Кеннет Фаулер - Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498)

Крупные орудия, такие как бомбарды и пищали, несомненно играли важную роль при осаде тех мест, куда их можно было доставить морским или речным путем, в тех случаях, когда осаждавшим не нужно было слишком торопиться. Их использование принесло хорошие результаты при осаде Арфлера в 1415 г., и в дальнейшем они применялись еще неоднократно: в частности, французом Жаном Бюро при Мо в 1439 г., при Понтуазе в 1441 г. и при Кане в 1450 г. Однако только во второй половине XV века артиллерия начинает играть важную роль и на поле битвы. Перевозка пушки к назначенному месту на четырехколесной повозке и ее последующая сборка были нелегкой работой, отнимавшей много времени. Ключевой прорыв в этом направлении произошел только в 1470-х гг., когда появились более совершенные лафеты с цапфами, позволявшими быстро поднимать ствол орудия.

В последние годы XV века французская королевская артиллерия была самой мощной в западной Европе, что подтвердилось при вторжении в Италию в 1494 г. Хотя пушки под командованием Бюро и решили исход сражения при Кастийоне в 1435 г., успех в большей степени был обусловлен боевым расположением французов — наличием укрепленных артиллерийских позиций — чем использованием более совершенных огнестрельных орудий. В этой ситуации командующий англо-гасконскими войсками, искушенный в битвах восьмидесятилетний Тальбот, действовал храбро, но слишком поспешно и руководствовался неверными данными разведки. Он, как обычно, приказал своим войскам спешиться и направил их на штурм французских позиций. Однако боевой порядок французов в этом случае существенно отличался от известного Тальботу с тех лет, когда он начинал свою военную карьеру, и тактика англичан больше не имела преимуществ.

Доблестный граф был сбит с ног выстрелом из кулеврины и погиб либо под ударом топора, либо под градом стрел французских лучников. Сражение при Кастийоне ознаменовало новый поворот в развитии военного искусства, ставший еще более заметным с техническими достижениями 1470-х и 1480-х гг. В этом смысле последняя битва Столетней войны была первым сражением, в котором важная роль принадлежала артиллерии.

Достижения в производстве и использовании пушек в свою очередь привели к революции в строительстве фортификационных сооружений. В XIV веке самые современные крепости имели высокие стены, завершавшиеся одно- или иногда двухрядными галереями с навесными бойницами, откуда могли стрелять лучники или арбалетчики, защищенные бойницами в виде зубцов стены, крестовидными амбразурами или и теми, и другими одновременно. Башни, более высокие, чем стены, но связанные с ними, располагались на таком расстоянии, чтобы можно было с двух сторон обстреливать войско атакующих, вооруженное таранами и лестницами. Высота стен служила тому, чтобы сделать невозможным их штурм с помощью лестниц и позволяла сбрасывать метательные снаряды из навесных бойниц на головы осаждающих. В тех случаях, когда галерея имела второй ряд, он также служил прикрытием для первого и мог использоваться для того, чтобы удерживать атакующих на расстоянии. Все эти черты присутствовали в Пьерфонском замке, построенном Людовиком Орлеанским после 1390 г. наряду с целой группой крепостей, в числе которых Вез, Ла-Ферте-Милон, Монтепилуа и Крепи, для защиты своего апанажа; многие из них в наши дни можно увидеть в Фужере, находящемся на границе Нормандии и Бретани, большая часть построек которого относится к тому же времени. Такого рода оборонительные сооружения прекрасно соответствовали традиционным формам штурма, поскольку основная функция осадных машин заключалась в том, чтобы метать через крепостные стены зажигательные материалы, и, подобно первым мортирам, они не обладали достаточной точностью, чтобы наносить повторяющиеся удары по одному и тому же месту. Однако огнестрельные орудия позволили наносить мощные удары с дальнего расстояния, и на протяжении XV века становились все более точными. В Пьерфоне не было предусмотрено место для размещения пушек, однако уже в конце XIV века прибрежные и пограничные крепости начинают приспосабливать под использование артиллерии.

Поначалу изменения были незначительными, поскольку огнестрельные орудия использовались для обороны от атакующих войск, а не как дальнобойное средство против противника. Поэтому пушечные башни возводились по образцу старых круглых или пятиугольных башен, но имели большую толщину и снабжались бойницами для пищалей и небольших пушек. В конце 1370-х и 1380-х гг., когда Англии угрожало нападение, фортификационные сооружения, возведенные для защиты южного побережья Англии, были оборудованы пушечными бойницами размером от шести до двенадцати дюймов: таковы были крепости в Кулинге, Кентербери, Бодиеме, Солтвуде, Карисбруке, Винчестере и, возможно, также в Куинсбери, Дувре, Порчестере, Саутгемптоне и Корфе. Как и прибрежные крепости в Кале, Шербуре и Бресте на территории Франции и Роксборо и Берик на границе с Шотландией, они были прекрасно обеспечены артиллерийскими орудиями и боеприпасами. В течение того же периода французы приняли аналогичные меры в своих гарнизонах на пикардийской и фламандской границах. Но более серьезные изменения еще ждали своего часа. Стены делались более толстыми, иногда более низкими и имели эскарп для скатывания пушечных ядер. Замок в Рамбуре, построенный на полвека позже, чем замок в Пьерфоне, имел восемь угловых башен, соединенных в дополнение к орудийным бойницам эскарпированными стенами; укрепления Мон-Сен-Мишеля (1426–1445 гг.) также были приспособлены к тому, чтобы достойно ответить на вызов «эпохи пороха». Однако постепенно пришло осознание того, что огнем из тяжелых орудий можно рассеивать скопления осаждающих и выводить из строя их артиллерию; однако поскольку такие пушки не годились для стрельбы непосредственно из башен, ибо очень дымили, и бойницы существенно сужали зону обстрела, крупные орудия стали устанавливать на верхних площадках башен. Некоторые крепости, в частности, Куинсбери на острове Шеппэй, возведенная Эдуардом III в годы после заключения договора в Бретиньи, не могли быть приспособлены к требованиям новой техники, поскольку, как писали королевские уполномоченные, приговорившие ее к сносу в 1650 г., «она была построена во времена луков и стрел… и нет никакой возможности устроить на ней площадку и разместить там пушку». Однако другие крепости были усовершенствованы по мере необходимости. К концу XV века как во Франции, так и в Италии стены и башни стали более толстыми и более низкими; они эскарпировались и оборудовались широкими платформами. Соединение этих разнородных элементов привело к возникновению современного бастиона, который был предназначен скорее для атаки, нежели обороны, и представляет собой больше укрепленную платформу, чем башню; как и башня, он по-прежнему обеспечивал прикрытие прилегающих участков фортификационных сооружений, но также сильно выдвинулся вперед для того, чтобы иметь максимальную зону обстрела. Бастион появился сначала во Франции, затем и в Англии и получил наибольшее развитие в Италии начиная с середины «кватроченто» [11] Кватроченто — итальянское название XIV в., используемое для обозначения эпохи Возрождения. (Прим. ред.) и, в особенности, после французского вторжения.