Ольга Красняк - Становление иранской регулярной армии в 1879—1921 гг.

Приглашение именно русских военных специалистов в Иран не было неожиданностью. Еще в 1878 г. по пути в Европу, шах проезжал через Ереванскую губернию, где он видел подразделения русской армии, расквартированные после окончания русско-турецкой войны 1877–1978 гг. Шах был впечатлен выучкой и доблестью русских казачьих формирований и принял твердое решение переформировать часть своих голямов (кавалерию) с помощью русских военных инструкторов.

Шах официально обратился к русскому правительству с предложением прислать военных инструкторов. К этому времени англо-русские отношения в Иране характеризовались обострением противоречий. Великобритания настойчиво стремилась к расширению своего влияния, и приглашение шахом русской военной миссии вызвало крайнее раздражение англичан. Российское правительство придало вопросу направления в Иран военных инструкторов большое значение, в виду того, что они, будучи агентами, обязаны были доставлять наиболее точные сведения о персидской армии [292] РГВИА, ф. 446, д. 41, л. 10. . Сведения о числе, составе, устройстве и расположении пехоты и кавалерии; о методах пополнения и усиления вооруженных сил, о снабжении оружием; о различных передвижениях войск, как произведенных, так и предполагаемых с объяснением истинных целей данных передвижений; о качествах и недостатках устройства и тактического обучения армии; о моральном состоянии войск; о деятельности иностранцев в Иране, в особенности же англичан [293] РГВИА, ф. 446, д. 41, л. 11. . Далее, в случае возможного конфликта Ирана с Турцией, на военного инструктора — агента возлагалось собирание сведений о числе войск, которое Иран мог выставить для наступательных действий [294] РГВИА, ф. 446, д. 41, л. 12. и т. д. Инструкция также указывала, что сведения необходимо собирать достаточно осмотрительно и тщательно избегать всего, что могло бы навлечь малейшие подозрения на русских инструкторов. Были установлены определенные сроки подачи и периодического обновлен™ секретных сведений по административным и политическим вопросам, заслуживающим особенного внимания.

Кандидатуру главы миссии выбрал сам великий князь Михаил Павлович — наместник царя на Кавказе. На что в скором времени последовало «высочайшее соизволение со стороны его величества» [295] Иранский С., Павлович М . Персия в борьбе за независимость. М., 1925. С. 85. . Миссию возглавил подполковник Генерального штаба Алексей Домантович, прослуживший 12 лет в казачьей кавалерии и хорошо знакомый с ее структурой, описавший впоследствии свое путешествие по Персии в ряде статей, напечатанных в историческом журнале «Русская старина». С целью уточнения функций военной миссии, ее прав и обязанностей, ознакомления с контингентом и разработки условий найма инструкторов, командование Кавказской армии сочло целесообразным направить подполковника Домантовича в инспекционную поездку в Иран [296] А. Домантович . Воспоминания о пребывании первой русской военной миссии в Персии // Русская старина. СПб., 1908, № 1. С. 211. .

В последних числах ноября 1878 г. Домантович вместе с казачьим урядником выехал из Тбилиси в Иран и 15 декабря прибыл в Тегеран [297] Там же. 1908, № 2. С. 333, 340. . Во время инспекционной поездки, Домантович не скрывал истинной цели своего прибытия, но избегал лишь упоминания о том, что состоит в Генеральном Штабе, и выдавал себя за казачьего офицера [298] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 9. . Через неделю, по заданию военного министра мирзы Хосейн-хана Сепахсалара приступили к подсчету сумм, необходимых на содержание каждого казака и воинской части в целом. А. Домантович оказался перед сложной задачей — не располагая официальными данными, он должен был исходить из расходов, предусмотренных для русской армии. Тем не менее, он успешно справился с поручением иранского военного министра. Русский офицер прекрасно понимал, что систему казачества нельзя было применять, не адаптировав ее. В среде мусульманского, фанатичного, ни в чем не пенящего свою жизнь народа, русская военная миссия находилась в состоянии постоянного напряжения. Малейшая оплошность, замедление офицеров в выполнении необходимых поручений, могли принести зло и неприятности. В Иране, не имеющим законов, даже высшие сановники только хитростью добивались своих целей, положение миссии, имевшей дело с народом, не признававшим никакой власти, было особенно щекотливым.

