Мишель Пастуро - Дьявольская материя [История полосок и полосатых тканей]

В начале XV — середине XVI века мода на одежду в полоску среди слуг достигла своего апогея. Она затронула как женщин, так и мужчин. До нас дошло огромное множество картин, где фигурируют кофта, платье или передник в полоску. Столь же часто в полосатой одежде изображались пажи, слуги и чернокожие рабы, особенно в первые годы XVI века. В последнем случае к привычной ассоциации «полоски-прислуга» добавляется еще одно измерение — полоски как знак экзотики. Такое сочетание было характерно для Италии, особенно для Венеции, куда доставляли негров-подростков из Африки, чтобы те прислуживали во дворцах венецианских патрициев [43] Ń. Verlinden, L’Esclavage dans l'Erope médiévale. II. Italie, colonies italiennes du Levant, Levant latin, Empire byzantin , Gand, 1977; M. Mollat, J. Dévissé, Limage du Noir dans Yart occidental t. II, Freiburg, 1979, p. 137–160. . Вскоре это увлечение Африкой превращается в настоящую моду, распространившуюся на значительной части Аппенинского полуострова, а также по ту сторону Альп. В каждом дворце, при каждом дворе были свои «черные рабы», которых любили одевать в полосатые одежды. Полоски означали, что данный человек родом с Востока (именно там, с точки зрения средневековой цивилизации, находилась Африка), что он изначально язычник и находится в услужении. И хотя в 1560–1580 годах эта мода постепенно сошла на нет, время от времени она вновь появлялась, вплоть до XIX века.

Связка «прислуга-полоска-чернокожие» оставила глубокий след в живописи и гравюре. Так, начиная с XV века художники, обращавшиеся к сюжету «Поклонения волхвов», часто изображали негритянского царя одетым в полосатое одеяние [44] Существует множество работ, посвященных иконографии царей- волхвов, зачастую очень неплохих. Сведения о них можно почерпнуть из статьи Drei Könige авторства A. Weis, включенной в Lexikon der Christlichen Ikonographie, t. I, Freiburg im Breisgau, 1968, col. 539–549. О чернокожем царе в полосатом одеянии см. М. Mollat, J. Dévissé op. cit., t. II, p. 172–185. Один из самых красочных примеров разработки этой темы — центральное панно «Поклонения волхвов» Ханса Бальдунга Грина; картина датируется 1507 годом и хранится в Берлинской картинной галерее. . Столетие спустя подобная одежда стала обязательным атрибутом этого персонажа. При этом Бальтазар уж никак не был ни рабом, ни маргиналом, напротив. Просто африканцы стали прочно ассоциироваться с костюмом в полоску, вне зависимости от своего социального статуса. В частности, Веронезе всегда облачает в подобные одежды своих чернокожих персонажей или же, в порядке обыгрывания собственных приемов, свойственного большим художникам, помещает рядом с негром белого в полосатом одеянии.

Традиция ассоциировать чернокожих с полосками просуществовала довольно долго, в частности, в гравюре — но особенно в театральном искусстве, в любых представлениях или ритуалах, где присутствует элемент переодевания. Полоски сразу же превращают человека в «дикаря», нарушителя социальных и культурных норм, — и так будет в течение всего Нового времени. Постепенно полоски выходят за рамки африканской темы и становятся символом жизни в естественном состоянии и знаком экзотики вообще [45] Напомним, что самый известный «дикарь» христианского мира, Иоанн Креститель, в Средние века часто изображался в полосатом одеянии — так обозначался смешанный состав ткани, состоящей, по преданию, из козьей и верблюжьей шерсти. Здесь еще раз проявилась связь полосок с идеей смешения. . На изображениях американских индейцев, а позднее и жителей Океании, также присутствовали полоски или на одежде, или в виде татуировки. Для Запада полоски, или, по крайней мере, полоски определенного рода, стали непременным атрибутом народов, считавшихся наиболее далекими от «цивилизации».

