Самир Дида - Теотиуакан

Стела 11, Йашха. Портрет воина в теотиуаканском облачении с квадратным щитом и копьём. Прорисовка Линды Шиле, №7302 (Drawing by Linda Schele © David Schele)

В раннюю классику большим весом в Восточном Петене обладала династия «Священных Владык Йаша` », правившая в одноимённом современном городище. Йашха — третий по размерам город древних майя на территории Гватемалы после Эль-Мирадора и Тикаля. К сожалению, по причине плохого состояния монументов о его царях известно крайне мало, но на стеле 11 из Йашхи замечательно сохранился портрет одетого по-мексикански воина. Какой-либо текст, объясняющий данное изображение, отсутствует. Что же касается Наранхо, столицы традиционных врагов Йашхи, то прямых упоминаний о Виинте’наахе или Сихйах-К’ахк’е на монументах оттуда пока не найдено, однако в ходе раскопок Центрального акрополя городища В. Фиалко идентифицировала сооружения в форме талуд -и- таблеро . Платформы талуд -и- таблеро , изделия из зелёного обсидиана и цилиндрические сосуды-треножники обнаружены также в соседнем с Йашхой Накуме.

В долине реки Пасьон, к югу от Петена, тексты с упоминанием Сихйах-К’ахк’а или Хац’о’м-Куйя к настоящему времени неизвестны, но титулы некоторых царей свидетельствуют о влиянии Теотиуакана на политические процессы и в этой части мира майя. Например, в небольшом городище Трес-Ислас сохранились три раннеклассические стелы с надписями. Все они были установлены на общей платформе в день окончания двадцатилетия 9.2.0.0.0, 4 Ахав 13 Во (15 мая 475 года). Каждый монумент украсили изображением теотиуаканского воина с дротиками в руках, который, вероятно, стоит на древнем названии Трес-Исласа. Сцены дополняются текстами с ретроспективным изложением событий 396—416 годов. К сожалению, надписи сильно разрушены эрозией, поэтому их трудно интерпретировать, но на стеле 2 из Трес-Исласа изображён «Священный Владыка Йахк’инахка , четвёртый преемник владыки из Виинте’нааха ». Такая подпись наводит на мысль, что, как и в Ла-Суфрикайе, вследствие появления мексиканцев власть получила новая династия, основанная выходцем из Теотиуакана. Видимо, Трес-Ислас привлёк завоевателей своим выгодным расположением на реке Пасьон, по которой шёл важный торговый путь из горной области в низменности, поэтому какая-то группа чужаков закрепилась там. Так или иначе, во второй половине VII века «Священные Владыки Йахк’инахка » поселились в Халууме (Канкуэн) и на недолгое время покорили соседнюю Мачакилу. Цари последней, восстановившие свою независимость около 800 года, также связывали происхождение собственного рода с Теотиуаканом, о чем свидетельствует принадлежавший одному из них титул «игрок в мяч из Виинте’нааха ».

