Лев Гинцберг - История фашизма в Западной Европе

Во главе «Фёлькиш-немецкой партии свободы», о которой упоминалось выше, стояли генерал Людендорф, фон Грэфе и Г. Штрассер, один из деятелей нацистской партии в Баварии, перебравшийся после путча и недолгого пребывания в заключении на север страны. Они сразу же высказались за участие в предстоявших весной парламентских выборах; сторонники же Гитлера в своей массе были настроены резко антипарламентски и считали, что вхождение в парламент — предательство. На северо-западе страны в связи с этим образовалась фактически самостоятельная фашистская организация, центр которой находился в Гамбурге [322] Jochmann W. Nationalsozialismus und Revolution. Ursprung und Geschichte der NSDAP in Hamburg 1922—1933. Frankfurt a. M., 1963, S. 83. .

Новые условия, созданные провалом мюнхенского путча и значительным изменением обстановки в стране, требовали тактической переориентации. Перспективы успеха новых попыток вооруженного переворота были практически сведены к нулю, и фашисты взяли курс на легальное завоевание власти, что по существу предопределяло последующее участие в выборах. И не этот вопрос был в действительности главным пунктом разногласий между гитлеровцами и другими представителями «фёлькише», а ориентация на привлечение рабочих, от которых последние предпочитали держаться в стороне. Если для Гитлера и его клики завоевание масс было неотъемлемой предпосылкой достижения основной внутриполитической цели — «уничтожения марксизма» и прекращения в результате этого классовой борьбы, то приверженцы Грэфе, будучи во всем или почти во всем остальном единомышленниками мюнхенских фашистов, возражали против «превращения рабочих в определяющий фактор движения» [323] Ausgewahlte Dokumente zur Geschichte des Nationalsozialismus 1933— 1945. II. Bielefeld, 1961. Письмо Грэфе 3. Каше от 17 июня 1924 г. .

После суда Гитлера вместе с военным руководителем путча 8 ноября 1923 г. Крибелем и некоторыми другими нацистскими преступниками поместили в крепость Ландсберг. Часть дня заключенные работали на воздухе, остальное время выслушивали речи фюрера, которому они заменяли недостающую аудиторию, играли в карты, пили и т. д. [324] Heiden К. Adolf Hitler. Das Zeitalter der Verantwortungslosigkeit. Eine Biographie. Zurich, 1936, S. 190; Der Aufstieg der NSDAP in Augenzeugenberichten, Dusseldorf, 1968, S. 237; Kallenbach H. Mit Adolf Hitler auf Festung Landsberg. Munchen, 1939, S. 74. Позднее Гитлер говорил приближенным: «Ландсберг был моим университетом на государственный счет» [325] См.: Maser W. Hitlers Mein Kampf. Munchen, 1966, S. 16. . Много времени уделялось диктовке будущей «библии» нацизма — «Майн кампф» — сочинению, представлявшему собой набор разглагольствований фюрера на самые разнообразные темы. Трудно, пожалуй, найти другую книгу, столь же хаотичную и бессистемную. Сам автор оценивал тогда свое творение очень скромно. «Я надеюсь, — писал он из крепости, — что мое оправдательное сочинение хотя бы в первой своей части переживет судебный процесс и меня самого» [326] Maser W. Adolf Hitler. Aufriss uber seine Person. — «Der Spiegel», 1973, N 17, S. 143. . Спрос на книгу до прихода фашистов к власти был весьма невелик. В 1925 г. было продано 9600 экз. первого тома, в 1926 г. — только 4 тыс., в 1927 г. — нескольким более 2 тыс. Второй том, законченный в 1926 г., в течение двух последующих лет разошелся в количестве 5700 экз.; это значит, что лишь меньшинство купивших первый том заинтересовались вторым [327] Phelps R. Die Autoren des Eher-Verlages. — «Deutsche Rundschau», 1955, N 1, S. 32. .

