Робер Фавтье - Капетинги и Франция

Однако Франция находилась накануне настоящего демографического подъема. Хотя мы мало осведомлены об этом вопросе, позволительно допустить, что население королевства претерпело в течение XI в. значительное увеличение. Причины этого возрастания остаются неясными, но оно представляется бесспорным и начинает создавать для благородного класса особенно трудную проблему — проблему устройства детей.

В эту эпоху и даже ранее знать не трудится. Знатный человек — прежде всего воин, живущий на своей сельской патримонии, и это во времена, когда война малосмертоносна, а методы эксплуатации почвы очень примитивны. Число свободных фьефов ограничено, а их доходы не способны значительно возрастать. Их владельцу едва хватает на жизнь. Дробление фьефов обрекает на нужду их владельца. Так что следовало найти возможности для обустройства молодых сыновей из благородного класса, которых отцовская земля не могла ни прокормить, ни улучшить их положение.

Мы видим, как в течение XI в. эта знать приходит в движение, отыскивая новые земли, и чем дальше мы движемся в глубь столетия, тем больше это движение возрастает. Норманны дают пример завоеванием Сицилии. Экспедиция Гийома Незаконнорожденного, приведшая в 1066 г. к завоеванию Англии, насчитывает в своих рядах не только нормандских авантюристов. Начиная с 1064 г. экспедиции в Испанию привлекают на Иберийский полуостров рыцарей из всех областей Франции, особенно рыцарей Юга по причине его соседства, и Бургундии под влиянием Клюни [216] Клюнийское аббатство, возникшее в 910 г. в Верхней Бургундии и прославившееся строгим бенедиктинским уставом, обладало большой духовной и политической властью в средневековой Европе. (Прим. ред.) . Все это предвосхищает крестоносное движение на Восток.

В конце XI в., в течение всего XII в. и доброй части XIII в. крестовые походы в Святую землю увлекают за пределы королевства массу французской знати. Основное событие в истории нашей страны, воздействие которого трудно преувеличить и тем не менее очень малоизученное. Ибо если у нас есть превосходные работы по самой истории экспедиций и их политическим результатам для истории Франции, то не существует хорошей книги о том, что с точки зрения истории нашей страны, возможно, является, существенным — последствия крестовых походов для политической и социальной эволюции королевства.

Следовало бы установить, по мере возможности, число французов, отъехавших на Восток, число тех, кто там остался, число погибших в экспедициях. Полагали — несомненно, с некоторым преувеличением — потери в 600 000 человек во время первого крестового похода между Никеей и Иерусалимом. Надо было бы изучить также, исследуя точные случаи и не довольствуясь общими формулами, последствия этих мероприятий для состояния знати, определить, в каком ритме они трансформировали характер последней, делая из владельца-пользователя «земельного рантье». Наконец, надо было бы изучить влияние крестовых походов на феодальные фамилии, определить, в какой степени оружие сарацин и восточный климат вызвали их угасание. Была ли знать XI в. той же, что и в XIII в.? И если не была, как можно подумать, то каково было происхождение новой знати?

Историю генеалогии часто мало уважают, оставляя в неопытных руках. Работы по ней рассеяны, трудны для поиска и часто посредственны. Предпринимались плодотворные лингвистические, ономастические, экономические исследования, но никто, кажется, серьезно не задумался о широком исследовании людей, их семей, связей, изменений в их собственности. История французских родов, феодальная география Франции являются самой насущной необходимостью для нашего исторического знания. И следует опасаться, как бы их изучение не было отложено до того дня, когда выполнение этой работы станет невозможным.

Французская знать массово отправилась в крестовы поход. Это бесспорный факт. Она поехала туда за св счет. Она не была богата. Мы плохо знаем, как снабжали христианские войска, но вправе думать, что по прибытии в мусульманскую страну они существовали за счет жит лей. Но туда надо было еще добраться. Двигаясь только по суше, как поступила одна из колонн первой экспедиции и крестового похода Людовика VII, то ли используя итальянский или провансальский флот, как поступали в XII и ХIII вв., надо было кормиться в течение долгих месяцев, прежде чем прибыть на земли, где грабеж был дозволен. Следовало оплатить перевозку людей и лошадей, заменить умерших или доведенных до изнеможения лошадей, дополнить или обновить экипировку. Все это предполагало значительные расходы, а доходы средней части крестоносцев, даже увеличенные феодальной помощью, взимание которой со своих людей допускалось по этому случаю, не позволяли им уложиться.

Так что им приходилось занимать деньги или продавать земли. Эти продажи совершались не только в пользу горожан и прочих простолюдинов. Случалось, что государи, не отправлявшиеся в крестовый поход, покупали фьефы тех, кто хотел туда ехать. Нам известна продажа Эдом Арпеном Филиппу I города Буржа и его окрестностей. Но очевидно, что мелкие продажи были бесконечно более многочисленными.

Этот отток знати на Восток, конечно, способствовал, уменьшению внутреннего беспорядка, удаляя из королевства наиболее беспокойные элементы. Мы констатируем, что он сочетался с возникновением и организацией крупных феодальных княжеств, с военными операциями, предпринятыми Капетингами в своем домене. Именно на Восток закончил свою карьеру самый неугомонный сеньор домен Гуго де Пюизе.

Довольно долго указывали на экономические результат крестовых походов: открытие Средиземноморья для западной торговли и ее развитие, начавшееся в Италии и захватившее всю Западную Европу, обогащение городского населения, возрождение буржуазии и т. д. Но что, возможно, не всегда подчеркивали, так это то, что крестоносное движение растянулось на два столетия, и в течение этих двух столетий именно французская знать понесла самые большие издержки в этих экспедициях — в людях, деньгами и имуществом.

Естественно, этими экспедициями воспользовались те, кто прямо не принимал в них участия. Во главе последних и были Капетинги.

Только трое из них, Людовик VII, Филипп-Август и Людовик Святой лично участвовали в крестовом походе. Правда, пребывание второго на Востоке было довольно кратким. Но в общем, если они как добрые христиане, и желали сражаться с исламом, то им казалось, что обязанности их королевского сана не оставляют им на это времени. Тогда как знать королевства беднела и позволяла убивать себя на Востоке, Капетинги начали и продолжали работу по давлению на благородные фьефы, которая однажды сделает их такими могущественными. История этой экспансии, естественно, находится между двумя крайними датами экспедиций. В 1099 г. крестоносцы взяли Иерусалим. Первое же победоносное наступление будущего Людовика VI Толстого против феодалов домена датируется 1100 г. Последний крестовый поход заканчивается под стенами Туниса в 1270 г., а 22 августа 1271 г. по возвращении из этого похода Альфонс де Пуатье и его жена умирают в Савоне без наследников, что влечет присоединение к короне всего лангедокского Юга.