Подведём итоги. Сегодня исследователи имеют уже достаточно оснований связывать деятельность Сихйах-К’ахк’а с экспансией Теотиуакана в низменностях майя. Представляется весьма маловероятным, чтобы какой-то майяский царь мог без существенной внешней поддержки за несколько лет установить контроль над огромной территорией. Вместе с тем, в истории событий конца IV столетия еще предстоит прояснить немало тёмных нюансов. Прежде всего, нет полной уверенности относительно того, какие именно отношения связывали Сихйах-К’ахк’а с Хац’о’м-Куйем? Традиционно первого называют военачальником теотиуаканского правителя, но Сихйах-К’ахк` осуществлял сюзеренитет и фактически опеку над Йаш-Нуун-Ахиином І, а это наводит на мысль, что он должен был приходиться Хац’о’м-Куйю близким родственником, чем и объясняется его высокий статус. Теотиуакан не мог непосредственно управлять таким отдалённым регионом, как Петен, поэтому нуждался там в надёжном представителе своих интересов, который опирался бы на собственные силы. В надписях одни майяские владыки именуются вассалами Сихйах-К’ахк’а, другие — Хац’о’м-Куйя, но пока трудно сказать, различалось ли как-то их положение. Оба гегемона имели наивысший титул калоомте` . Сихйах-К’ахк` упоминается в текстах гораздо чаще, но это ещё не говорит о его превосходстве в иерархии над Хац’о’м-Куйем. Скорее можно предположить, что Сихйах-К’ахк` постоянно проживал где-то в Петене, поэтому с точки зрения майяских царей был более близким и важным, нежели далёкий, почти нереальный, правитель Теотиуакана (последний помимо вышеупомянутых ушных вставок появляется как сюзерен подчинённого владыки на сосуде неизвестного происхождения). Где располагалась столица Сихйах-К’ахк’а пока неизвестно, вполне возможно, что он как гегемон вообще не имел постоянной резиденции и, подобно средневековым немецким королям, перемещался из одного города в другой, навещая своих вассалов и контролируя тем самым их деятельность. Как бы там ни было, после 378 года в низменной зоне майя возник новый политический режим, охвативший регионы Петен и Пасьон. На местах завоеватели утвердили лояльных подчиненных царей, причем, хотя прибытие Сихйах-К’ахк’а в Кукуль явно рассматривалось в качестве ключевого события, Йаш-Нуун-Ахиин І считался таким же вассалом калоомте` , как и остальные. Механизмы контроля над вассалами могли существенно разниться. Например, в Ла-Суфрикайе и Трес-Исласе власть получили совершенно новые династии, основанные, вероятно, выходцами из Теотиуакана. В Йашкукуле , напротив, сохранение старого титула «Священных Кукульских Владык» символизировало преемственность власти. Если правы Д. Беляев и А. Сафронов, то Сихйах-К’ахк` мог поставить над майяским правителем своего мексиканского представителя и надзирателя, как это произошло в Вашактуне. Уникальность и особая ценность письменных источников майя для историков-месоамериканистов заключается в частности в том, что они позволяют пролить свет на формы присутствия Теотиуаканской империи в покоренных землях. Мы видим, что господство метрополии имело косвенный характер, осуществлялось через предоставление власти надёжным союзникам, которые, видимо, платили сюзерену дань и выполняли другие повинности. Впоследствии аналогичным образом будут действовать самые могущественные майяские владыки-гегемоны, создававшие сложную сеть связей с многочисленными вассалами.

Прямым следствием прибытия чужеземцев в область майя стало распространение там некоторых мексиканских культурных черт. Не стоит, однако, прибегать к вульгарным упрощениям и представлять эпоху доминирования Теотиуакана лишь как время угнетения и порабощения царств майя могущественной империей, одностороннего поглощения ресурсов из богатого ценными вещами региона Юго-Восточной Месоамерики. Очевидно, что Сихйах-К’ахк` опирался на поддержку широкого круга майяской элиты, без помощи которой он бы попросту не удержал под контролем удалённые от Центральной Мексики территории. Не следует забывать, что, скажем, Йаш-Нуун-Ахиин І был чужаком только наполовину: как свидетельствует текст стелы 1 из Тикаля, его мать носила традиционный для кукульских владык титул и, следовательно, обеспечила своему сыну связь с прежней династией, а также, видимо, поддержку значительной фракции внутри местной знати. Правители майя вовсе не скрывали своей политической зависимости, напротив, на стелах они открыто именуются подчиненными владыками калоомте` . Более того, на монументах из нескольких городищ Сихйах-К’ахк’а упоминали даже спустя много десятилетий после его смерти, то есть для тамошних династий мексиканский полководец служил источником легитимности и укрепления собственной власти. В памяти последующих поколений эпоха «Нового порядка» осталась как славные годы, а не позорная пора пребывания под чужим игом. Выгода для правящей группы не ограничивалась одной только идеологической сферой. Показательно, что расцвет некоторых царств майя приходится на V век, то есть время активных контактов с Теотиуаканом. Роскошные погребения в Рио-Асуле, изысканная керамика из Эль-Соца, массивные стелы в Эль-Перу не оставляют сомнений по поводу богатства и влиятельности подчинённых владык. Таким образом, отношения элиты майя с Теотиуаканом имели взаимовыгодный для обеих сторон характер.