Позиция фюрера в это время уже характерна для того метода решения важных политических вопросов, который он широко использовал в дальнейшем. Вот один лишь пример: к «триумвирату» Людендорф — Грэфе — Штрассер Гитлер относился резко отрицательно, видя в нем опасного соперника в борьбе за руководство фашистским движением, но на просьбы с мест четко охарактеризовать свою точку зрения по этому вопросу Гитлер или не отвечал вовсе или поручал кому-либо из своих подручных ответить в нарочито туманной форме [328] Jochmann W. Nationalsozialismus und Revolution, S. 154, 165. . Но грызня в фашистском стане усиливалась, а активно вмешаться в борьбу с тем, чтобы оттеснить соперников и обеспечить свое непререкаемое главенство, притом в общегерманском (а не только в баварском, как было до путча) масштабе, Гитлер, находясь в заключении, не мог. Есть также основания предполагать, что он был заинтересован в доведении разногласий до предела, чтобы по выходе из тюрьмы повысить свой престиж урегулированием споров. Как бы то ни было, в начале июля Гитлер сложил свои полномочия руководителя движения.

В этой обстановке в конце июля в Веймаре собралась конференция фашистских организаций. Речь шла о возможном их объединении под эгидой «Фёлькиш-немецкой партии свободы»; но вместо этого заседания оказались целиком заполненными взаимной руганью, обвинениями во лжи, предательстве «идеи» и в коррупции. Розенберг решительно высказался против объединения, цель которого якобы лишь полное подчинение национал-социалистов Графе и К°. Между тем, по словам Розенберга, «национал-социалисты вкладывают в это предприятие духовный капитал (!), импульс, массы, т. е. собственно все» [329] См.: Mucke H. von. Linie. Ruckblicke personlicher und politischer Art auf das letzte Jahrzwolft der Republik, Bd. I. Beuern (Hessen), 1931, S. 229, 231, 233. . Людендорф в своем выступлении показал, что Гитлер изменял мнение по вопросу о слиянии трижды (это подтверждает и переписка между Ландсбергом и нацистами Северо-Запада: для Гитлера важно было только одно: сумеет ли он стать во главе объединенной организации) [330] Ibid., S. 237, 238, 244. . «Все движение, — писал в своих воспоминаниях Э. Рем, — переживало глубокий кризис. Раздробленное, расколотое, группа, выступающая против группы, военизированная организация — против партии, лидеры — против лидеров, оно являло карт тину брожения и разорванности» [331] Rohm E. Die Geschichte eines Hochverraters. Munchen, 1928, S. 305. . Единства не получалось, и признанием этого было преобразование в октябре 1924 г. организации, возглавлявшейся Людендорфом — Грэфе—Штрассером, причем вне ее оказалась и бóльшая часть баварских нацистов, и фашисты северо-западных округов.

Гитлер оставался в крепости до 20 декабря, в частности, потому, что выяснилась его причастность к упорным попыткам Рема возродить военизированные штурмовые отряды под другим названием [332] Ibid., S. 293. . Выборы в рейхстаг в декабре 1924 г., которые принесли фашистам поражение (они провели лишь 14 депутатов), были для баварского правительства хорошим поводом избавиться от упреков в преследовании «патриотов» — Гитлера и К°; к тому же оно считало, что «при усиливающемся развале движения фёлькише не следует более ожидать какой-либо опасности с этой стороны» [333] Watt D. С. Die bayerischen Bemuhungen um Ausweisung Hitlers 1924. — «Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte», 1958, N 3, S. 278. .

Посетив после своего освобождения главу баварского правительства Гельда, Гитлер ценой торжественного обещания «вести себя хорошо» добился снятия запрета с фашистской партии. 26 февраля 1925 г. вышел первый после запрета номер «Фёлькишер беобахтер». «Вся мощь движения, — говорилось здесь, — должна быть направлена против страшнейших врагов немецкого народа: еврейства и марксизма» [334] Fuhrer befiehl..., S. 107. . О том, что фашисты берут курс на формальную легальность, свидетельствовали положения, касавшиеся штурмовых отрядов: провозглашались их невоенный характер и полное подчинение политическому руководству, чтобы не давать в руки властей поводов для преследования [335] Веппеске H. Op. cit., S. 119. . На следующий день состоялся массовый митинг (участвовало около 4 тыс. человек), означавший возрождение нацистской партии. Митинг происходил в том же зале, где развернулись события путча 8 ноября 1923 г.