Что же касается полосатых костюмов, которые носила прислуга, они никуда не исчезли. На протяжении всей эпохи Старого режима полоски, как геральдические, так и не несущие специальных коннотаций, украшали лакейские ливреи, а их прямой потомок, полосатый жилет, просуществовал до середины XX века. Возникнув в викторианской Англии, этот жилет, обычно в черно-желтую полоску, очень скоро получил распространение в Европе и Америке в качестве специфического атрибута гостиничного персонала [46] В качестве забавного примера см. справочник F.T. Prewett, The West End. Hand-Book of Liveries , London, 1895. . Сегодня он уже практически вышел из употребления, но воспоминание о нем еще живо. Свидетельство тому — кино, карикатура и комиксы, три вида искусства, где предметы одежды играют существенную роль и где метрдотель в жилете с вертикальными полосками может быть только метрдотелем. Один из самых известных персонажей такого рода — Нестор, дворецкий капитана Хэддока из комиксов о Тантане за авторством Эрже. Каковы бы ни были обстоятельства, он всегда предстает в своем неизменном полосатом жилете.

В конце XIX века слуг, носивших подобные жилеты, называли «тиграми», tigers как правило, речь шла об африканцах. Полоски, ассоциировавшиеся с прислугой, экзотикой и животным миром, блистательно сошлись в одной метафоре, довольно пренебрежительной по тону. Эти «тигры» уже давно исчезли из передних, но на рекламных объявлениях их можно было увидеть вплоть до середины XX века.

Другим продолжением средневековых полосок и ливрей Старого режима стала униформа — сперва гражданская (ее носили сторожа охотничьих угодий, стражи правопорядка и работники различных служб), а потом и военная. Здесь полоски и блазон вновь встретились, чтобы создать систему эмблем, организовать группы и выстроить иерархию внутри них. Первые военные костюмы в полоску появляются в XV веке — так одевались наемники на службе у крупных держав — ландскнехты, что в переводе с немецкого значит буквально «служители земель». Начиная с XVII века, когда возникла собственно униформа (в современном смысле слова), в армиях большинства европейских стран входят в употребление военные полоски, связанные с разного рода знаками, знаменами и флагами. Как мы увидим далее, полоски проникнут и на флот, правда, совсем другим путем.

В Новое время параллельно с полосками, связанными с миром прислуги и просуществовавшими на протяжении всей эпохи Старого режима, получила распространение еще одна категория — «престижные» полоски, совершенно лишенные «дьявольских» и просто уничижительных коннотаций. Эти полоски — атрибут аристократии, вообще «приличного общества» и всегда знак хорошего тона — впервые обрели популярность в XVI веке; расцвет этой моды пришелся на вторую половину XVIII века — эпоху предромантизма. Сначала они появляются на одежде, затем на других тканях, в частности на обивке мебели.

Явление это возникает еще в Позднем Средневековье в городах Северной Италии. В середине XIV века, когда чума отступила, молодые патриции Венеции, Милана и Генуи, в радости, что они остались в живых после тяжких испытаний, стали предаваться разного рода излишествам. Первой такой выходкой стало ношение одежды с полосатыми рукавами и штанинами. Полоски на них были расположены особым образом, не горизонтально, — в отличие от полосок, которые полагалось носить изгнанным за пределы социума или получившим в нем самый низкий статус, — а вертикально. Это немного сгладило скандал, по-прежнему сопутствующий полосатой одежде, но не потушило его полностью. Полосатые одеяния все еще прочно ассоциировались с нарушением социальных и моральных норм, и всякий, кто решал в них показаться, явно рассчитывал на эпатаж [47] Впрочем, скандал, связанный с модой на vestes virgulatœ, все-таки имел место — об этом свидетельствуют самые разные источники (как то: хроники, законы против роскоши и специальные декреты). В ожидании публикации диссертации Одили Блан об одежде времен Позднего Средневековья, одна из глав которой посвящена тому самому скандалу, разразившемуся в 1340–1360 годах, отсылаем к оригинальным текстам, опубликованным Шульцем: A. Shultz, Deutches Leben im XIV. und XV. Jahrhundert, passim. Cm. также работы, указанные выше в примечании 16. . Но закон и власти выступили единым фронтом, так что срок, отведенный новому увлечению, был неизбежно краток. После 1380 года эта мода стала гораздо сдержаннее, но полностью не исчезла.