Георгий Вернадский - Начертание русской истории [litres]

Опричнина бушевала в Московском государстве около семи лет. Ближайшие цели ее были достигнуты: аристократическое боярство сломлено. Дальнейшее существование опричнины грозило слишком большими осложнениями всему государственному порядку. Опричнина справилась с внутренней крамолой, но была бессильна без помощи земщины справиться с внешним врагом. В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей смог пройти до Москвы, пограбил город и зажег его. В 1572 году Девлет-Гирей повторил набег. Для отражения его пришлось собрать все силы государства. Князь М. И. Воротынский разбил Девлет-Гирея на реке Лопасне.

После этих событий наступил перелом в истории опричнины. Началась реакция. Земским людям, у которых были прежде отобраны вотчины, эти вотчины теперь были возвращены [190] Тем, кто остался в живых. . Опричникам взамен давались в поместья другие земли. Часть опричнины была распущена.

Однако опричнина не была уничтожена сразу. Иван Грозный остался еще некоторое время на опричном уделе. Но был поставлен (1575) и великий князь всея Руси – Симеон Бекбулатович. Симеон Бекбулатович был правнуком золотоордынского хана Ахмата. Отец Симеона, царевич Бек-Булат, приехал на Русь в 1562 году. Симеон обратился в православие лишь в 1573 году. До того он был мусульманином и назывался Саин-Булат [191] Этим Саин-Булатом Иван и хвастал в 1570 году турецкому султану, говоря о мусульманских царях, подвластных Москве (см. выше § 73). . Саин-Булат был касимовским царем по смерти Шах-Алия (который умер в 1567 году). В качестве касимовского царя Саин-Булат находился в положении как бы среднем между земскими и опричными боярами. Царь Иван был доволен его службой и к нему благоволил. Но и с земскими боярами у Саин-Булата были, вероятно, хорошие отношения, завязавшиеся во время эстонской войны (см. ниже § 77). Приняв православие, Симеон Бекбулатович женился на княжне И. Мстиславской (дочери князя Ивана Федоровича Мстиславского). Крестившись в православную веру, Симеон Бекбулатович утратил права на Касимовское царство, которое давалось исключительно мусульманам. Как бывший царь (Касимовский) и царевич Ахматова рода, Симеон Бекбулатович не мог не удовлетворить бояр и князей своею знатностью; и вместе с тем он происходил не из среды бояр – «княжат», столь ненавистных Ивану Грозному. Великое княжени Симеона Бекбулатовича на Руси продолжалось, однако не больше года. Вслед за тем царь Иван свел Симеона с великого княжения в город Тверь [192] Симеон Бекбулатович умер в 1616 году монахом под именем Стефана. .

Хотя уния Польши и Литвы в первый раз заключена была еще в конце XIV века, тем не менее отношения между двумя государствами в действительности долго продолжали оставаться неопределенными. Большее или меньшее сближение или расхождение Польши и Литвы объяснялось целым рядом условий внутренней и внешней политики каждого государства и наличием во главе того или иного государства достаточно энергичного правителя. При Витовте (в конце XIV и в начале XV века) Литва, казалось, должна была превратиться в государство, совершенно независимое от Польши, и, скорее, можно было предвидеть гегемонию Литвы над Польшей. Но после Витовта могущество Литвы стало падать.

Внутри Литовского государства все более крепло польско-латинское влияние, особенно в среде землевладельческой знати. Влияние это получало опору в личных связях людей, близких ко двору великого князя, так как почти все время во второй половине XV века и первой половине XVI века великий князь литовский одновременно был и польским королем. Так, великий князь Казимир Ягайлович (1440–1492) был избран польским королем через несколько лет после того, как он занял литовский престол (1445); сын его Александр Казимирович избран был литовским великим князем после смерти отца (1492), через десять лет после того и польским королем (1501); сменивший по смерти его (1506) брат Сигизмунд Казимирович был почти одновременно выбран и великим князем литовским, и королем польским. Сын этого Сигизмунда, Сигизмунд-Август, был литовским сеймом предъизбран на великое княжение в 1522 году, а в 1530 году польский сейм предъизбрал его королем польским.

