенно ныне обрусевшие и существующие под фамилией князей Дадьяновых. Они оставили свои владения, Мингрелию, в половине XVII столетия, вследствие мятежа, поднятого каким-то сванетом Каци-Чикуани, который, низвергнув Дадиана, утвердился сам в Мингрелии и сделался родоначальником существующих ныне, также в России, князей Мингрельских. Выехали также в Россию, еще в 1666 году, двое грузинских князей, потомки которых писались сперва Хохоновыми-Давыдовыми, а потом стали писаться и ныне пишутся только князьями Давыдовыми.

Впоследствии, при переезде в Россию царя грузинского Вахтанха, в 1714 году, им был представлен русскому правительству список приехавших с ним грузин. Из них некоторые были означены словами «таваде», «моурави» и «эристави», и все эти титулы были переведены словом «князь». При окончательном подданстве Грузии, последним царем ее, Георгием, был также представлен общий список грузинских родов, которые могли иметь право на дворянство, и те из этих родов, которые были означены словом «таваде», получили также право на название князьями. Список этот чрезвычайно длинен, а поэтому у нас в настоящее время и является такое множество грузин с титулом князей.

Титулы эти, независимо от пожалования потомственного звания «таваде», возникли еще в силу владетельных прав, присвоенных некоторым родам, в числе которых находится немало и армянского, и осетинского происхождения. Так носят княжеский титул: Дадешкилиани по владению Сванетиею, Гурьели — Гуриего, Абашидзе — Абхазиею; прочие же по пожалованию звания «таваде», которые в Грузии разделялись на три степени, но в России все эти степени были признаны равноправными, и потому все «таваде» были переименованы в князей. В князья же попали некоторые роды персидского происхождения, имевшие титул «меликов».

Вообще право на княжеский титул бывших грузинских подданых представляет большую запутанность, и для разбора относящихся к этому дел в 1846 году учреждены были в Тифлисе и Кутаисе особые комиссии, которые в 1850 году и признали княжеский титул за 69 фамилиями, кроме множества тех фамилий, которым и прежде еще придано было название князей.

Княжеский титул был придаваем в прошлом столетии и начальникам разных инородческих поколений в Сибири. Такой же титул с фамилиею Дондуковых был признан и за потомками одного из калмыцких ханов Дондук-Омба, а в начале нынешнего столетия за каким-то индейцем Порюс-Визапурским.

В старинных приказных отписках встречаются князья: Великопермские, Пелымские, Фабуловы и многие другие, ныне, как кажется, уже не существующие. К иноземным же князьям, упоминаемым в старинных московских актах, принадлежат князья Мышецкие, происходящие от одного из маркграфов Мейссенских, и князья Болловские, Лукомские, Несвицкие и Нерыцкие; происхождение их с точностью неизвестно, но, во всяком случае, они не из татарских мурз и, вероятно, три первые рода составляют потомство тех князей русских, которые были некогда удельными в нынешнем западном крае, а Нерыцкие считаются выехавшими из Италии, хотя достоверных насчет этого сведений не имеется, да в настоящее время они уже не существуют.

Сохранилось известие в сибирских летописях, что первый русский завоеватель Сибири Ермак Тимофеевич Повольский был от Ивана IV Васильевича пожалован титулом князя сибирского. Такое известие, однако, весьма сомнительно не только потому, что не встречается насчет этого указания ни в каких делах, но и потому еще, что вообще в государстве московском до Петра Великого пожалования княжеских титулов не производилось, хотя, как мы видели, и были случаи возведения татар даже в царский сан. Отсутствие таких пожалований можно всего легче объяснить упадком княжеского титула в XV, XVI и XVII столетии даже до того, что, как мы видели, самое название кого-либо князем стало считаться бесчестьем.

При таком упадке в России княжеского достоинства, Петр 30-го мая 3707 года пожаловал княжеским достоинством бывшего сперва графом, а с 1705 года светлейшим князем Римской империи, генерал-поручика Александра Даниловича Меншикова. При этом надобно обратить внимание на то, что в этом случае княжеский титул был собственно прибавочным к титулу «герцога Ижорского», который дал Петр Меншикову. Кроме того, сам Меншиков не слишком дорожил княжеским титулом, который он употреблял собственно для того, чтобы поставить себя, человека не родословного, вровень с Долгоруковыми, Репниными, Голицыными и другими представителями древнего московского боярства, от которых он, кроме титула «князь», отличался еще и титулом «светлости», а дети его обыкновенно назывались не князьями, а «принцами».

Заметим при этом, что у нас на Руси, как это, впрочем, было и во всей Западной Европе, древность дворянского рода считалась, да и ныне считается, выше нового почетного титула. Это проистекает из той мысли, что титул может получить каждый простолюдин, тогда как дать «благородных» предков лицу, не имеющему их по рождению, не в состоянии никакая власть, как бы могущественна она ни была.

После Петра Великого русские государи в продолжение девяноста лет не возводили никого в княжеское достоинство, вероятно, потому, что никто из знатных вельмож не льстился стать вследствие такой награды наряду с захудалыми Рюриковичами и, конечно, еще менее желал кто-нибудь, по дарованному ему отличию, уподобиться множеству татарских и уже довольно избыточному числу грузинских князей. Чтобы поднять дворянско-княжеское достоинство в России, нужно было предварительно показать лиц, облеченных этим достоинством, в блеске знатности, богатства и могущества, что, как мы увидим, и случилось в царствование Екатерины.

При ней явились князья среди такой обстановки, что поэтому несколько позднее император Павел I мог уже княжеский сан считать чрезвычайною наградою, особенно с титулом «светлости», выделявшим новопожалованного князя из множества его сотитульников, бывших в большинстве мелкой сошкой.

Первая такая награда была пожалована им, 5-го апреля 1797 года, вице-канцлеру Александру Андреевичу Безбородко. Затем Павел пожаловал князьями: генерал-прокурора Петра Васильевича Лопухина, и с титулом князя Италийского, генерал-фельдмаршала графа Суворова-Рымникского. Четвертым князем, пожалованным Павлом I, был армянский патриарх Иосиф, по фамилии Аргутинский, с его братьями и племянниками; при этом новопожалованным князьям Аргутинским дозволено было писаться Аргутинскими-Долгорукими; это прозвание дано было им в память их происхождения, — неизвестно, насколько достоверного, — от одного из древних царей персидских, Артаксеркса, прозванного Долгоруким.