Почти двухмесячные переговоры по различным вопросам деятельности миссии завершились компромиссом — 7 февраля 1879 г. Домантович подписал контракт об условиях приглашения военной миссии [299] А. Домантович . Воспоминания о пребывании первой русской военной миссии в Персии // Русская старина. СПб., 1908, № 3. С, 582. . Согласно контракту, заключенному с персидским правительством, русский инструктор с помощью трех офицеров и пяти урядников, в течение трех лет, должен был заниматься обучением персидской кавалерии, согласно существующего по данному вопросу русского регламента [300] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 52. . Впрочем, ссылка на имеющиеся в России правила, не должна была приниматься буквально. Для этого в Иране не существовало необходимых данных, а именно — отсутствие обязательной службы, ее сроков и военного устава. Но персидская кавалерия по своим боевым задаткам, бесспорно, подавала надежды на дальнейшее позитивное развитие.

Военная миссия в составе трех казачьих офицеров и пяти урядников, служивших в Кубанском и Терском казачьих войсках, 7 мая 1879 г. прибыла в Тегеран. Командиру бригады было предложено сформировать казачий конный полк в 400 человек [301] РГВИА, ф. 446, д. 43, л. 103. . Предварительно шах велел составить годовой бюджет полка с учетом жалования личного состава, питания, обмундирования, вооружения, снаряжения и содержания лошадей. Домантович определил необходимую сумму в 126 тыс. рублей [302] РГВИА, ф. 446, д. 43, л. 104. . Сюда не вошла сумма жалования персидским офицерам, размер которой не был четко определен и находился в зависимости от знатности племени, из которого он происходил. Шах утвердил бюджет и дал указания незамедлительно приступить к формированию казачьего конного полка. Однако возникли непредвиденные трудности. Еще во время инспекционной поездки Домантовича и Иран, как мы говорили, было решено организовать казачью часть на базе шахских голямов, но впоследствии шах изменил решение. По заключению полковника В. А. Косоговского, не последнюю роль здесь сыграли военный министр и командир корпуса голямов Ала од-Доуле, которые были против передачи голямов под командование Домантовича [303] Косоговский В. А . Очерк развития персидской казачьей бригады // Новый Восток. М., 1923, № 4. С. 391. . Вместо обещанных голямов командир бригады получил 400 мохаджеров. По мнению Домантовича, это было сделано с целью поставить новое дело в такие условия, при которых невозможно достижение успеха [304] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 103. . Мохаджеры — потомки известных мусульманских родов, переселившиеся с Кавказа во время русско-персидских войн. Они имели значительные привилегии по сравнению с другими народностями Ирана. Мохаджеры, не имея почти никаких воинских обязанностей, получали довольно большое жалование и были обязаны по первому требованию шаха выставлять определенное число всадников. Репутация их как самого неспокойного, в корне испорченного бездеятельностью войска, была небезосновательной. Все, не исключая самого шаха, были убеждены в полнейшей их негодности к службе, а так же невозможности подчинить их [305] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 102. . По замечанию Домантовича, «такого рода личности явились в полк с разными претензиями, в особенности же их офицеры, которые, за весьма редким исключением, ничем решительно не отличаются от простых всадников и столь же далеки от понятия о качествах, требуемых их положением» [306] РГВИА, ф. 446, д. 43, л. 105. . Следствием данного состояния являлось, что, с одной стороны, полк представлялся вполне устроенным с определенным порядком исполнения всех служебных полномочий. С другой стороны, неравенство в положении служило причиной, препятствующей подчинению их одному внутреннему распорядку. Русский инструктор понимал, что в Иране, где все преимущества основывались на материальных средствах, где возможность есть два раза в день плов, составляла прерогативу на неоспоримое более высокое положение в обществе, это неравенство служило большим препятствием к воинскому сплочению. Поэтому первое же жалование всадникам, если размер его не будет одинаковым, мог быть причиной беспорядков и дезертирства.