Укрепив предъизбранием Сигизмунда-Августа личную унию Польши и Литвы, польские, а также и некоторые литовские государственные люди стремились наладить более прочную государственную связь между Польшей и Литвой. В Литве были два круга лиц, враждебно настроенных по отношению к мысли о дальнейшем сближении с Польшей. Во-первых, крупные литовские вельможи, настоящие удельные князья по размерам своих владений, боялись сближения с польской шляхетской демократией [193] Демократией Польшу того времени можно условно назвать применительно только к тогдашнему польскому «народу» в политическом смысле слова, то есть шляхте. Крестьяне в Польше политических прав не имели, мещане (жители городов) имели очень ограниченные права. . Во-вторых, православные, которые боялись стеснения своей религиозной свободы со стороны латинства.

Предложенное при Ягайле насильственное обращение всей литовской знати в латинство не удалось в полном размере. Православные отчасти помогли Витовту в его стремлениях отделиться от Польши; православные поддерживали в 1430-х годах князя Свидригайла. Тем не менее попытки стеснить православие заметны и у следующих польских государей [194] Так, Казимиром в 1481 году издан был указ о запрещении православным строить новые и подновлять старые храмы. . Однако в середине XVI века напор латинства в Польше ослабел под влиянием быстрых успехов протестантизма. Многие литовские вельможи приняли лютеранство. Через красавицу Варвару Гаштольд (урожденную Радзивилл) влияние протестантства дошло и до Сигизмунда-Августа [195] Отец Сигизмунда-Августа, Сигизмунд Казимирович, умер в 1548 году. . Польско-литовское общество сделалось менее агрессивным в религиозном отношении. Латинство перестало казаться для православных столь страшной силой. Установившаяся практически в Польше и Литве веротерпимость делала союз с Польшей менее страшным, чем прежде, для православной литовско-русской знати.

Между тем усиливалась внешняя опасность для Литвы – со стороны Московского государства. Литва не могла выдержать натиска московских войск при Иване III; при Василии III московские войска были разбиты литовско-русской ратью князя Острожского, но эта победа не вернула Литве Смоленска. С 1559 года начался новый натиск Москвы. В 1562 году московские войска вторглись в Белоруссию. Тогда же литовская шляхта, собравшись под Витебском, решила добиваться унии с Польшей в надежде, что Польша поможет защититься от Москвы. В следующем году военное положение стало еще более серьезным: царь Иван Грозный взял Полоцк (15 февраля 1563 года, см. ниже § 77). Непосредственная опасность для Литвы была отсрочена поражением, которое нанес московской рати Радзивилл на реке Уле (1564) Тем не менее опасность казалась неминуема. Известия о жестокостях Грозного против бояр и об учреждении опричнины вселили в это время особенный ужас перед московским владычеством в души литовско-русских князей и панов. При таком настроении литовско-русского общества созван был в 1569 году общий польско-литовский сейм в Люблине. Уже перед созывом сейма ясно было, что Польша постарается использовать политический момент и добьется чрезвычайных выгод от унии. Король Сигизмунд-Август и значительная часть литовско-русской знати восприняли польскую точку зрения. Уния заключена была на условиях, чрезвычайно невыгодных для Литвы. Еще до окончательного соглашения об унии половина литовских земель, притом самая лучшая, была отрезана от Княжества (Литовского) и включена в Корону (Польшу). Еще в марте 1569 года состоялся универсал короля о «возвращении» Короне Подляшья и Волыни, а в июне дан привилей о «возвращении» Короне также Киевской земли и Брацлавского воеводства. 1 июля 1569 года заключено было и соглашение об унии. Польша и Литва должны были иметь одного общего государя (выбирать нового государя сообща), общий сенат (панов-раду), общий сейм. Но в каждом государстве оставались свои особые войска, особые «уряды» (должности) и законы [196] «Литовский Статут» первый раз был составлен в 1529 году, причем восприняты были и развиты многие начала старинного русского законодательства (Русской Правды); затем перерабатывался и дополнялся еще два раза – в 1566 году (перед Люблинским сеймом) и в 1588 году. .